Клинок тайн

Левенселлер Триша

– Неужели ты думала, что мой отец собирается взять ее в бой? Вести войну против недругов моего другого отца?

Я смотрю в пол, но не могу сдержать улыбки.

– Может быть. Или просто угрожающе носить ее на тот случай, если кто-то захочет поступить плохо по отношению к губернатору.

– Боюсь, твое оружие всего лишь заявление и, возможно, отличное начало разговора, когда приедут другие политики.

– Заявление?

– Тот, кто владеет этой булавой, владеет большим богатством, – говорит

Асель глубоким насмешливым тоном.

Я снова смеюсь и набираюсь смелости поднять глаза.

– Значит, ты не станешь болтать обо мне?

– А зачем?

– О моей вспышке по поводу места упокоения булавы.

– Вовсе нет. Однако мне кажется странным, что тебя волнует, где в конце концов окажется оружие. Тебе же все равно заплатили, да?

– Да, но…

Асель делает шаг вперед, показывая, что его действительно интересует ответ.

– Но?

– Я хочу сделать мир безопаснее. Мое оружие должно делать это.

– Но не в том случае, если оно висит на стене.

– Вот именно.

Асель задумчиво поджимает губы.

– Если пообещаю использовать ее, когда кто-нибудь вломится в дом, это сделает тебя счастливой?

– Да, вполне, – шучу я в ответ.

– Тогда я обещаю, – говорит он, делая еще один шаг вперед.

В одно мгновение я осознаю сразу несколько вещей. Во-первых, я снова сгорбилась, потому что наши с Аселем глаза находятся на одном уровне. Во-вторых, он гораздо ближе, чем я думала: достаточно близко, чтобы дотронуться. И в-третьих, мои действия, возможно, были расценены как флирт, когда на самом деле все, что я пыталась сделать, – это выжить во время разговора.

Поджимая губы, он наклоняется вперед.

Я делаю шаг назад и выпрямляюсь во весь рост.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь облегчить для тебя ситуацию с булавой.

О нет. Что же мне делать? Убежать? Или сказать что-нибудь? Что кажется менее неловким в данный момент?

– Спасибо, но нет, – говорю я и тут же хочу дать себе же пощечину. Как глупо говорить подобное тому, кто пытается тебя поцеловать. Но что еще можно сказать? Раньше меня никто не пытался поцеловать. Я не была готова к такой ситуации.

– Что? – спрашивает он.

Я съеживаюсь. Наверное, в первый раз я объяснила не совсем понятно.

– Мне не нужно, чтобы ты облегчал для меня ситуацию с булавой. Я совсем не расстроена.

– Все равно поцелуй меня, – шепчет он каким-то глубоким голосом, которого я от него еще не слышала. Он снова наклоняется вперед.

Бог ты мой. Почему это повторяется? Я не могу сказать «Спасибо, но нет» еще раз.

– Я не хочу, – говорю я вместо этого. Это звучит лучше? Почему здесь так жарко? Я чувствую, что не могу дышать в этом платье.

– Никто никогда не узнает, – говорит он, следуя за мной через комнату, пока я пытаюсь отступить.

– Я буду знать.

При этих словах Асель застывает на месте. Прищурившись, он пристально смотрит на меня. Как будто ищет, что со мной не так.

Я знаю, что со мной что-то не так, но его неотрывный взгляд не помогает моему душевному спокойствию.

– Что с тобой? – спрашивает он, подтверждая мои мысли. – Я дважды заставил тебя смеяться.

– Ты считал? – То есть я тоже считала, но только потому, что никто, кроме Темры, никогда не заставляет меня смеяться. Почему он вообще говорит что-то подобное, если только…

Ох.

Теперь я понимаю, на что были направлены все слова Аселя. Не заставить меня чувствовать себя лучше из-за всей этой истории с булавой, а добиться чего-то, что, как он думал, сделает его ночь более приятной.

Он – презренный соблазнитель.

Паника отступает, сменяясь яростью.

– Думаешь, сказав пару ласковых слов, ты заслужишь поцелуй? Так это не работает.

Он моргает, прежде чем выпрямиться, пытаясь соответствовать моему росту, но ему все равно не хватает нескольких дюймов.

– Большинство женщин готовы убить, лишь бы остаться со мной наедине.

– Очень в этом сомневаюсь. Большинство женщин слишком разумны, чтобы иметь такой плохой вкус.

Возмущенно фыркнув, он осмеливается сделать шаг вперед. Я скрещиваю руки на груди, с надеждой пряча дрожь и демонстрируя бицепсы вместе с мышцами.

Решив, что лучше ничего не предпринимать, Асель обходит меня и почти выбегает из комнаты.

Я остаюсь одна. Болтовня сотни людей издалека доносится до моих ушей. Я сажусь на одно из изысканных кресел лицом к булаве.

Теперь, когда угроза миновала, мои мысли возвращаются к разговору. Ко всему, что я сказала. Ко всему, что сделала. Неужели я действительно склоняла перед ним голову?

Мои мысли вырываются из-под контроля, сосредоточиваясь на каждой детали произошедшего, вплоть до ужаса от необходимости постоять за себя.

Я отвлекаюсь, когда чье-то присутствие заполняет комнату.

Почти лениво входит женщина, сжимая перед собой бокал вина.

Она смотрит на меня, потом на оружие на стене.

– Это ты? Кузнец Зива?

Не знаю, выдержу ли я еще хоть секунду общения.

Мне удается кивнуть, прежде чем я еще глубже погружаюсь в кресло.

– Я видела, как мерзкий мальчишка губернатора выбежал из комнаты. Молодец, – говорит она. – Что бы ты ни сделала, гарантирую, он это заслужил.

Мне удается выдохнуть что-то, похожее на смех.

– Кто вы?

– Военачальница Кимора Аведин, – говорит она, подходя к каминной полке, чтобы получше рассмотреть булаву. – Рада знакомству.