Клон моей жены

Вакина Ася

В этот момент я увидела другого, вошедшего в комнату. Он увидел меня и поспешно закрыл дверь, прижавшись к ней спиной. Он что-то, видимо, сказал тому, которого я первого увидела, но он не отреагировал. До того другого, стоящего у двери, мне дотрагиваться не хотелось. Признаться, и видеть его не хотелось. Ровно настолько, что я даже отстранилась.

Почувствовав страшную усталость и опустив руки, безвольно повисла в жидкости. Закрыв глаза, я моментально заснула, чувствуя, как через хвостик впереди в мой живот поступает что-то теплое и успокаивающее.

Это была еда.

Когда я говорила о том, что хочу оказаться по ту сторону стекла, то никак не ожидала, что этот момент наступит так скоро. Началось с того, что оба мужчины чем-то сосредоточенно занимались, изредка переговариваясь друг с другом. Она нажимали какие-то кнопки, и я ощущала, как меняется вокруг меня что-то. Сегодня они выглядели иначе, и я с большим трудом их узнала, поначалу испугавшись. Тела их, и головы тоже, были обтянуты серебристыми костюмами, глаза скрывали прозрачные очки. Эти странные изменения, казалось, не сулили ничего хорошего.

Через некоторое время я поняла, что жидкость, в которой я до сих пор висела, уходит. Постепенно мои ступни коснулись пола капсулы. Я старалась изо всех сил находиться в жидкости и боялась остаться без нее. Но это было неизбежно. Вскоре я сидела внизу, безвольно прижавшись лицом к стеклу. Из моего рта вытекала вода, а грудь неприятно сжимало. Не могу точно ответить, что конкретно произошло, но мне вдруг сделалось не просто страшно, но еще и нехорошо. Я закашлялась. И это были мои первые глотки воздуха. Отныне я дышала. Как же это было невыносимо больно. Но без этого я больше не могла. В мыслях наступил хаос. Я перестала понимать, что происходит. Мне казалось, что эти двое меня убивают…

Он легко открыл капсулу, после чего я свалилась ему прямо на руки. Звуки, которые я слышала сквозь жидкость, теперь стали нестерпимо громкими. Эти двое разговаривали между собой, что-то взволнованно обсуждая. Взмахнув каким-то предметом, тот второй отрезал мой хвостик! И из моей груди вырвался вопль, которого я испугалась еще больше, чем того самого движения.

– Юся… Юсечка… Не бойся… Все будет хорошо…

Почему-то я помнила эти его первые слова всегда, даже не понимая их.

Он перенес меня и положил на что-то мягкое и приятное, оборачивая белой тканью. Я вся дрожала не то от страха, не то от непривычного холода. На моей коже то там, то тут возникали какие-то ощущения, которых я прежде не знала. Зачем они вытащили меня из капсулы? Я закрыла глаза и незаметно уснула.

А когда открыла, снова увидела его. Он смотрел на меня сквозь прозрачные очки, плотно прилегающие к костюму, полностью обтягивающему все его тело, и трогал мое лицо. Заметив, что я проснулась, ткнул себя в грудь.

– Адам. Адам. Адам, – повторял он, из чего я поняла, что это странное слово обозначает его самого. – А ты… Юся. Юся. Юся, – он взял мою руку и ткнул ею мне в грудь. И я снова правильно поняла. Он обозначал этим словом меня. Я наблюдала, как он складывает губы для произношения звуков и старалась

так сделать, но у меня плохо получалось. Однако Адам улыбался и приятно поглаживал меня по щеке, от чего я закрывала глаза, вслушиваясь в приятные волны, гуляющие по моему телу. Хотелось снова уснуть, спокойно, утопая в его нежных прикосновениях. Только чтобы он был рядом и никуда не уходил. Несомненно, я так и сделала бы, но нестерпимая боль, идущая от области, где раньше располагался мой любимый хвост, не давала мне этого сделать.

– Крон, надо перевязать пуповину, – не отрывая взгляда от моего лица и не переставая гладить его, что-то непонятное мне тихо сказал Адам.

По интонации произношения я догадалась, что того другого зовут Крон. Довольно быстро, как я сама размышляла потом, проанализировала все услышанное. Юся… Адам… Крон… Все имеет свое название. И я снова попыталась сложить губы, чтобы выговорить его имя. Получалось очень плохо, но лицо Адама в этот момент сильно изменилось, будто просияло, и он вдруг схватил меня за руку, сжав ее почти до боли.

– Давай, – прошептал он, – давай… У тебя получится!

В этот момент тот другой, называемый Кроном протянул к моему животу руки, обтянутые защитной пленкой. Испуг, испытанный мной в тот момент, мог бы сравниться разве что с недавним осознанием утекания жизнеобразующей жидкости. Впрочем, страхи в первые дни после выхода из капсулы преследовали меня на каждом шагу. И я не знаю, как справилась бы с ними, не будь со мной рядом Адама.

Я заерзала, пытаясь сдвинуться с места, чтобы предотвратить как-то приближение этих самых чужих рук. Они угрожали мне прикосновениями, которых я не желала. Из моего рта вырвалось предупреждающее шипение, заставившее брови Адама удивленно взметнуться кверху.

– Давай, я сам, – проговорил он, обращаясь к Крону, и его руки легли мне на живот. Как же тепло стало от этого! Как невыносимо приятно! Мужские пальцы сначала были неподвижными. Он рассматривал мою голубоватую кожу и свои руки и, казалось, не мог поверить тому, что происходит. Через некоторое время, придя в себя, он слегка надавил пальцами.

– Адам, – окликнул его тот другой, – надо быстрее завершить.

Будто очнувшись, он дотронулся до моего куцего хвостика и начал завязывать его. Я заерзала и зажмурилась. На короткое время в голове появились мысли, что Адам, возможно, не такой уж безопасный, как мог показаться поначалу. Но я ничего не могла сделать. Рефлексы твердили мне, что нужно бежать, но я не способна была даже поднять руку. Только дергала слегка конечностями. Когда с этим самым завязыванием было покончено, я немного успокоилась. Боль утихала, а новую мне никто не причинял. Видимо, мой мозг, ровно как и тело, начали адаптироваться к изменившимся условиям. Дыхание нормализовалось, и я расслабилась бы, если бы не возникшее беспокойство чуть выше живота. Тоска по хвостику вдруг стала нестерпимой. А все потому, что я поняла – приятного ощущения поступления еды больше не будет. Еще один страх свалился на меня, едва я успела оклематься от первых двух.