Чтение онлайн

на главную

Жанры

Клуб неисправимых оптимистов
Шрифт:

— Ничего страшного, мы продолжим поиск.

— Конечно, — ответил он, — но мы уже обращались во все европейские авиакомпании.

— Возможно, тебе следовало согласиться.

— А ты бы поехала со мной?

Милена на мгновение отвлеклась от дороги, и автомобиль вильнул. Они молчали до самой Компьени. Потом Леонид стал принюхиваться:

— Чем это воняет?

— Мы слишком много курим. Опусти стекло, пусть проветрится.

* * *

Леонид был самым организованным человеком из всех, кого я знал. Дьявольски организованным. Иногда мне казалось, что он ведет подробный мысленный дневник. Каждый факт, каждое событие хранилось в глубинах его памяти. Он помнил все дни, часы и мгновения, проведенные с Миленой. Помнил, что они делали, куда ходили. О чем говорили. Как провели следующий день. И каждый день двух лет и двух месяцев совместной жизни.

— Я

сорвался двадцать седьмого ноября тысяча девятьсот пятьдесят второго года, после возвращения из Амстердама. Не понимал, что делаю. Злился, ворчал с утра до ночи. Перестал искать работу — был уверен, что ничего не найду. Шлялся по бистро. В Ленинграде мне не на ком было сорвать гнев, в Париже рядом находилась Милена, и я портил ей жизнь своим невыносимым, свинский характером. Она все сносила молча, ни разу не пожаловалась, не поставила меня на место. Я вел себя по-скотски, не осознавая, что перешел черту. Чем больше я пил, тем ниже падал. Начал укорять Милену за то, что она меня погубила, изливал на нее всю накопившуюся в душе горечь, а она терпела. Если бы Милена хоть раз сорвалась, накричала на меня, встряхнула, мы, возможно, были бы спасены. Но она молчала. Я перестал спать. Меня мучили кошмары, я будил Милену, распахивал окна, чтобы прогнать вонь. Отказывался лечиться. Восемнадцатого апреля, в субботу, мы ужинали с друзьями и кузиной Милены из Нанта. На меня что-то нашло, и я стал оскорблять ее, кричал, что мясо пережарено, что она бездарная хозяйка и вообще ни на что не годится. Один из приятелей Милены, стюард, решил вмешаться, я ему врезал, едва не сломал нос, но и не подумал извиниться, заорал, что убью всех, кто будет меня доставать. Милена ни словом меня не попрекнула. Во вторник двенадцатого мая я без спроса взял ее машину, хотя знал, что она будет недовольна. Я не успел понять, что произошло, слишком поздно начал тормозить и врезался в грузовик. Замечательный белый «Рено-203» сложился пополам, а я не получил ни царапины. В те времена за вождение в пьяном виде никого не наказывали. Я ждал разноса от Милены, но она лишь сказала: «Машина — ерунда, слава богу, что ты не пострадал…» Перед тобой король придурков, Мишель. Меня любила самая красивая и добрая женщина на свете, а я все погубил — из-за собственной глупости и спеси. Не стану описывать, какую кошмарную жизнь я ей устроил, тут нечем гордиться. Девятнадцатого июля тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, в пятницу, Милена вернулась домой очень расстроенная. Я лежал на софе и допивал очередную бутылку мюскаде. Она села рядом, налила себе бокал и выпила залпом. Глаза моей любимой лихорадочно блестели, но слез я не заметил. «Розенбергов казнили», — сказала она. «И правильно сделали». — «Как ты можешь?!» — «Они предатели и получили по заслугам». — «Убирайся!» — «Что?» — «Вон! И не возвращайся! Никогда!»

18

Я уже неделю не решался позвонить Сесиль. Надеялся встретить ее в Люксембургском саду, но она не появлялась. Если бы мне хватило смелости вскрыть конверт, я бы его сжег, оставив Сесиль надежду. Франк в жизни не писал писем, а тут взял и написал. Лучше бы умер в тот самый момент, когда эта мысль пришла ему в голову! Мой брат мог остаться в нашей памяти человеком, которого все любили, но он никому не верил, врал и все разрушил. Он мог признаться, что любит другую и у них будет ребенок, и мы все равно помогли бы ему — все мы, даже Сесиль. Простить нельзя только ложь.

Прошло еще две недели. Я звонил Сесиль утром и вечером. Она не снимала трубку. В обед я ждал ее у фонтана Медичи, чтобы отвлечься, пытался читать «Парус судьбы» [142] или фотографировал скульптуры, освещенные пробивающимися сквозь листву солнечными лучами. В какой-то момент — я как раз смотрел на Ациса и Галатею — меня осенило: Сесиль меня ненавидит. Винит за случившееся. Я принес ей дурную весть и был родным братом последнего из мерзавцев. Нужно объяснить, что у меня нет ничего общего с Франком, что мы разные люди, что он посредственность и не заслуживает ни капли сочувствия. Сесиль должна забыть Франка, считать его дурным сном. Я скажу, что отрекаюсь от брата, изгоняю его из своей жизни и своих мыслей. Я хотел попытаться убедить Сесиль, что мы должны жить так, словно Франка никогда не было на свете, пообещать, что больше не будем произносить его имя вслух. Пусть перевернет страницу и думает только о будущем. Я побежал к ней. Звонил целых десять минут, потом открыл дверь своими ключами. Свет в квартире не горел, понять, как долго отсутствует Сесиль, было невозможно.

142

Роман Ж. Кесселя (1930).

* * *

Я ходил на усыпляюще-скучные занятия и читал. Закончил «Льва» и «Парус судьбы», вернул книгу Игорю, и он дал мне другие романы Кесселя, тоже с дарственной надписью. Игорь очень ими дорожил и считал, что я глотаю книги, не вдумываясь в содержание. Мы поторговались и сошлись на двух книгах зараз. Когда я заканчивал очередную порцию, мы жарко обсуждали содержание и никогда не соглашались друг с другом. Игорь высоко ценил лиризм Кесселя и мистицизм, свойственный его произведениям; меня же привлекал отточенный до документальности стиль и психологизм. Я читал на всех уроках, положив книгу на колени, и был совершенно уверен, что трачу время как надо. Николя толкал меня локтем или коленом, если преподаватель выходил из-за стола или если ему вдруг казалось, что я слишком увлекся.

* * *

В воздухе разносился колокольный звон. Колокол на башне Хлодвига [143] звонил особенным звоном. В класс вошел сторож и что-то прошептал на ухо преподавателю испанского.

— Соберите вещи, господа, — сказал он. — Выходим во двор. И чтоб ни слова!

Коридоры и лестницы были заполнены учениками. Надзиратели направляли лицеистов в главный двор, а коллежан — на галерею. Общий сбор всегда был дурным предзнаменованием. За последние четыре года такое случилось всего один раз. Директор Бейнет, стоявший в окружении всех преподавателей, вышел вперед и назвал имя павшего на поле боя героя. Хор запел Марсельезу, потом объявили минуту молчания, и мы разошлись по классам.

143

Хлодвиг I (466–511) — король франков из династии Меровингов. Средневековая башня Хлодвига входит в комплекс лицея Генриха IV, в котором учится Мишель.

Колокол умолк. Затрещал микрофон, и громкоговорители разнесли по двору голос директора:

— Дети мои, я собрал вас сегодня, накануне каникул, испытывая глубокую душевную боль. Я надеялся никогда больше не проводить этот печальный ритуал. Мне только что сообщили, что позавчера в бою с врагом погиб лейтенант Пьер Вермон. Его смерть глубоко опечалила нас. Пьер Вермон учился в нашем лицее. Он был блестящим молодым человеком и незадолго до отправки в Алжир сообщил мне, что хочет преподавать в лицее Генриха Четвертого, где у него было много друзей…

Директор продолжал говорить, но я словно оглох и не сразу осознал, что речь идет о моем Пьере. Я вышел из строя и спросил надзирателя:

— Он же не о Пьере Вермоне говорит?

— Вернись на место, сейчас начнется минута молчания.

Я стоял и вспоминал, как Пьер танцевал рок-н-ролл, как он смеялся, возмущался святым триединством «брак — флаг — деньги», как утверждал, со страстной убежденностью в голосе, что нужно истребить всех церковников на земле, будь то имамы, кюре или раввины.

Быстрая и безболезненная смерть была единственной поблажкой, на которую он соглашался. Я не мог представить его бездыханным, окровавленным. Мне не было грустно, я вообще ничего не чувствовал. Смерть как факт жизни. Меня до глубины души потрясла абсурдность случившегося. Не сама смерть Пьера, а то, что он погиб за четыре дня до конца войны. Словно последний погибший был глупее того, кто словил пулю первым. Смерть Пьера должна была потрясти меня, но я почувствовал лишь тупое удивление и ужаснулся собственному бесчувствию. Я подумал о Сесиль. Кто сообщит ей о гибели брата? Как она отреагирует? Грянула Марсельеза, и у меня по телу побежали мурашки. Я сорвался с места, грубо оттолкнул сторожа, попытавшегося меня задержать, и помчался по улице Сен-Жак к набережной Августинцев, взлетел по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и забарабанил в дверь. Никто не открыл. Я сидел на лестнице, в темноте, и ждал. Долго. Сесиль не пришла. Уходя, я постучал в дверь консьержки:

— Извините, мадам, вы не знаете, где сейчас Сесиль Вермон?

— Она уехала две недели назад, я храню ее почту.

— К дяде в Страсбург?

— Мне она ничего не сказала. Вам плохо, молодой человек? Может, присядете? Вы что-то совсем бледный.

Я отправился на улицу Данфер, но в «Бальто» заходить не стал. Через стекло витрины я заметил Сами, он играл в настольный футбол, Имре и Вернер сидели у стойки. Мне ни с кем не хотелось разговаривать. Домой я вернулся поздно. Мама, папа и Жюльетта ужинали и смотрели новости по телевизору.

Поделиться:
Популярные книги

Один на миллион. Трилогия

Земляной Андрей Борисович
Один на миллион
Фантастика:
боевая фантастика
8.95
рейтинг книги
Один на миллион. Трилогия

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба

Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

Марей Соня
2. Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.43
рейтинг книги
Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

Холодный ветер перемен

Иванов Дмитрий
7. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Холодный ветер перемен

An ordinary sex life

Астердис
Любовные романы:
современные любовные романы
love action
5.00
рейтинг книги
An ordinary sex life

Случайная мама

Ручей Наталья
4. Случайный
Любовные романы:
современные любовные романы
6.78
рейтинг книги
Случайная мама

Эйгор. В потёмках

Кронос Александр
1. Эйгор
Фантастика:
боевая фантастика
7.00
рейтинг книги
Эйгор. В потёмках

Райнера: Сила души

Макушева Магда
3. Райнера
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.50
рейтинг книги
Райнера: Сила души

Последняя Арена 4

Греков Сергей
4. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 4

Золотая осень 1977

Арх Максим
3. Регрессор в СССР
Фантастика:
альтернативная история
7.36
рейтинг книги
Золотая осень 1977

Ты нас предал

Безрукова Елена
1. Измены. Кантемировы
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты нас предал

Кодекс Крови. Книга VIII

Борзых М.
8. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VIII

Попаданка в Измену или замуж за дракона

Жарова Анита
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Попаданка в Измену или замуж за дракона

Ваше Сиятельство 3

Моури Эрли
3. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 3