Клуб непобежденных
Шрифт:
— Вернусь в управление и организую штаб расследования. Затем, вероятно, пробегусь.
— А я займусь обгорелым трупом. Если чуток повезет, получим достаточное количество кожи, чтобы снять отпечатки.
— Кстати, детектив, когда вернетесь к себе, добудьте мне копию досье Насильника из Колледж-Хилла.
Фитц в тот же миг резко придавил тормоз, и машина остановилась посреди улицы. Гриффин отчасти ожидал чего-то подобного.
— Эй, что там у вас на уме! — воскликнул Фитц. — Не позволяйте Тане сыграть на ваших чувствах. Она морочит вам голову, пытается задешево купить вас. Расследование по делу Насильника из Колледж-Хилла было
— А я ни в чем не сомневаюсь.
— Мне не надо, чтобы полиция штата перепроверяла мою работу! Это чушь собачья!
— Жизнь вообще паршивая штука. Человек предполагает, а Бог располагает.
Фитц устремил на него хмурый взгляд.
Гриффин смело и спокойно выдержал его.
— Мне необходимо посмотреть это досье. Сегодняшнее убийство связано с тем делом, значит, мне нужно изучить то дело.
— Я вам все пересказал.
— Вы рассказали мне о своих воззрениях.
— Я ведущий следователь по делу! Я выстроил концепцию этого треклятого дела, мои воззрения и есть самое главное!
— Тогда объясните мне следующее. Вы вышли на Эдди, как только заинтересовались донорскими кампаниями. А донорскими кампаниями вы заинтересовались из-за латексных жгутов.
— Да, совершенно верно.
— Так почему же Эдди, который не оставил на месте преступления ни волоска, ни волоконца кожи, ни единого отпечатка пальцев, оставляет после себя латексные жгуты? Почему он, с одной стороны, специально изучает, как заметать следы, а с другой — оставляет вам свою визитную карточку?
— Потому что все преступники глупы. Вот что мне нравится в них больше всего.
— Тут нет логики. Одно с другим не сообразуется.
— О святый Боже! Мы не подбрасывали улик. Не подставляли мы Эдди Комо! Не мы оставляли на месте преступления его ДНК!
— Да, — согласился Гриффин. — И, откровенно говоря, детектив, это-то и беспокоит меня.
Глава 13
Гриффин
Несмотря на свои слова, Гриффин не направился прямиком в полицейское управление. Вместо этого, повинуясь внезапному импульсу, он повернул обратно, в центральную часть Провиденса, к ресторанчику на Хоуп-стрит. Было половина третьего. Три женщины, несомненно, имели массу времени, чтобы допить свой чай и отправиться восвояси.
Тогда детектив стал думать, куда бы они могли отправиться? Бесспорно, они собаку съели по части общения со средствами массовой информации. Безусловно, они отдавали себе отчет в том, что уже часов с девяти утра новостные бригады СМИ осаждают их домовладения. Слетелись, как стаи птиц, заполонив лужайки перед домами, облепили ступени парадных дверей, молотят и дубасят в двери. Не говоря уже о громадном количестве белых мини-автобусов, запрудивших близлежащие улицы в поисках любого намека на сенсацию, которая обеспечила бы данной телерадиостанции преимущество в гонке под названием «Вечерние новости».
На месте любой из этих женщин, решил сержант, он бы попросту остался на месте. И уговорил своих товарок по клубу. Тогда, даже если какой-нибудь ретивый репортер и вычислит их местонахождение, они по крайней мере будут все вместе. Сохранят стройность боевых
И потому Гриффин вернулся на Хоуп-стрит. А затем, повинуясь еще одному интуитивному порыву, проверил номерные знаки автомобилей на маленькой стоянке перед рестораном. Уже через минуту он отыскал машину Джиллиан, золотистый «лексус».
— Проклятие! — пробормотал он и застыл на месте, чтобы справиться с нахлынувшей на него печалью. Всякий раз что-нибудь происходящее вызывало слишком болезненные ассоциации, резало по живому.
Жители штата Род-Айленд имели пунктик насчет номерных знаков. Трудно сказать, когда именно это началось. Может, еще первые поселенцы имели подобный пунктик в отношении тавро, которыми метили лошадей. Но Род-Айленд штат маленький, так что сперва номерные знаки его автомобилей начинались всего с одной буквы, с добавлением одно— или двузначного числа. Позже штат дорос уже до двух букв с двузначным номером. Теперь же были введены чисто цифровые номера, но регистрировать под этими номерами свои машины соглашались лишь культурные аутсайдеры, поселившиеся здесь уже значительно позже. Коренные жители Род-Айленда, желающие продемонстрировать свои давние и глубокие связи со штатом, обращались в отдел номерных знаков Управления автотранспорта, ходатайствуя о присвоении самого короткого номера. Поскольку особо престижные номера в основном доставались немногим коренным жителям с большими связями, ходатай просил номер в виде своих инициалов с приложением каких-нибудь двух цифр. Далее он владел этим номером уже до самой смерти. В буквальном смысле.
«ТХ-18»... Вероятно, Триш Хейз получила машину к своему восемнадцатилетию. Наверное, Джиллиан немало потрудилась, чтобы добыть для младшей сестры особый номер. Обрадовалась ли Триш такому подарку? Являлись ли особые номерные таблички наряду с новенькой машиной ее давней, заветной мечтой? Быть может, она радостно бросилась сестре на шею. Нежно поцеловала в щеку мать. Восемнадцатилетняя Триш Хейз, празднующая получение собственной машины. Восемнадцатилетняя Триш, готовящаяся вступить в совершенно новую, полную счастливых надежд университетскую жизнь.
Гриффин сомневался, что холодная, сдержанная Джиллиан Хейз когда-нибудь поведает об этом дне. На данный момент она, должно быть, уже продала машину и теперь разбирает одежду и вещи сестры, собираясь отказаться от дальнейшей аренды квартиры. Сержант представлял себе все эти хлопоты с предельной ясностью, потому что не так давно и сам занимался тем же. Тогда его поразил сопутствующий смерти бюрократизм, практически вторично разбивший ему сердце. Но выбирать не приходится. Разделайся с этим поскорее, всегда советуют люди. А там жизнь продолжится своим чередом, и ты, своим чередом, сможешь жить дальше.
«Водя машину с номерными знаками твоей погибшей сестры», — добавил от себя Гриффин. Это тоже продолжение жизни.
— Что вам здесь надо?
Гриффин стремительно обернулся.
В четырех футах от него стояла Джиллиан Хейз, в руке ее на манер импровизированного оружия были зажаты ключи от машины, а ореховые глаза уже начинали метать молнии. «Быстро ответь что-нибудь умное», — сказал себе полицейский.
— А?
— Какого черта вы тут делаете? — осведомилась она, чеканя каждое слово, будто заколачивала в гроб стальные гвозди. Гриффин спросил себя, уж не следует ли ему театрально прижать руки к груди.