Клуб одиноких зомби
Шрифт:
– В конце концов, Ольга, что с тобой происходит? Ты какая-то рассеянная. Может, я о чем-то не знаю?
– Рассеянная? – переспросила я. – Да, это так. Мне надо сконцентрироваться, прежде, чем я применю нумерологию на практике.
– А разве мы не должны спешить? – удивилась Даша.
– Думаю, что нет... не знаю, может быть... нет, я ничего не знаю! Даша, я сейчас «сбегаю в астрал», а ты меня покарауль, ладно?
– Нет, подруга, что-то ты мне не нравишься. Ты говоришь «сбегаю в астрал» таким тоном, будто речь идет о том, чтобы заглянуть в соседнюю палату. И как ты себе представляешь, чтобы я тебя караулила? Зайдет врач, а я должна буду ему сказать: «Подождите за дверью, она сейчас в астрале, как вернется, я вас позову», – так что ли?
– Да, Даша, я сказала глупость. Путешествовать по астралу сейчас рискованно. Но я не знаю, как иначе можно получить информацию. Понимаешь, я столкнулась с системой, которая предусмотрительно закрыта от чужого «третьего глаза». Над тем, чтобы ее засекретить, работали профессионалы. Только в астрале мне удалось найти открытую информацию, но ее так много, что я с ней сразу не справилась... Понимаешь, мне внезапно в голову пришла мысль, а вдруг меня переиграли?
– Не говори так, мне становится страшно. Может быть, не зря Костюков сказал, чтобы ты не лезла в это дело?
Дверь в палату открылась, и я увидела совершенно незнакомого врача. Он хотел было войти в палату, но почему-то передумал, только пристально посмотрел на меня, на Дашу и вышел. Меня это насторожило. Я знала, что сегодня дежурила Наталья Евгеньевна, а этого человека в белом халате я никогда в больнице не видела. Впрочем, я редко покидала эту палату и поэтому вполне могла не встречать его раньше. Но зачем тогда он заходил? – спрашивала я себя. – Возможно, перепутал номер палаты или искал кого-то? То, что он имеет отношение к моему расследованию – маловероятно. Хотя, возможно...
– Ольга, не знаю, о чем думаешь ты, а я начинаю подсчитывать число твоего имени, только не знаю, надо ли принимать во внимание отчество. Здесь о нем ничего не говорится, с другой стороны, литература это переводная, а за границей, нигде, кроме как у славян, отчество не используется. По-моему, все-таки надо считать и его.
Дашины рассуждения заинтересовали меня и я стала напряженно ждать, какой конечный результат получится от сложения чисел, соответствующих каждой букве, встречающихся в моем полном имени, и приведения его к единичному числу.
Даша считала и пересчитывала длинный ряд чисел, написанный карандашом на обложке книги. Она боялась ошибиться в этих элементарных подсчетах. А я вдруг поняла, что уже знаю, какое это будет число. Я почувствовала внутри себя вибрацию этого числа, услышала его музыку, и прежде чем Даша закончила проверочный подсчет, я сказала ей:
– Да, не утруждайся так! Я знаю, что число моего имени – тройка. Смотри, в записи тройка стоит на втором месте. А первое число – это, наверно...
– Число дня твоего рождения, – подсказала Даша и снова принялась заниматься арифметикой.
Глава 22
Анатолий не допускал даже малейшей мысли о том, что его бывшая жена Татьяна, эта пигалица, ставшая теперь Марией, помощницей в его черном деле, попробует скрыться. Ему казалось, что он применил к ней такой подход, благодаря которому, она всегда будет делать только то, что выгодно ему. Он считал, что достаточно одного косвенного намека на ее вину в смерти Аленки, чтобы подавить психику этой маленькой хрупкой женщины и подчинить ее своим интересам...
Если из них двоих и был кто-то виноват в смерти дочери, то только он сам. Анатолий не осознавал этого, а, наоборот, делал все, чтобы воспрепятствовать ее излечению. Он выполнил программу разрушения женского начала, заложенную в его мозге с рождения. Это было родовое проклятие, уходящее корнями в два столетия назад.
Далекий предок Анатолия был крестьянином, и у него родилось пять дочерей – погодок. А ему нужен был сын, чтобы получить дополнительный надел земли. Тогда он решил убить свою жену, считая, что она не сможет никогда родить сына. Мужик так и сделал. Он утопил свою бабу в речке и привел в дом другую молодку. Та, и в правду, родила ему сына, только с той поры нависло над его родом проклятие. В деревне поговаривали, будто видели, что утопленница вышла ночью из воды в тот самый момент, когда на свет появился мальчик, подошла к избе, заглянула в окно, что-то пошептала и вернулась обратно в речку. Молодая жена в родах умерла, а мальчик был проклят. Все девочки в его роду умирали в младенчестве, а мальчики были жизнеспособными, но с больной головой.
Анатолий не стал исключением. Он позволил дочери уйти из жизни, пожелав убитой горем Татьяне «плохого конца», и удалился до поры до времени в неизвестность.
От Татьяны Анатолий ушел к другой женщине, высокой и красивой – полной противоположности той, которую он называл «пигалицей». Новую пассию Анатолия звали Валерия, она только что устроилась психологом в тот же институт, где он преподавал философию. Ошеломленный ее броской красотой, Анатолий попал под влияние Валерии и стал горячим поклонником теории, которую она открыла.
Раньше Валерия занималась проблемами одиноких людей, причем она сумела так войти в доверие к одной одинокой старушке, что та прописала ее в свою квартиру и вскоре отправилась в мир иной. Это факт вызвал пересуды на прежнем месте работы, и Валерия уволилась.
В институте она решила вести себя иначе – искать союзников. Анатолий первым попался в ее сети, и начало формирования придуманной ею системы, что одиночество никогда не бывает случайным. Ей казалось, что она вскрыла внутренние причины, таившиеся в глубинах личности и не дающие человеку находить себе пару. Но вместо того, чтобы помогать одиноким людям преодолевать их личностные конфликты, Валерия решила, что надо идти совсем другим путем.
«Если человек одинок, не имеет ни семьи, ни друзей, значит, он не умеет жить для других, – объясняла Валерия Анатолию, когда поняла, что может ему доверять. – Эти люди опасны для общества, но я знаю, что надо с ними делать. Я знаю, как извлечь пользу из их одиночества. Правда, результат проявится не скоро, нужна очень тщательная и длительная подготовка. Зато потом, когда дело будет поставлено на поток, мы получим двойной эффект. Во-первых, избавим мир от занудливых, страдающих от одиночества эгоистов, а во-вторых, мы будем очень хорошо вознаграждены за свои труды».