Клятва, которую мы даем
Шрифт:
Старые собаки не могут научиться трюкам за один день, но какая-то часть меня жаждет того, что они предлагают.
Ощущение принадлежности.
Знание того, что есть люди, которым не все равно и которые будут скучать по тебе, если ты умрешь. Знание того, что ты не одинок и где-то вписываешься, каким бы маленьким ни было это пространство.
Как и в ночь пряток, в моей груди загорается искорка надежды.
Поэтому я предлагаю оливковую ветвь.
— Кто из вас знает, как повесить баннер?
***
Несколько
Это хорошая компания, за которую я должна благодарить Зои Хоторн. Она пришла с небольшой армией женщин и мужчин с большими карманами, желающих очистить свою совесть благотворительностью.
Мне было все равно, кто они; важно было лишь то, что деньги попадут в карманы выживших. Деньги, в которых некоторые из них отчаянно нуждаются, чтобы получить ресурсы, которые они заслуживают, чтобы исцелиться.
— Мисс Уиттакер!
Я перевожу взгляд на Фэй, которая прокладывает себе путь сквозь толпу, чтобы добраться до меня. Ее рваные шорты и розовые волосы выделяются среди богачей, как бельмо на глазу.
Но ей все равно. Улыбка на ее лице не может померкнуть из-за высокомерных людей. Не сегодня.
— Привет, Фэй, — я отвечаю ей теплой улыбкой.
Она, запыхавшись, останавливается передо мной.
— Мне называть вас миссис Хоторн, раз уж вы вышли замуж?
Я давлюсь собственной слюной, выплевывая ответ.
— С Коралиной по-прежнему все в порядке.
— Вы никогда не поверите, что только что произошло. Кто-то купил мою картину! Синтетический кубизм36, с которой вы мне помогли. Она только что продана!
— Поздравляю, Фэй.
Моя улыбка искренняя. Чистое счастье, не тронутое тьмой. Поток радости в ненастную ночь. Никто не заслуживает этого больше, чем она. У нее вся жизнь впереди; радость, которую она испытывает, — это лишь краткий миг в жизни, которая, как я надеюсь, будет долгой.
Фэй застает меня врасплох, она обнимает меня и прижимает к себе.
Она обнимает меня.
Я знаю, как обниматься, но то, что меня застали врасплох, заставляет меня чувствовать себя неловко, когда я неуверенно обнимаю ее в ответ.
— Спасибо, — вздыхает она, крепче сжимая меня в объятиях. — Спасибо. Мне бы хотелось, чтобы эти слова были достаточно емкими, чтобы выразить то, что вы для меня сделали.
— Не стоит благодарности. Это все ты, — я нежно поглаживаю ее по спине, прочищая горло, когда отстраняюсь. — Отправляйся праздновать со своей семьей и передай маме привет.
Я смотрю, как она исчезает в толпе, направляясь к своей семье, и мои щеки горят от смущения. Не
— У тебя действительно хорошо получается, — резкий голос Сэйдж доносится из-за моего плеча.
Поворачиваюсь к ней и ухмыляюсь.
— Стоять и выглядеть симпатично?
Она приподнимает бровь.
— Ты думаешь, что ты симпатичная?
Мой рот слегка приоткрывается, прежде чем ее губы расплываются в теплой улыбке. На секунду я увидела девочку, которой она была в старшей школе. Печально известную дрянную девчонку, которую все так боялись.
— Просто шучу, — она слегка подталкивает меня своим бедром. — Что касается преподавания — у тебя это хорошо получается.
Сегодня мне не по себе от всех этих похвал. Это не обыденное явление в моей жизни, никогда не было, и вдруг повсюду добрые слова, больше, чем я слышала за всю свою жизнь, и я не знаю, как к этому относиться.
— Так вы двое трахались? — прямо спрашивает она, ухмыляясь со знающим блеском в глазах.
Я кашляю, застигнутая врасплох.
— Что? Нет? Почему ты спрашиваешь? Он сказал…
— Рук догадался. Сказал, что у Сайласа посторгазмическое свечение, — она смеется.
— Разве тебе не неловко? Говорить мне об этом после того, как он встречался с твоей сестрой? — я поднимаю щиты, надеясь, что она отстанет, прежде чем я сорвусь и скажу что-нибудь, чего не следовало бы произносить вслух.
Я уклоняюсь и кусаюсь, когда люди подходят слишком близко, но у Сэйдж тоже есть зубы.
— Милая, не пытайся разозлить меня, — в глазах Сэйдж горит вызов, голубые глаза горят, когда она опускает взгляд на свои красные ногти. — Я задену твои чувства.
Сомневаюсь, что кто-то, включая меня, сможет переплюнуть Милашку Сэйдж Донахью. Ее гнев печально известен.
— Я не это имела в виду. Я просто… — я кусаю внутреннюю сторону щеки. — Говорить о подобном дерьме мне неловко. А я стерва, когда мне некомфортно. Мы просто… мы друзья.
Друзья, которые возможно дурачились, а возможно, и нет. Друзья, которые состоят в фиктивном браке. Это странная дружба, но это все, чем она является. Это все, чем она может быть.
— Конечно. И поэтому он только что пришел?
Я отворачиваюсь от ее ухмыляющегося лица, собираясь спросить, что она имеет в виду, когда замечаю высокую фигуру Сайласа, появившегося в дверях.
— Почему он здесь?
Он все еще одет в свой рабочий костюм, дорогой материал обтягивает его плечи, сужаясь к талии. Он выглядит дорого, даже влиятельно, и я не уверена, как люди умудряются верить, что он женился на мне.