Клятва пацана

Богданов Владимир

— Завоевывать, пацан, завоевывать!.. Или очко жмет?

— Если с Отшельником, то можно, — не очень уверенно сказал Кеша.

Отшельник человек правильный, у него все по уму, он беспредельничать, как Феликс, не станет. И своих подставлять тоже… Но так ли это на самом деле? Рижский рынок — это деньги, которыми соблазняет дьявол. Феликс не смог сохранить человеческое обличье, возможно, и Отшельник слетит с катушек. Или уже слетел.

— А ты чего, думал, что мы Отшельника можем кинуть? — резко спросил Хома.

Кеша

промолчал. Ничего он не думал, и особого желания присоединяться к новому походу на Рижский рынок у него нет. Так что, если у Хомы к нему претензии, пусть везет его домой, проверяет квартиру, а потом уматывает.

— Отшельник завтра будет, — сказал Бобыль. — На стреле. Тебя там хочет видеть.

— Зачем?

— А чтобы долгопрудненских в глаза долбило за то, что тебя подставили, — с ухмылкой объяснил Хома.

— Я не чучело, чтобы ворон пугать! — мотнул головой Кеша.

— Дело не только в том, что тебя подставили. Дело в том, что мы тебя вытащили… И еще Хома, он тебя уважает, пацан. Это тоже очень важно.

— Кому важно?

— Всем важно…

В квартиру входили втроем, сначала Кеша, за ним Хома, Бобыль. Агния оторопела, увидев их, вымученно улыбнулась.

— Где Феликс? — спросил Хома.

— Не знаю! — глянув на Кешу, мотнула она головой.

— Мы глянем!

Квартиру осматривали тщательно, даже в шкафы заглядывали.

— Обедать будете? Суп с фрикадельками, макароны по-флотски.

— А почему не будем? — с интересом разглядывая Агнию, улыбнулся Хома. Он смотрел на нее как на дешевку, которая не только накормит, но и другой голод утолит. Но разве Агния этого не заслужила?

И все-таки Кеша с облегчением вздохнул, когда Хома и Бобыль, отобедав, собрались уходить.

— Завтра в пятнадцать сбор, — сказал на прощание Бобыль. — Не придешь — не пацан!

— Куда зовут? — спросила Агния, когда старшаки ушли.

— Зовут! — кивнул Кеша.

Его-то зовут, а с ней другой разговор. Он хоть и попадал в переплеты, никого не предавал, если только Феликса, и то далеко не во всем. Агния же предала Колю. И стала подстилкой Феликса. Все пацаны об этом знают. И все хотят Агнию, как дешевую шлюху. Сама во всем виновата. Не надо было крутить с мажорами, раздвигать ноги под Феликсом.

— А меня нет?.. Ты это хотел сказать? — с обидой спросила она.

— Не важно то, что я хочу сказать. Важно то, что ты сама все поняла… Почему Хома искал Феликса у тебя?

— Может, потому что я его люблю? — выплеснула из себя Агния.

— Твое право! — Кеша повернулся к ней спиной, собираясь уходить в свою комнату.

— А кого мне любить? Тебя?! — Она вцепилась ему в плечо и довольно-таки сильно рванула на себя.

— Ты не можешь любить меня. — Он повернулся к ней. — Я не могу любить тебя.

— И я знаю, почему?

— И ты знаешь, почему!

— А может, это предрассудки? — Агния положила руки ему на плечи, сомкнув ладони в замок и провокационно посмотрела в глаза.

— Может, и предрассудки. — Он плавился, как свеча, под огнем в ее глазах.

Все равно уже, кому и сколько раз она стелила. Тем более что и он во многом виноват. Не уберег Агнию, не досмотрел.

— Может, ну их всех к черту?

— Кого всех?

— Всех!.. Отцу квартиру новую обещают, в Москве, там жить будем. Никаких больше люберов… Достали все! — Агния не сводила с него глаз.

— А Феликс?

— И Феликс пошел к черту!

— Ты же его любишь?

— И ненавижу!

Кеша видел, чувствовал, Агния тянется к нему — и душой, и телом. Но при этом она старалась сдерживать свои порывы: боялась далеко заходить. И даже обрадовалась, когда в дверь позвонили.

— Опять эти твои! — отталкиваясь от него, вроде как с досадой произнесла она.

Кеша в замешательстве смотрел на нее, он все никак не мог прийти в себя после столь мощной встряски. Еще бы чуть-чуть, и Агния поцеловала его в губы. Неважно, что в порыве раскаяния.

В сознании оформился вопрос, но ответ созревал медленно. Агния решила, что это Хома с Бобылем вернулись, но почему?

— Феликс?! — донеслось из прихожей.

Агния нарочно крикнула, чтобы предупредить Кешу. Он стоял на кухне и видел, как она упала, растянулась по полу в холле. Феликс толкнул ее, чтобы она не поднимала тревогу.

Схватив нож, Кеша выскочил в холл и застыл, увидев два ружейных ствола, направленных на него. Кеша взял его на прицел обреза охотничьего ружья. Стоит, скалится, глаза злые, колючие.

— Я вам, по ходу, кайф обломал, голубки?

Даже издалека от него разило коньячным перегаром, лицо красное, взгляд не только злой, но и безумный.

Кеша молчал, предостерегающе глядя на Феликса. Но сам же при этом осознавал, насколько жалко при этом смотрится. Куда ему с ножом против ружья? Феликсу решительности не занимать, он выстрелит без раздумий, Кеша и шагу не успеет сделать. И выстрелит. Именно за этим он и пришел, чтобы дать выход своему отчаянию.

— Еще кто дома? — спросил Феликс.

— Хома был, Бобыль. Тебя искали.

— Хома!.. Сука хитрозадая! Ригу под себя подминает! Овцой, падла, прикидывался, — кривился Феликс.

— Они тебя найдут.

— А ты меня спрячь!

— С какой это радости? — фыркнул Кеша.

— Ты мне должен! — Феликс затравленно смотрел на него.

— За что?

— За все!.. Я тебя человеком сделал. Вспомни, каким лохом ты был!

— Не был я лохом! — мотнул головой Кеша.

— Был!.. А теперь тебя сама Агнешка хочет!

Агния уже поднялась с пола, стояла, не шевелилась, завороженно глядя на Феликса.