Клятва
Шрифт:
– Друг! – не выдержав, заорал я. – Друг?! Что ты мне заливал про короля, друг?! Если бы не эта шлюха, ты бы сам его отравил, да?! Вместе со мной, да?! Друг?!
Рэй, уйдя в глухую оборону, отступал, пытаясь меня «перекричать». Но я уже просто не смотрел. Мне было на всё плевать – и на себя, и на корону, и на страну. Демоны со всем этим, меня, похоже, в бездне давно заждались!
Почему он меня тогда не убил или хотя бы не ранил – ведь легко же было?
– Ты отдал приказ убить трёхлетнего ребёнка! И чем ты травил меня?! В своём! Доме! Друг? Друг?!
Я, правда, рассчитывал на то, что он меня убьёт. У меня и мысли не было, что я смогу победить. Ну, я мог бы – но только если бы он поддался. А зачем ему?
Однако только совсем зелёный новичок мог так неуклюже открыться. И мой клинок по инерции закончил манёвр.
Даже так я умудрился не попасть ему в сердце – Рэй умер не сразу. Я помню, как стоял над ним на коленях, собираясь вырвать меч, а Рэй держал его за клинок – вся ладонь была в крови.
– Зачем?
Он улыбнулся побледневшими губами, прежде чем скривиться от боли. И беззвучно шепнул в ответ:
«Долг, Ланс. Мой долг, - и, стукнув пальцем окровавленной перчатки по клинку, поднял взгляд на меня. – Твой долг».
Где-то над нами что-то кричали, где-то звенели клинки, а я всё никак не мог решиться вытащить проклятый меч, и не понимал, почему рука трясётся, а в глазах мутнеет. В какой-то момент мне даже показалось, что это я лежу, смертельно раненый – как и следовало быть. А это всё бред.
Но я проснулся спустя две седмицы, разбитый, в перевязках, слабый, но совершенно точно живой – во дворце. Пробуждение так меня удивило, что первое время я был не в себе: не узнавал ни слуг, ни дворец, ни даже часто навещавшего меня Валерия. А когда узнал и понял… Если бы не маленький король, я бы, наверное, малодушно выпил яду – и демоны с ним. Нет, а забавно: маленьким и сиротой я привык бороться за жизнь, а взрослым и лордом мне этого уже было мало. Мне хотелось ещё. Любви. Дружбы. Боги с ней, с родительским пониманием и заботой – я всегда знал, что лорду де Креси я зачем-то нужен, поэтому он в меня и вкладывался. Спорили он на меня с другими лордами или что – неважно. Джереми никогда не корчил из себя доброго дядюшку. Но когда мной совершенно спокойно, без зазрения совести попользовались сначала невеста, потом лучший друг – это оказалось уже слишком. Я же им, бездна забери, обоим верил…
Однако оставался ещё маленький Валерий. Он вбил себе в голову, что его хотят убить решительно все, кроме меня. Поэтому ночевал со мной. Он бы и днём обитал в моей спальне, но его таскали на бесконечные церемонии – кстати, всё те же лорды. Да, те же, что его чуть не казнили и чуть не увезли в Овидстан.
Мой опекун, оставив в столице внушительный гарнизон – под моё, якобы, командование, – укатил на южную границу. Овидстан снова объявил нам войну. И, кстати, не он один. Там ещё Север с Западом пытались присоединиться. Наша бедная Мальтия расположена очень уж неудачно – горы, отделяющие Запад от Севера и Юг от Запада у нас ниже всего и проходимы – так что Мальтия, ага, как проходной двор для всех. И всё её из-за этого хотят. Только от Востока нас отделяют Срединные горы, а то бы и он присоединился. Зато Север с Западом (про Юг уж молчу) очень уж о нас мечтали, и если бы они не грызлись между собой, не знаю, что бы мы делали. Ну, и наши дипломаты старались – пока северяне или западники не додумались предложить им больше, чем они тут, в Мальтии, имели. И потому Валерия пока таскали на бесконечные встречи с послами, которых он тоже боялся, как огня. Ещё бы, они там нашего юного короля в золоте оценивали – всем же понятно было, что где Его Величество, там и права, и влияние на престол.
А я, как дурак, валялся в кровати с этим, что б его, выздоровлением и терял время. И, кстати, не шибко хотел вставать. Я же говорил, что мне всё надоело? Ну вот. И всё это наверняка закончилось бы тем, что яд мне кто-нибудь заботливый подал бы – в бульоне или вине. Они просто не успели.
Как-то вечером Валерий ворвался в мою спальню испуганный, и первым делом попытался запереть дверь. Трёхлетнему ребёнку сложно было с ней справиться – слишком тяжёлая. Тогда он бросился к моей кровати, пряча что-то за пазухой. Дверь, до этого стараниями Валерия лишь приоткрытая, тем временем распахнулась на всю ширину, и в комнату вбежала парочка лордёнышей – только-только выпускники Школы. Я их впервые видел, поэтому понятия не имел, кто такие. Не обращая на меня внимания, мальчишки поймали Валерия и принялись с криками, совершенно не подобающими по отношению к королю, это «что-то» у него вырывать. Соотношение сил, скажу я вам, было просто чудное – два четырнадцатилетних парня и трёхлетний мальчик. Совсем, твари, ох…ли! Это я им и сказал, надавав обоим профилактических оплеух, освободив Валерия и забрав то, что они у короля отняли – перстень-печатку Его Величества Валентина. Мерзавцы малолетние! Ещё и огрызались. Как щенки, лаяли что-то про фаворита, босяка без роду без племени и так далее. Одному, особо громкому я хорошо в челюсть двинул, потом выкинул из обоих за дверь и крикнул стражу.
Никто не отозвался. Я обалдело позвал погромче. Ответом мне стал только смех этих сосунков да всхлипывание Валерия.
«Ла-а-адно, - решил я, обескураженный. – Разберёмся».
Валерий укачивал отцовское кольцо и всё вздрагивал, укрытый в одеяло, пока я одевался и искал меч – тот почему-то валялся в самом дальнем углу и под какими-то тряпками.
Чем всё это время здесь слуги занимались, интересно?
Когда я шагнул к двери, Валерий кинулся ко мне с криком, чтобы я не уходил, не оставлял его одного и прочее тому подобное. Матерь Великая! До чего они довели мальчишку!
Я поднял его на руки и с мрачной решимостью убить любого, кто ко мне сунется, отправился на разведку.
Зашибись, что у нас творилось. Дворец я просто не узнал. Мало того, что из него утащили всё мало-мальски ценное, так ещё и запугали прислугу, нарасставляли своих гвардейцев – у каждого более-менее значимого лорда имелась гвардия – не больше десяти человек, но вместе они составили вполне неплохие пару-тройку полков. Все они торчали во дворце. Приказа останавливать меня у них не было – по мнению господ, я мирно помирал в спальне южного крыла. Короля они не замечали в принципе. Так что выйти из дворца нам удалось легко.
А вот за дворцом был оставленный Джереми полк. Они окружили дворец, но так как приказа мешать лордам у них тоже не было, ребята просто страдали от безделья.
Ничего, я их развлёк.
Моя бывшая гвардия, охранявшая короля Валентина, была с ними в полном составе. Со спокойным сердцем я передал им Валерия, уговорив его подождать чуть-чуть, ну капельку, пока я вот прям щас со всем разберусь.
Прям щас-то оно да, только меня ещё слегка пошатывало, я уж молчу про то, что левая нога долго потом хромала. Но я был полон решимости построить всех этих вероломных лордышей, которые творят тут демоны знают что, и ничего им за это никогда не бывает. Щас будет! Щас я их всех… развеселю.
Чем хороша регулярная армия против лордских гвардейцев – ею командует один человек. А лордов много, и они никогда не могут друг с другом не поцапаться. Так что манёвренность их, прямо скажем, та ещё… Мы легко захватили дворец – хотя нас было раза в два меньше. А в полночь состоялась экстренная «грызня в гадюшнике» – Совет Лучших. Мне стоит говорить, что у меня там сторонников не было? Не-а, не стоит. Там присутствовали эти все де Беарды и всякие другие «де», и даже парочка «ля», которых и в помине в этом Совете никогда не было. И они все такие важные сидели передо мной с видом «и что ты нам сделаешь?». Да, у меня была горстка солдат, сравнимая по численности с их гвардейцами. И всё. А у них ещё было золото. Суммарно – много золота. А мы воевали с Овидстаном во внеурочное время года, запасы хлеба кончались, угроза голода была уже не призрачной. И я даже если и дурак, но понимал, что без золота мы ни хлеб не закупим, ни переговоры не проведём и даже взятки никому не дадим – а как ещё политика делается? Мне отчаянно нужно было выиграть хотя бы время – то есть предложить этим гадинам что-то, чтобы они пока сидели спокойно и не шипели. А потом можно будет их по одиночке перерезать. Потом. Сейчас у меня Валерий, война на южной границе и пустая казна, разворованная вот этими же гадами. И этим гадам требовалось хотя бы на время заткнуть глотку.
Мне же нечего было им предложить, кроме армии.
Боги свидетели, как я хотел убить их всех, всех до единого прямо в зале Совета. Они заставили меня продавать солдат чуть ли не в розницу, что я и делал всем этим расфуфыренным мерзавцам на потеху. И делал долго, пока они обсуждали детали и издевались. Людьми они, впрочем, не ограничились – меня заставили подписать бумаги о передаче казне своего состояния и даже того, что ещё не было моим, а принадлежало пока лорду Джереми, но должно было перейти мне по наследству. За это они разрешили пока покомандовать мне гвардией. И обещали не чинить юному королю Валерию препятствий. Иными словами, пока его не продавать и оставить в живых. Бесчестные мерзавцы, они же ему присягали…