Клык Фенрира
Шрифт:
Парень задумчиво повертел в пальцах злополучный клык и решительно встал. Стараясь не шуметь, натянул запасные джинсы, подхватил майку и на цыпочках направился к выходу.
— Ты куда, Леха? Рано еще, — услышал он сонный шепот Димона.
«Леха!» — ухмыльнулся молодой человек. Он уже и отвык от такого имени.
— Сейчас вернусь, — буркнул он. — Спи.
— Ненормальный! — донесся до него удивленный голос приятеля.
Но Алексей уже выскользнул за дверь и с наслаждением вдохнул прохладный, пропахший осенней листвой воздух. Как все же хорошо быть живым! Молодой человек со вкусом потянулся и отправился на раскоп.
Утро
Спускаясь с холма, молодой человек увидел ровные квадраты раскопанных участков и испытал совершенно непривычное чувство умиления — все же здорово, что он дома. Обогнув городище, подошел к отвалу — куче выброшенной земли, обработанной археологами, снял клык и поглубже закопал его в рыхлую землю.
— Я сомневаюсь, что ты погиб, Локи, — боги, даже такие зловредные, так просто не умирают, — ухмыльнулся Алексей. — Пусть это будет моей маленькой местью.
Эпилог
Два месяца спустя
Промозглый, сильный ветер дул с Невы. Он пробирал до костей, прохожие старались передвигаться быстрее, нагибая голову и плотнее запахивая полы курток и пальто. Близость реки делала и без того ненастную погоду просто невыносимой. Лишь один человек выбивался из толпы, спешащей укрыться от непогоды. Молодой парень неподвижно стоял в центре небольшой площади перед театром напротив памятника Екатерине Второй. Случайные прохожие непонимающе смотрели на юношу и торопливо двигались дальше, а он думал о чем-то своем, не замечая ветра, снега и холода.
Острые колючие ноябрьские снежинки падали на поднятый воротник, оседали на бровях и мокрыми дорожками стекали по лицу, но Алексей в последнее время равнодушно относился к непогоде. Даже сейчас молодой человек был без шапки и в расстегнутом укороченном пальто. Он не мерз.
В Питере Алексей оказался совершенно случайно. Их группу на выходные отправили в культурную столицу России приобщаться к прекрасному — ходить по музеям и слушать нудные лекции. Молодой человек сбежал. Ему было неуютно здесь. Город казался неправильным, стоило закрыть глаза, и все звуки стихали, а вместо машин по дорогам стучали лошадиные копыта и громыхали колеса карет. Нет, Алексей не скучал по восемнадцатому веку, просто не мыслил Питер другим.
Он стоял и битый час разглядывал величественную статую Екатерины. Императрица смотрела холодно и с презрением — не так, как в жизни. Бронза не могла передать тот внутренний огонь и силу, которая светилась во взгляде настоящей Екатерины. Памятник был лишь слабым и бедным подобием той, которая представлялась Софи.
Алексей задумчиво повертел на пальце невзрачный перстень и горько усмехнулся — жизнь вошла в привычное русло, и он даже сдал все накопившиеся с прошлого года «хвосты». Историю восемнадцатого века парень теперь знал назубок, что-то из личного опыта, что-то из книг. Оборотничество сделало жизнь проще. Он стал сильным, выносливым и почему-то очень нравился девчонкам,
И дело не только в том, что старинный браслет, подаренный Сен-Жерменом, постепенно разрушался. Мелкие трещины становились глубже, а вчера вылетел первый кусок — небольшой, всего со спичечную головку, но это было начало конца. Алексей прекрасно понимал, как только заклинание разрушится полностью, он умрет, а на его месте появится зверь. Сейчас парень почти не оборачивался и лишь иногда уступал своей рвущейся на волю звериной сущности. А еще Алексей, хоть и страшился себе в этом признаться, скучал. Скучал по адреналину, магии и играм со смертью. Странному графу и добродушному Семену.
Молодой человек поднял голову, еще раз взглянув на памятник Екатерине, и с сожалением отступил назад.
— Какая была женщина, не правда ли?
Алексей вздрогнул от смутно знакомого голоса и резко обернулся, готовый кинуться в любой момент. У него за спиной, как ни в чем не бывало, стоял Сен-Жермен. Начищенные пижонские ботинки, длинный кожаный плащ и неуместные в наше время многочисленные драгоценности.
— Скучал, наверное, без меня, ученик? — усмехнулся он и незаметно кивнул в сторону припаркованной у обочины машины, приглашая.
Персоналии
Воронцов Александр Романович (1741–1805) — сын генерал-аншефа графа Р. И. Воронцова; брат известной княгини Е. Р. Дашковой. При Екатерине II он был сенатором и президентом коммерц-коллегии.
Воронцов Михаил Илларионович (1714–1767) — граф (1744), государственный деятель, дипломат. Участник дворцового переворота 1741 года, в котором поддерживал Елизавету Петровну. В 1758 году был назначен канцлером вместо А. П. Бестужева-Рюмина.
Воронцов Роман Илларионович (1717–1783) — граф, генерал-аншеф, сенатор. В перевороте 1741 года поддержал цесаревну Елизавету. Его старшая дочь Елизавета была фавориткой Петра III.
Воронцова Екатерина Романовна (1743–1810) — в замужестве княгиня Дашкова. Подруга и сподвижница императрицы Екатерины II, участница государственного переворота 1762 года. Екатерина Романовна — одна из образованнейших женщин своего времени. Участвовала в перевороте против Петра III, несмотря на то что ее сестра Елизавета была его фавориткой и могла стать новой женой. При Екатерине II занимала пост директора Петербургской академии наук.
Граф Сен-Жермен — одна из наиболее загадочных личностей эпохи Просвещения. Происхождение графа Сен-Жермена, его настоящее имя и дата рождения неизвестны. Владел почти всеми европейскими языками, а также арабским и древнееврейским. Обладал обширными познаниями в области истории и химии. Граф был известен как маг и специалист в области оккультных наук. Занимался «улучшением» бриллиантов, алхимическим получением золота. Выполнял дипломатические миссии, пользуясь одно время доверием короля Людовика XV. Был членом нескольких масонских лож, некоторые источники называют его странствующим тамплиером, путешествовавшим от ложи к ложе с целью установления и укрепления между ними духовных связей. В 1743 году Сен-Жермен выступает в Лионе перед местной масонской ложей, где получает степень Рыцаря Кадоша.