Клыкастые страсти
Шрифт:
— Виолетта Петровна, чем вы так разозлили Мечислава Николаевича? — удивился врач. И уже Мечиславу, немного наигранно. — Вы извините, она у нас недавно работает, только в этом году институт закончила.
— У вас она больше не работает, — Мечислав не собирался прощать и возлюблять. — В моей клинике таких сотрудниц не будет. Здесь зарегистрирована большая часть моих людей, я перечисляю на счет крупные суммы, и я не хочу, чтобы из-за прихотей госпожи…
— Козловой.
— Козловой?
Я
— Козловой, — надавил голосом Мечислав, прекращая мое хихиканье — они оставались без квалифицированной медицинской помощи. Займитесь Юлией Евгеньевной, а я пока прогуляюсь к руководству.
Он встал с кушетки и одним слитным движением выскользнул за дверь. Та даже не шелохнулась.
Медичка несколько секунд стояла, как вкопанная, потом взвыла что-то невнятное и бросилась вслед за вампиром. Виктор Аркадьевич ловко набросил мне на плечи халат.
— Идемте, Юля.
Я кивнула и вышла вслед за врачом из кабинета.
— Боюсь, что девушка уже у вас не работает, — вздохнула я.
Виктор Аркадьевич пожал плечами.
— А вам жалко?
— Нет.
Я не стерва, просто она первая начала.
— Вот и мне — нет. Эта зараза тут всех достала. Ее и взяли-то потому, что у нее тетя здесь главбушкой работает.
— Полагаю, что с сегодняшнего дня — не работает. Ничего, Мечислав новую подыщет, — махнула я рукой.
Врач вежливо приоткрыл передо мной дверь в процедурный кабинет. Я поблагодарила кивком головы, прошла и села на кушетку.
— Тем лучше. Меня эта трепетная фиалочка уже достала по самое дальше некуда, — Виктор Аркадьевич был безжалостен, как настоящий медик. — Блатная девушка, что тут еще скажешь? Ходячая головная боль. То она пациентов перепутает, то врачей, то карту по-теряет, то нахамит кому-нибудь… А уж как она уколы делала! Вы ее ногти видели?
Я пожала плечами.
— Симпатичный маникюр.
Девушка предпочитала нейл-дизайн в стиле «кровавых пальчиков» — длиннющие, сантиметра три, когти пожарно-красного цвета. Естественно, с росписью и стразами. Жуть.
— Она этим маникюром человек пять ободрала, когда спиртом место укола протирала. Мы ее с таким трудом выставили на ресепшен, чтобы хоть работу не губила…
— Теперь можете расслабиться, — махнула я рукой. — Мечислав не зверь, убить не убьет, но и в медицину эту дамочку больше не возьмут. Если только полы мыть на полставки.
— Хорошая идея, — хохотнул врач. — Но лучше вообще ее убрать отсюда.
— Уберем. Вместе с теткой, — пообещала я.
За те несколько минут, в которые мы обсуждали ногти, Виктор Аркадьевич успел осторожно промыть мне руки чем-то желтым.
— Такое ощущение, что вам в руки иголки
— Летом?
— Юля, меня это не касается. Передо мной — пациент. Я — врач. И я собираюсь выполнить свои обязанности. А с допросами — к вашему другу.
Мужчина улыбнулся лукаво и весело. И я впервые пригляделась к его ауре. Хорошая. Желтая, голубая, зеленая, белая.
И с серебряным рисунком.
Ёёёёоооо!
— Вы — тоже оборотень?
Виктор Аркадьевич не стал ни смущаться, ни притворяться.
— И я, и кое-кто из руководства клиники, и моя жена. И, я надеюсь, мои дети тоже будут оборотнями. Если вы и правда сможете продлить беременность у наших женщин.
— А, так это вы ко мне просто подлизывались — «прозрела» я.
— Не-а. Я налаживал личностные контакты с непосредственным начальством, — парировал оборотень.
Я фыркнула — и тут же взвизгнула, потому что оборотень плюхнул мне на руки какую-то прохладную мазь.
— Зачем?!
— Надо. Ну-ка помажьте ее сами, как будто руки кремом мажете. — слушаюсь и повинуюсь — пробурчала я, принимаясь размазывать жирную пакость.
— Интересно, кудряшка, а я дождусь когда-нибудь от тебя таких приятных слов?
В дверях стоял Мечислав.
— А что — вам женщин мало? — огрызнулась я.
— Женщин — много. Ты — одна. Единственная и неповторимая.
— Я — такая, — гордо согласилась я. — а что там с блондинистой куклой? — пришлось уволить. Кстати надо будет завтра прислать сюда своего бухгалтера. Пусть посмотрит документы, и будем подбирать нового.
— А прежний?
— Уволен. Семейственность не идет на пользу делу.
— Ну и что я говорила?
— Мечислав Николаевич, вы нам просто жизнь спасаете, — засиял оборотень, заканчивая перебинтовывать мне руки.
— О! Кстати! А чего это он — Николаевич?
— Юля, я же не могу жить среди людей без паспорта! Вот и пришлось.
— Да-а? — Я впервые подумала о самом простом. — Мечислав, а какая у тебя фамилия?
Впервые я увидела, как вампир — смутился! Отвел взгляд в сторону и захлопал длиннющими — хоть бантик вяжи — ресницами.
— Любомирский.
— Любомирский Мечислав Николаевич? — попробовала я на вкус. — А по национальности ты — кто?
Почему-то я впервые задумалась, что в наш век нельзя обойтись без документов. И Мечислав должен быть где-то прописан, как-то отмечен и все в таком духе.
— Я — русский эмигрант с просторов Украины.
Вампир — хохол оказался для меня слишком сильным испытанием. Я закатилась почти истерическим смехом. И хохотала, пока Мечислав не погрузил меня в машину.