Клыки и монеты
Шрифт:
Глава 24
Спустя четыре дня Герхард собирался в ближайшую к его дому аптеку братьев Бильмеров. Ему нужно было забрать склянки, заново наполненные едким солитовым раствором. Если бы охотники принесли четырех вампиров одновременно в обычное время, то остались без работы месяца на полтора. Но сейчас химики готовы трудиться круглые сути без перерыва. И с каждым днем потребность в лекарстве только росла.
Когда Герхард передал органы нападавшего на лоренцианцев вампира, приказчик Бильмеров пообещал прислать склянки в аптеку на Мореходной улице. Через час после полудня охотник вышел из дома и направился
С начала эпидемии Герхард фактически перешел на ночной образ жизни и впервые за несколько недель оказался вне дома днем. Город изменился сильнее, чем охотник предполагал. На улице почти не осталось случайных прохожих, а те, кого наружу выгнала нужда, ускоряли шаг при виде Шрайбера и старались не подходить близко.
По пути он увидел несколько домов, на дверях которых был нарисован мелом белый круг. Метка предупреждала, что внутри жили больные. Когда до аптеки оставалось пройти один квартал, Герхард увидел разграбленный дом на другой стороне улицы. Хозяева дома либо успели сбежать, либо не пережили красную песчанку. Интереса ради Герхард подошел к выбитой двери и заглянул внутрь.
В прихожей было несколько цепочек грязных следов, похоже, в дом проникали больше одного раза. Чуть дальше в коридоре была видна брошенная на пол кафедра для письма из лакированного темного дерева. Словно кто-то решил украсть ее, но по пути одумался и оставил у входа.
Шрайбер простоял в дверях пару минут, прислушиваясь, не издается ли из глубин дома звуков или просьб о помощи. Но все оказалось тихо. Герхард покачал головой и двинулся дальше.
Возле аптеки Бильмеров охотник увидел нетипичную для нынешнего времени вещь — толпу в полторы дюжины человек. Люди столпились перед входом в лавку, а в дверях стоял жандарм, не дающий им пройти внутрь. Горожане недовольно переговаривались, время от времени выкрикивали обвинения в сторону аптекарей, но на этом все ограничивалось. Жандарм стоял, скрестив руки на груди и снисходительно смотрел на собравшихся. У городских властей еще оставалось достаточно авторитета, чтобы одно присутствие служителя закона сдерживало толпу.
Но вывеска над лавкой покосилась и висела только на одном кольце. Кто-то уже пытался выразить здесь гнев и страх. Герхард признал, что присутствие жандарма могло быть оправдано.
Охотник пристроился к толпе и послушал внимательнее, о чем говорили люди. В целом, все было ожидаемо. Химиков уличали в том, что они прячут от простых горожан настоящее лекарство, а вместо этого подсовывают бесполезные травяные сборы. А спастись от болезни можно только заплатив аптекарям втридорога. Да и то, без нужных связей даже за большие деньги лекарства не купить.
Решив, что больше ничего интересного не услышит, Шрайбер начал протискиваться к дверям аптеки. Жандарм вопросительно на него посмотрел, но охотник показал значок, после чего беспрепятственно вошел внутрь.
Стоявший за стойкой аптекарь с подозрением повернулся к вошедшему.
— Чем могу помочь, уважаемый?
— Меня зовут Герхард Шрайбер. Здесь должна быть посылка от вашего химика.
Клерк кивнул и наклонился под стойку. В это время Герхард увидел его шею, кровоподтек на ней и две небольшие ранки. Аптекарь поставил на стойку короб. После чего понял, куда смотрит Шрайбер и соотнес это с наполненными раствором колбами внутри. Приказчик осознал, что перед ним охотник.
— На меня напали. Это не мой выбор.
Герхард только пожал плечами, ему и в голову не могло прийти, что кто-то мог бы дать себя укусить добровольно.
— Не бойся, друг мой. Укус вовсе не значит, что ты станешь вампиром. Но постарайся ближайшее время не переутомляться и не голодать.
— Хорошо, буду следить за собой.
Шрайбер повесил на плечо короб и попрощался, после чего вышел из аптеки, протиснувшись мимо жандарма. И замер, потому что столпившиеся бюргеры не стали расходиться и пропускать его. Напротив, они словно бы сплотили ряды. Стало ясно, что их очень заинтересовала ноша на плече у охотника. Герхард понял, что нужно объясниться, прежде чем он сможет пройти.
Он достал жетон, поднял его повыше, чтобы каждый мог разглядеть.
— Я охотник на вампиров. Сейчас отправляюсь на поиски следующего вампира, из которого химики сделают лекарство. В моем коробе — емкости для внутренних органов, и только. Лекарства у меня нет.
Речь Герхарда оказалась достаточно убедительной. Люди расступились, освобождая проход. Пока охотник шел через толпу, его даже ободрительно хлопнул по плечу крупный мужчина.
Как оказалось, история о вампирах и госпитале в строящейся церкви быстро разошлась по городу. И поначалу рассказывали о героическом поступке охотников и китобоев. Но спустя пару дней слухи приобрели другую форму и люди пришли к неочевидному, но верному выводу: вампиры не болеют песчанкой.
И некоторые горожане всерьез задавались вопросом: что хуже, стать вампиром и жить с необходимостью пить кровь, или умереть от болезни? Герхарда даже пару раз спрашивали, может ли он, как человек знакомый с миром вампиров, свести с кем-нибудь, кто готов укусить. Охотник злился, но каждый раз старался спокойно и внушительно объяснить, почему это крайне плохая идея.
Но Герхард понимал, что могло найтись немало тех, кто был готов отказаться от человеческой сущности ради спасения от красной песчанки. Спасшиеся из мануфактуры Михаэля вампиры должны были вернуться к семьям и друзьям. И слух о них мог широко распространиться по городским трущобам.
* * *
Симон понял, что заболел красной песчанкой.
Он уже второй день не мог толком встать с кровати. Полностью одетым лежал под шерстяным одеялом, чуствовал, как исходит потом, но все равно не мог подняться из-за ощущения жуткого холода. Симон понимал, что нужно поесть, но от одной мысли о еде становилось дурно и подступала рвота.
Вдова Ангальд по-прежнему болела и не выходила из комнаты. Симон решил ее не беспокоить и, говоря откровенно, не мог ручаться, что она все еще жива. Охотник плохо понимал, что и как делать дальше. Нужно было лечиться, приготовить травяной отвар, как он делал для вдовы. Но Симон не мог заставить себя собраться с силами и начать действовать осмысленно.
Он снова провалился в сон и очнулся только на следующий день. Жар немного отступил. Но мысли по-прежнему путались и соображал он плохо. Симон с трудом встал с кровати. Нужно было попросить о помощи. Медленно и неуверенно двигаясь, охотник спустился на первый этаж и постучал в дверь спальни вдовы. Ответа не последовало.
Эйбенхост прислонился к стене, выждал еще несколько минут и еще несколько раз ударил кулаком по двери. Но так и не дождался ответа. Он потянул дверь на себя. Та поддалась, и охотник заглянул в комнату. К его удивлению, внутри никого не было. Поначалу Симон подумал, что фрау Ангальд все же не пережила болезнь. Но потом он понял, что кровать аккуратно заправлена, а в комнате сохранился порядок. Похоже, вдова ушла самостоятельно.