Клыки и воспоминания
Шрифт:
Но если бы он мог вернуться в то время, когда все было хорошо, когда он еще не стал вампиром — может, тогда он мог бы получить Джейн.
Себастьян знал, что связь брата с этой маленькой смертной очень сильна. Это стало главной причиной, почему он принес ее сюда и даже уложил в постель Риса. Чтобы Рис чувствовал, что она рядом, и мог отдохнуть и исцелиться. Но Себастьян не имел ни малейшего представления о том, как сильно Рис хотел ее.
До этого момента.
Рис хотел ее так сильно, что готов был забыть почти две сотни лет жизни. Рис заставил себя забыть, что
Вот почему его не удивляла эта квартира или современные удобства. Задаться вопросом, как эти вещи могли существовать в девятнадцатом веке — все равно что разрушить мир фантазий, который он создал.
Но Себастьян решил проверить свою теорию.
Он показал на лампу на конце стола.
— Что это такое?
Рис посмотрел на свет, затем бросил на брата насмешливый взгляд.
— Это лампа, — медленно произнес он, словно это Себастьян сошел с ума.
— А это? — Себастьян показал на новомодную стереосистему на одной из полок.
— CD-плейер.
— А это? — Он показал на стену.
— Термостат. Послушай, какой смысл играть в «двадцать вопросов»?
— Я просто показываю все, что ты можешь предложить Джейн, — сказал ему Себастьян. — Немногие в Лондоне в наше время могут предложить своей невесте так много.
Рис на мгновение уставился на него, затем тряхнул головой, очевидно, решив, что Себастьян спятил.
Себастьян не спятил; он просто радовался. Рис подавлял лишь те обрывки своего прошлого, которые не хотел принимать. Потерю того, что было ему так дорого. Элизабет. Кристиана. Своей жизни.
Но даже довольный своим дедуктивным мышлением, Себастьян был также поражен болью брата. Он знал, что Рис так и не смог смириться с тем, что стал вампиром, но Себастьян никогда по-настоящему не понимал агонии вины, которую тот испытывал. Хотя в этом присутствовала логика. Рис всегда был главой семьи. И потерял больше всех, лишившись Элизабет и Кристиана.
Какое-то мгновение Себастьян смотрел на брата, пытаясь понять, что будет лучше для него. И наконец решился. Он не мог вернуть ему их сестру или брата, но он мог помочь ему с Джейн. Себастьян мог дать ему шанс полюбить эту маленькую смертную, которой удалось затронуть сердце брата. Сердце, которое оставалось скованным льдом… целую вечность.
Глава 6
Джейн сидела в столовой, потягивая чай и пытаясь решить, как быть. Она несколько раз подумывала уйти, но так и не смогла этого сделать. Она не могла уйти, не убедившись, что с Рисом все будет хорошо. Кроме того, ей хотелось узнать, что же случилось с ней прошлой ночью.
Она откусила кусочек тоста, но аппетита не было. Джейн взяла тарелку и отнесла ее обратно в маленькую кухню, оформленную в стиле камбуза. Вдоль одной из стен тянулись блестящие, черные гранитные столы со всевозможными бытовыми приборами. Из натертой до блеска нержавеющей стали. Такими, которые только могли потребоваться повару. Комната была ультрасовременной, но, казалось, никто никогда не пользовался всеми этими удобствами. Шкафы были практически пустыми,
Джейн решила, что это не особенно странно — как ей казалось, ни Рис, ни Себастьян не похожи на любителей домашней кухни. Пожалуй, оба были из тех, кто ест на ходу — одно она теперь знала точно, братья очень богаты. Ее мнение о Рисе, когда она впервые увидела его в баре, было абсолютно верным. Его квартира просто кричала о богатстве и утонченном вкусе. В отличие от него Джейн выросла в старом доме, построенном в викторианском стиле, и половина комнат использовалась как похоронное бюро.
Джейн вернулась в так не похожую на кухню столовую. Когда Джейн была в этой комнате, ей казалось, что она каким-то образом попала в прошлое и сидит в большом обеденном зале старинного английского особняка.
Одна из ведущих в коридор дверей отворилась, и в комнату вошел Себастьян. Для человека, чей брат вел себя более чем странно, он выглядел чересчур спокойным.
— Во-первых, думаю, вы будете рады узнать, что не замужем за моим братом, — сообщил он ей.
Джейн уже более-менее начала соображать, и сама пришла к такому заключению. Правда, облегчение, которое она думала испытать от того, что оказалась права, было не таким сильным, как можно было предположить.
Но прежде чем она успела удивиться такому равнодушию, Себастьян вдруг абсолютно спокойным голосом добавил:
— У него амнезия, и, по-видимому, он считает себя английским виконтом из девятнадцатого века.
— Что?
— Ага, — Себастьян сел за стол напротив нее. — Он мало что помнит из своей нынешней жизни.
Она нахмурилась, удивленная тем, как он выразился, но он тут же добавил:
— Думаю, нынешняя — не совсем подходящее слово, — о своей настоящей жизни.
Джейн кивнула. Она видела кино об амнезии по телевизору, но это были художественные фильмы, обычная выдумка. А, может, и нет. Происходящее казалось столь же невероятным, как и любой фильм, который она видела.
— Разве бывает такая амнезия?
Себастьян пожал плечами.
— Амнезия может проявляться по-разному.
Джейн снова поразило бесстрастное отношение Себастьяна к проблеме Риса. Английский виконт? Ей казалось, что это — достаточный повод поволноваться.
— Разве его не нужно показать врачу? Что если это еще не все?
Похоже, Себастьян слегка смутился, но это выражение тут же исчезло, так что Джейн едва успела его заметить.
— У нас есть семейный доктор. Я позвонил ему, объяснил поведение Риса, и он сказал мне, что у него амнезия.
— Даже не осмотрев его?
— Он сказал, что это не может быть ничем другим.
— Но что если у него травма черепа? Что, если он нуждается в уходе врачей? — Она поверить не могла, что доктор может поставить подобный диагноз по телефону.
— Он собирается посмотреть Риса. Завтра. Но он думает, что Рису не стоит выходить из квартиры, потому что… поскольку Рис считает, что он из другого времени, наш мир, машины, небоскребы и тому подобное может отрицательно на нем сказаться. Это может быть губительно для Риса.