Ключ к прошлому
Шрифт:
Она смотрела на свой дом – старый, крытый черепицей особняк, который модернизировали, расширив окна. Как много лжи скрывается за этим прозрачным стеклом. Горячие слезы, которые она еще не пролила, жгли глаза. Казалось, что от этих непролитых слез она ослепнет.
«И я здесь осталась! – думала она. – Я предала свою биологическую семью, чтобы вернуться сюда».
Она ощущала эту иронию судьбы, от которой ей было ужасно стыдно.
– На папке был ярлычок с инициалами Х. Д., – напомнил ей Рив.
Дженни надавила
– Х. Д., – произнесла она, словно выдавливая зубную пасту из тюбика, – означает Хищный Дикобраз.
Но все они прекрасно знали, что стоит за инициалами Х. Д.
Но Рив не стал с ней спорить, а предложил свой вариант расшифровки букв.
– Хорек Дикий, – сказал он.
«Ох, как мне все это не нравится! – подумала она. – Я к этому совсем не готова. Собственно говоря, никогда не была готова. Я не была готова к тому, чтобы узнать, что мои родители не являются моими родителями. Я не была готова узнать, что меня в детстве украли. Не была готова к тому, что Рив растрезвонит историю моей жизни по радио. Не была готова к тому, чтобы с моим папой из Коннектикута случились инсульт и сердечный приступ. И я не готова к тому, чтобы узнать, что он…»
– Как вовремя вы подъехали! – раздался высокий женский голос, и они услышали стук каблуков по тротуару.
Из двух старших сестер и брата Рива самой пугающей была Лиззи. Она была невысокого роста, очень худой, ее нельзя было назвать красивой. Лиззи не ходила, а гордо шествовала. Она хмурилась не одним лбом, как обычные люди, а недовольное выражение лица начиналось у нее с подбородка, после чего распространялось по всему лицу вверх ко лбу. От такого выражения ее лица хотелось признаться во всех смертных грехах.
Она работала адвокатом в суде и, как предполагала Дженни, была на этом поприще очень успешной. Дженни представляла себе, как присяжные отводили глаза, когда Лиззи на них смотрела, а свидетели из кожи вон лезли, чтобы сделать ей приятное. Все в Коннектикуте вздохнули с облегчением, когда Лиззи переехала для работы в Калифорнию.
И вот сейчас Лиззи влюбилась.
Это было просто удивительно. Еще более удивительным было то, что какой-то мужчина влюбился в Лиззи. Интересно, у кого возникло желание провести свою жизнь с этой женщиной? Все хотели увидеть этого человека, которого звали Уильям.
– Зайди в дом, – строго сказала Лиззи. – Нам надо тебя измерить.
«Сейчас не лучшее для этого время, – подумала Дженни. – У меня по плану истерика и нервный срыв. Мне надо ознакомиться с содержимым одной папки. Почитать отчет полиции. Возможно, после этого у меня возникнет желание кого-нибудь убить».
Но, с другой стороны, предложение Лиззи давало возможность «потерять» Рива и Брайана. Дженни хотела изучить содержимое папки в полном одиночестве, когда вокруг нет любопытных глаз, способных читать ее мысли.
Она открыла дверь автомобиля, для того чтобы Лиззи не
«Я больше никогда никого близко к себе не подпущу, – думала Дженни. – Главное – держать людей на расстоянии. Я могу держать Лиззи на расстоянии. Мы поговорим с ней о свадьбе».
– Ну, что ты решила по поводу платья, Лиззи? – спросила Дженни голосом нежным, как весенний ветерок. – Длинное? Короткое? Цветочная расцветка? Сатин?
– Что-что? – удивился Брайан.
– Это они по поводу платья, – объяснил Рив. – Лиззи выходит замуж. И вернулась домой, чтобы обсудить некоторые детали. Я буду шафером, а Дженни – подружкой невесты. Пошли в дом, Брайан, папка от нас никуда не убежит.
Дженни гневно на него посмотрела, и Рив показал руками знак тайм-аута.
– Мы попросим у Дженни разрешения взглянуть на содержимое, когда она будет этим заниматься.
Раньше, когда Рив показывал ей руками букву «Т», то это означало Time – «Время», время побыть вместе без общества других людей. Сейчас этот знак означал: «Не кричи на меня. Я глупый, но хороший парень».
Дженни проследовала в дом семьи Шилдс вслед за Лиззи. Рив и Брайан вошли следом за ними.
– А когда свадьба? – поинтересовался Брайан.
– Двадцатого июля, – ответила Лиззи таким тоном, что ничего другого в этот день и произойти не должно было. Это был ее день. Она им владела.
Дверь им открыла миссис Шилдс. Несмотря на то что маме Рива было уже пятьдесят пять и она была достаточно полной, от возбуждения она подпрыгивала на месте, как маленькая девочка через скакалку. Она была счастлива, что ее дочь Лиззи будет выходить замуж так традиционно и в церкви. Если честно, то она не ожидала, что Лиззи вообще выйдет замуж.
– Всем привет! – воскликнула миссис Шилдс. – Как твоя мама, Дженни? – Не дожидаясь ответа, она продолжала: – Тебе очень понравится материал, который выбрала Лиззи! Он отлично подходит к твоим волосам!
Дженни и представить себе не могла, что Лиззи выбирает ткань. Было гораздо проще представить, что она может выбирать кандидатов на пост шерифа, но не ткань.
Тут же достали измерительный метр, и Лиззи вынула небольшой блокнот с обложкой, обтянутой белой сатиновой тканью с кружевами.
– Только не говори мне, что этот блокнот ты сама купила, – произнесла Дженни. Все аксессуары Лиззи обычно были с острыми углами.
Лиззи слегка покраснела.
– Ну мне же нужен блокнот, в который я буду записывать вещи, связанные со свадьбой, – объяснила она.
– Вау, – сказала Дженни.
– Неожиданно, верно? – согласился Рив и с огоньком в глазах ухмыльнулся ей. Раньше она очень любила, когда он так ей улыбался.
«Улыбка по-прежнему очаровательная, – подумала она, – но вот сейчас я не уверена, какой человек за ней скрывается».
Рив толкнул локтем Лиззи.
– Когда ты уверен, что знаешь свою старшую сестру, она неожиданно превращается в этакую сентиментальную, пританцовывающую особу…
– Рив, – сказала его мать, – давай без этого.