Ключ к вечности. На солнце!
Шрифт:
– Со всеми поговорю,– успокоил бурление масс Михалыч.– Пойдемте, Алевтина.
Разговор с пифией у руководителя поселкового поселения затянулся. Я даже пожалел, что нет со мной привычного девайса, по которому можно было отслеживать время. Женщина что-то эмоционально излагала. Староста внимательно слушал, изредка уточняя и кивал. Общее настроение диалога, по моей оценке свелось к «мне очень интересно было узнать ваше мнение, я приму его к сведению». Лесная отшельница отошла от стола несколько разочарованной, судя по выражению лица. Допускаю, что глава поселковой администрации
Паша и Алиса уложились в отведенный промежуток. Последним отправился на разговор я.
– Вижу, внял совету? Не распространялся среди ребят насчет моего визита?
– Да, внял.
– Молодец.
– Да какой я молодец!
И я коротко с досадой рассказал про наши неурядицы. Про договор с Кожей и его спутниками, про потерянный алтын, про сволочного Виссариона.
Новость об утратах Михалыч воспринял философски. А вот часть моего рассказа о Висе опечалила старосту.
– Эх, Виссарион...
– Знаете его?
– Лучшими друзьями были, как не знать! Вот чего человеку не хватало? Сыт, одет, всегда в центре внимания. Все поселковые чуть не на руках носили, песни его обожали. А на гитаре как он исполнял! Заслушаешься! Тут же ни радио, ни телевидения! Сплошная самодеятельность! Вечерами мы порой такие представления устраивали!
– А... зачем ему это? Отбирать вещи? Обездоливать новичков?
– Сам не знаю. У меня объяснение одно.
– Поделитесь?
– Вис снова собрался за мост. Тошно ему, видать, здесь. Порядки местные не нравятся.
– Там же... рискованно? Разве не так?
– Волков бояться,– в лес не ходить,– пожал плечами мужчина.
– А порядки устанавливаете... вы?– максимально мягко, понимая, что вступаю на зыбкую почву, осведомился я.
– Кто ж еще. Поселок мой. И правила мои.
Собственник какой. У него что, купчая по всем канонам крепостного права оформлена? На людей, постройки и скарб? Кем он себя возомнил?
– Знаю, о чем думаешь. Устроился, де здесь не хило. Гоголем ходит, как сыр в масле катается. Барин и феодал. Так?
Михалыч вперил в меня пытливый взгляд. Я смутился и отвел глаза.
– Отчасти может и так,– рассудительно заметил хозяин,– только не от меня уже то проистекает. Пока жив я,– есть поселок «Приречный». Сгину,– останется только мост.
– Но здесь же...
– Думаешь, вечные все?– закончил за меня мысль Михалыч, прищуриваясь.– Нет, не вечные! Все имеет конец.
– А вернуться в поселок можно? Из-за моста?
– Да. Но придется постараться. Не слабо так попотеть. Только тогда мост пропустит.
– Набрать много-много... этих, как его... Цефов?
– Цефов,– спрятал улыбку Михалыч,– разболтали уже...
– А что, это секрет?
– Да какое там!– махнул рукой староста.– Любой знает, что цеф здесь – все! Откуда думаешь появляются шмотки, еда фабричная, разные разности промышленного изготовления несложные?
– Откуда?
– С большой земли.
Я опешил.
– Как? Как это... через стол заказов?
– Я не знаю физики процесса. Составляю список. Иной раз по собственному произволу. А порой учитывая заявки трудящихся. Заношу в компьютер раз в неделю. На следующий день в ячейках камеры хранения появляется затребованное. Или не появляется. Но такое редко.
– В камере хранения? Той самой?
– Да. Это позже мы ей еще одно применение нашли и обозвали соответствующе. А так... Считай, телепорт, если брать за основу терминологию фантастов.
– Офигеть! Но... причем тут цеф?
– Заявка сама по себе требует израсходовать сто единиц цеф. Плюс у каждого перемещаемого товара свой тариф.
–Так цеф это деньги? Валюта местная?
– Не совсем. Скорее, мера энергии. Но с функцией обмена, накопления, измерения... Трудно объяснить. К слову, у медного Ключника в сундуке зачастую хранится аккумулятор цеф. Черное яйцо. Не выпадало?
– Было дело!
– Вис забрал!?– в голосе старосты прозвучали нотки возмущения.
Вместо ответа я лишь пожал плечами. Пересказывать странный случай с исчезновением артефакта почему-то не хотелось. Да и какая, в сущности, разница? По факту же предмета все равно нет. Вещь утеряна.
– Ну он стервец, конечно. А чем еще поживился?
– Палаткой оранжевой.
– Ценная вещь. Если оранжевая,– то ранга не ниже синего. А может и выше. Если еще и масштабируемая... считай, бард джек-пот сорвал.
– Джек-пот? Это ж всего лишь палатка.
– С такой же палатки Приречный начинался, Андрей!
Уходил со двора старосты я в задумчивости. И только перед койкой, отведенной мне для ночлега, вспомнил, что я так и не спросил у него про гвоздик сережки. А ведь собирался же!
Глава 18. Утро туманное
Глава 18. Утро туманное
Смена времени суток в поселке ничем не отличалась от уже привычной. Отвесно падала разбойницей ночь. Бодрым дроздом вспархивало утро. А вот погода за окном отличалась от того солнечного благолепия, что обычно встречало нас спозаранку. В бараке горело тусклое освещение, но даже с ним туманная дымка различалась отчетливо. Она стелилась по полу, словно дым. Соседи оказались не особенно разговорчивы. Буркнул что-то неразборчивое в ответ на мое «доброе утро» полноватый лохматый брюнет, да отделался дежурным зевком невысокий и худой рыжеволосый паренек.
Хорошо хоть на улице встретили Федора, подсказал, что с утра по расписанию нечто вроде разнарядки. Кто-то идет вправо, собирать валежник, грибы, ставить силки на зайцев. Заготавливать бревна, сено и дрова. Кто-то влево. По словам кузнеца там, на скалистом участке имелось две шахты. Да и камень заготавливали там же, открытым способом. Мне сразу захотелось наведаться в копи царя Соломона. То есть старосты Михалыча. Узнать, каким образом организована добыча полезных ископаемых в полевых условиях. Но, оказалось, рабочие места там зарезервированы.