Ключ от Атлантиды

Пейпонен Дмитрий

– Ну, тебе же сказали – сказала Яга – Когда его придумали, милосердия еще не было!

– Милосердия, значит, не было, а жестокость уже была?! – спросил я.

– Мир вообще жесток – сказала Яга грустно. – Поэтому специально создавать жестокость нет необходимости. Саму жестокость никто не придумывал – просто придумали слово, которым стали обозначать это свойство мира и его проявлений. А сам по себе мир не жесток. – Точнее, это для нас он жесток. А по природе своей, он равнодушен! Точно так же были равнодушны и первые атланты, я думаю! Они просто были порождением этого мира, а потому, были равнодушными. И понятие

милосердия появилось позже только потому, что со временем, они стали понимать, что должно быть что-то, что уравновесит равнодушие мироздания! Я, конечно, не уверена, но мне кажется, что это было именно так! Но если какие-то атланты до сих пор играют в шамахт, то вполне объяснимо, как превратились наши друзья в изваяния! Просто Синюшка выполняла заказ на новые фигуры для игры!

– Тогда, может быть, стоит спрятать статуи? – спросил я. – Чтобы никто их не смог найти?

– Отличная идея! – сказала Яга – Ты просто не по годам мудр, муж мой!

Яга быстро обвила статуи каким-то зеленоватым туманом и подняла над землей. Потом приподняла терем, образовала под ним большую яму и положила статуи в эту яму. Засыпала землей и поставила терем на место.

– Надеюсь, достаточно хорошо спрятала – сказала Яга, выдыхая.

– Да кому придет в голову искать под нашим теремом?! – сказал я. – Слушай, а я смогу научиться колдовству?

– Боюсь, что нет, Иванушка – с сожалением сказала Яга.

– Почему? – мне стало даже немного обидно.

– Потому что тебе Свет жизни подарил единственную способность – быть честным!

– Другими словами, все способности людей зависят от того, какой кусочек Света жизни ему достался? – спросил я.

– Примерно так – ответила Яга. – Но не слепой жребий решал это. Каждому доставалась та искра, которая в конечном счете, приведет к выполнению Великого плана Света жизни!

– Сложно! – констатировал я.

– Ничего сложного! – улыбнулась Яга – Это как раздавать роли скоморохам перед ярморочным представлением! Есть общий сюжет представления и скоморохи получают роли. Так и здесь – у каждого, своя роль в общем сюжете мира! Ты – честный, я – ведьма, Рак Хоррис – крутой. И все мы – участники какого-то представления!

– И кто же зрители на этом представлении? – спросил я.

– Скорее всего – сам Свет жизни и есть зритель – сказала Яга, пожимая плечами. – Никто не знает замысел его!

– То есть, сам все придумал, а потом сам и смотрит, что получится?! – спросил я.

– Ну да, странно звучит – сказала Яга – Согласна. Но не знаю я, кто зритель и для чего это представление затевалось! И никто не знает! Но научить колдовству, уж извини, я тебя не могу, милый! Нет у тебя к этому предрасположенности. Это как птице родиться без крыльев, понимаешь?

– Это я уже понял! – вздохнул я. – Что-то много всяких знаний сегодня мне в голову попало! И атланты, и Свет мира с его искрами! Так и голова лопнуть может!

– Не может! – сказала Яга – Никому не дается больше, чем он в состоянии унести!

– Кто это сказал? – спросил я.

– Ты глупый? – улыбнулась Яга – Я только что и сказала! Ты, разве, не видел?

– Просто я подумал, что ты кого-то цитируешь! – сказал я, немного задетый словом «глупый». Хотя, прозвучало оно так нежно и с такой любовью, что на него просто можно было не обращать внимания! Больше скажу – вроде, обидное слово, сказанное с любовью, да еще так, как говорит его Яга, воспринимается, как нежность! Вообще, я заметил, что люди очень часто заостряют внимание на слова, не вникая в интонации, с которыми они были сказаны или контекста сказанного. Если бы люди на это почаще обращали внимание, то, возможно, они меньше бы ссорились – вот, например, как мы с Ягой! Да и честно сказать, по сравнению со своей женой, я действительно был зеленым пацаном! И со временем, что самое печальное, эта ситуация никак не исправится! Она всегда будет впереди меня на свои четыреста семьдесят лет…

ГЛАВА 2. «Атланты на привале»

…Остров Буян, как утверждают географы, находится точно в центре нашего мира, в Большом Океане. Это огромный остров с остроконечной Гром-горой по центру, на вершине которой зарождаются молнии, которые попадают сюда из Потусторонья, с Вершины мира (ну, это, я думаю, вы и без меня помните). Мы с Ягой долетели до Буяна за три часа и прежде чем совершить посадку, решили осмотреться и облететь остров по кругу. Сам остров представлял собой почти ровный квадрат, с извилистыми береговыми линиями и отвесными прибрежными скалами. Пристать к острову на корабле, честно говоря, было бы трудной задачей, если бы кому-то пришла такая идея в голову. Уж слишком обрывистые и скалистые были у него берега. Стоянку атлантов мы увидели сразу. Это было грандиозное зрелище – больше десятка огромных человекоподобных существ, в расслабленных позах, лежащих вокруг костра, который больше был похож на какое-то стихийное бедствие. На костре жарилась громадная туша гигантского кальмара. Мы сделали круг над стоянкой атлантов, заметили Лема и спустились к нему.

– Привет, Лем! – сказала Яга.

– О, а вот и вы! – радостно сказал Лем. Честно скажу, лежащий атлант производил большее впечатление, чем атлант стоящий и держащий на поднятых руках небесный свод. Не знаю, почему так, но мне показалось, что Лем заметно прибавил в размерах, прежде чем улечься на каменистую почву острова Буяна.

– И не жестко им лежать на этих камнях? – шепотом спросил я у Яги.

– Вот сам и спроси, если тебе интересно – ответила мне Яга. – Меня этот вопрос мало беспокоит, если честно!

– О чем шепчутся твои друзья, Лем? – спросил один из атлантов, приподнимаясь на локте и глядя на нас.

– Я не слышу, Вир – ответил Лем. – Наверное, обсуждают, как нам не жестко лежать на камнях.

– Тогда ответь им – сказал Вир – Что для существ, которые полжизни проводят в положении «стоя», с одной стороны обдуваемые ветрами мира, который находится под куполом, а с другой стороны – холодом Пространства, какие-то камни – это просто ерунда, не стоящая упоминания!

– Хорошо, Вир, я скажу им. – сказал Лем. – Но они прилетели не для этого.

– А для чего же?! – удивился Вир. – Разве это не единственное, что интересует людей о жизни атлантов?!

– К сожалению, нет – сказал Лем, пожимая плечами.

– Так что тогда? – спросил Вир. Видимо, он был главным среди атлантов этой смены. Говоря по-нашему – бригадир. Впрочем, возможно, что у атлантов эта должность называлась как-нибудь по-другому.

– Друзей этих людей – начал Лем. – Превратили в фигуры для шамахта! И они хотели бы узнать, играет ли кто-то из нас до сих пор в шамахт.