Ключ от королевства
Шрифт:
— Школа, — начала я, сперва краснея, а потом всё больше и больше входя во вкус, — это такое огроменное здание. Каждый, кто имеет право туда ходить, называется учеником. И ему покупают на школьном базаре потрясающе красивую форму, чтобы все люди на улице видели: идёт ученик. Утром мы рассаживаемся каждый за свой стол, приходит учитель, и тут… начинается такое!
— Что? — Эльвира слушала, открыв рот. Глаза её, и без того большие, сделались просто огромными — как у Мальвины, которую кто-то сильно напугал.
— Уроки! Это безумно интересно. То скелет принесут. То в банке искры прыгают. То как начнут писать на доске — прямо дух захватывает!
Эльвира мечтательно улыбалась. Мне сделалось стыдно: вышло так, будто я издеваюсь над принцессой-невестой.
— А… где его высочество? — на этот раз уже я неуклюже переменила тему.
— Не знаю, — сказала Эльвира, и её глаза из мечтательных сделались злыми. — Гуляет с девочками. Или у отца в шатре… Лена, как я вам завидую.
— Да почему же?
— Потому что вы маг дороги. Вы необходимы королю, Королевству, и вы это понимаете… У вас есть дело, настоящее дело — охранять нас от чудовищ. А я могу только…
Она замолчала и закусила губу. Кажется, она жалела о своих словах. Они вырвались у неё почти против воли.
— Но вы ведь принцесса, — сказала я ободряюще.
Она махнула рукой:
— А знаете, какое было у нас королевство? Две коровы, две козы, один министр и один палач. Отец сам сказал: иди-ка ты, дочка, ищи себе принца… Я и пошла. Босиком. Ноги стёрла до крови. Зато теперь принцесса-невеста. Повезло.
По тону и голосу Эльвиры выходило, что участь ей выпала самая незавидная. Я не могла её понять.
— Вы… не дружите с принцем? Ссоритесь?
— Отчего же. Он очень милый.
Она опять горько усмехалась.
— Может быть, у вас не сложились отношения с королём?
— Лена, — принцесса вздохнула, — видите это кресло? Я добыла его в королевском шатре, долго просила и умоляла, клялась, что не могу сидеть на камне… Простужаюсь… Король уступил мне его с таким видом, будто я требую у него полкоролевства.
— Не понимаю, — сказала я честно. — Его величество…
— Не будем, Лена. Извините, что я вас потревожила, — и, обхватив руками плечи, Эльвира уставилась на реку.
Пообедали мы скромно. В этих местах негде было пополнить припасы — приходилось экономить. И даже хорошо, что разговор с принцессой Эльвирой огорчил меня до потери аппетита.
Ну надо же. Кресло она у короля просила.
Мне снова захотелось поговорить с Обероном. Ну вот немедленно, прямо сейчас. Я пришла к шатру, но оказалось, что Оберон опять уехал в разведку — на этот раз с Лансом. Без меня.
Глупо было обижаться, но я ощутила едва ли не ревность. Разве я плохо себя проявила в походе? Разве не я подбила первого разведчика, когда Гарольд промахнулся, а Ланс вообще ворон считал? Разве не я уложила сегодня штук десять сосунов?
С помощью посоха я научилась делать ледяные фигурки. Это было увлекательное занятие: бралась сосулька потолще и попрозрачнее, и тонким лучиком, как резцом, вырезались на ней ноги, лапы, рога, морды… Я увлеклась, С каждым разом получалось всё лучше и лучше, а когда зябли руки, я грела их, положив на тёплое навершие посоха. Время от времени я оглядывалась, не появится ли Фиалк возле шатра — это означало бы, что Оберон вернулся.
Но минуты шли, а Фиалка не было. Походный лагерь жил своей жизнью: стража натягивала палатки и тенты. Канцлер с комендантом вполголоса спорили, почти соприкасаясь носами, будто ощетинившиеся коты. Музыканты разучивали какую-то пьесу, их музыка странно вплеталась в пение реки. Маясь в ожидании Оберона, я решила прогуляться по берегу.
— …Это трусость. Это всего лишь трусость в тебе говорит!
Ужасно не люблю подслушивать чужие разговоры. Принц и Эльвира меня не видели: они брели, беседуя, вдоль потока, а меня скрывала от их глаз мутная ледяная глыба.
Я направила зелёный луч на воду. Зашипели, испаряясь, сосульки. Со звоном лопнула небольшая линза. Принц и принцесса, говорившие разом, замолчали, будто им одновременно заткнули рты.
— Это Лена, — сказала наконец Эльвира и попробовала улыбнуться. Она была вся красная. Интересно, в какой такой трусости обвинял её принц?
Может, она нудит и жалуется потому, что трусиха?
— Хотите? — Я протянула ей ледяного оленя на ладони. Честно говоря, он и за лося сошёл бы. И за козу. Но всё равно был красивый и, главное, твёрдо стоял на четырёх прозрачных ножках.
— Александр, какая прелесть! — Эльвира взяла оленя в свои руки. — Лена… Мы тут говорили о всякой ерунде… Вы ведь не принимаете близко к сердцу?
— А я ничего и не слышала, — честно призналась я.
Принц едва удержал вздох облегчения. Интересно: а что это у них за тайны?
Оберон вернулся поздно вечером. Я уже дремала, когда за мной прибежал начальник стражи:
— Лена! Тебя к королю!
Я наполовину обрадовалась, наполовину струсила. Прихватила на всякий случай посох — вдруг опять возьмут в разведку?
Оберон стоял посреди шатра, и вид у него был усталый и какой-то тусклый.
— Лена, добрый вечер… Как дела?
— Хорошо… ваше величество.
— Я хочу тебе сказать одну важную вещь. Потом могу забыть, а это слишком серьёзно. Я научу тебя, как вернуться в твой мир. В один шаг. Без моей помощи.
— Сейчас? — Я чуть посох не выронила.
— Нет, не сейчас. Когда Королевство осядет на месте, пустит корни и выстроит замок. Тогда. Если меня не будет рядом.
— Как это вас не будет рядом?