Ключ от Снега
Шрифт:
– Не знаю, Гар, – пожал плечами Шедув. – Может быть, огня?
– Огонь Реки не властен над Гаром, пока он на пароме, – ответил собакоголовый. – Паром принадлежит мне, и мне дела нет до реки.
– Так было не всегда, Гар, и ты это знаешь, – сказал отпущенник и чуть приподнял кончики губ, видя, как псоглав непроизвольно сглотнул.
– Нынешнее положение вещей устраивает обоих Привратников, и оно должно сохраняться таковым, – продолжил Шедув. – На твой паром должны подняться живущие, один или несколько. Это может произойти уже сейчас.
И Шедув указал рукой на сонм душ, ожидающих своей участи на берегу.
– Хорошо, – согласился паромщик. – Что нужно сделать, посланник Привратников?
– Делать буду я, – ответил Шедув. – Сначала ты должен допустить меня на паром.
Псоглав наклонил голову.
– Я буду смотреть входящих на палубу, а мой помощник будет это делать на берегу.
Собакоголовый перевел взор на Книгочея, несколько мгновений сверлил его желтыми глазами, после чего кивнул.
– Я сделаю, что ты просишь, посланец. Сделаю ради тех, кто тебя отправил сюда.
– Они не забудут этой любезной услуги, Гар, – дипломатично заверил Шедув. – Всегда хорошо иметь Привратника в должниках.
Псоглав свернул и убрал канат, открыв тем самым Шедуву путь на паром. Отпущенник легко и изящно шагнул над виднеющейся внизу полоской воды и оказался на пароме. Затем улыбнулся Гару.
– Со мной помощник, и он угоден Привратникам.
Псоглав только наклонил голову, и Книгочей, повинуясь жесту Шедува, быстро миновал помост причала и взошел на паром. После первого же касания платформы ему вдруг показалось, что его подошвы на мгновение приросли к посудине, и теперь он не может сделать ни шагу. Но затем наваждение исчезло – Паром Слез принял друида.
Собакоголовый взял в руки изогнутый бычий рог, рев которого Книгочей слышал на берегу, и вновь затрубил. На этот раз звук был глухой и жалобный. Повинуясь ему, души стали подниматься со скамей. Они выстроились вереницей и по очередному сигналу рога стали подниматься на дощатый причал.
Воин шел почти в самом конце, и друид согласно уговору с отпущенником быстро покинул паром. Обойдя причал вдоль борта, Книгочей спрыгнул вниз и оказался у лестницы как раз перед тем, как к ней подошел воин, опередив его на несколько ударов сердца. Возле причала воин весь изогнулся, словно стремясь сделаться меньше, пропустил несколько душ и осторожно шагнул на изъеденную морской солью деревянную ступеньку. В тот же миг Книгочей услышал еле различимый скрип. Это была старая доска, которая на мгновение ожила под ногами души. У него была телесная оболочка! Патрик быстро шагнул к сгорбленной фигуре и, положив руку ей на плечо, повернул к себе.
В ту же секунду его ладонь обожгла ослепительная вспышка белого пламени, и Книгочей непроизвольно отшатнулся.
Воин был одет в темный плащ, скрывавший его руки. Едва только Патрик прикоснулся к плащу, по нему побежали белые сполохи огня, который и сверкнул под рукой друида. Несколько душ, следовавших за воином в хвосте процессии, в ужасе отпрянули от воина – его плащ вдруг стал влажным и блестящим. А в следующую минуту он уже буквально стекал с тела его обладателя темными волнами, тая в воздухе с легким дымом. В руках, прежде скрытых плащом, воин держал два обоюдоострых меча, которыми он широко повел вокруг себя.
Окружающие с жалобными криками в страхе полезли в разные стороны, боясь и холодных лезвий, и непредсказуемой воды под мостками. Воин ударил клинками один о другой и неожиданно сделал быстрый выпад одной рукой назад, в сторону Книгочея. Патрик отпрянул и немедленно отступил на несколько ступеней вниз по трапу. Толпа уже сгрудившихся у парома душ волновалась и глухо шумела. Псоглав вытянул шею, силясь разглядеть, что это там происходит на причале. В это время мимо него черной тенью скользнул вперед Шедув. Отпущенник легко, почти танцующей походкой, перешагнул узкую полосу над водой между паромом и причалом, но был тут же остановлен.
Собакоголовый только с виду казался громоздким и неповоротливым. Он неожиданно цапнул Шедува за плечо, осторожно сжав пастью его одежду. Тот оглянулся и встретился с широкой хищной улыбкой, обрамленной здоровенными зубами, между которыми гнездился толстый красный язык паромщика.
– Я хозяин на пароме, – не то проговорил, не то пролаял псоглав. – Никто тут не смеет не подчиняться моим приказам.
– Это не умерший, Гар, – покачал головой отпущенник. – Это тоже посланец, как и я. Но только совсем других сил. Думаю, они могут превысить твои возможности.
– Ты еще не знаешь эти мои, как ты выражаешься, возможности, – осклабился паромщик. – Я никому не позволю тут безобразничать.
Шедув пожал плечами и шагнул в сторону, а собакоголовый ощетинил шерсть на загривке, направил вперед выпущенные когти мощных рук и устремился на причал.
Воин невозмутимо ждал его, широко расставив ноги на середине дощатой платформы. Мечи медленно вращались в его руках, глазами он поводил из стороны в сторону в такт движения клинков. На боку у него висела перевязь с дюжиной метательных ножей, на другом – массивная булава на короткой ручке, утыканная широкими стальными треугольниками, которые, конечно, были остро отточены.
Все это псоглав быстро оценил своими маленькими бульдожьими глазами. Он остановился напротив воина и глухо зарычал, отчего длинная и густая шерсть на его загривке вновь встала дыбом. Воин не издал ни звука, и молчание его было завораживающим и пугающим одновременно. Рычание псоглава между тем поднялось на очень высокую ноту, и он стремительно ринулся в атаку.
Клинки сверкнули почти одновременно, раздался лязг, и Книгочей, готовящийся было напасть на воина сзади, ошеломленно замер. Псоглав отбил мечи руками, то ли когтями, то ли внутренними сторонами ладоней, которые были у него цвета сухого песка. Мечи просвистели вновь, и паромщик отступил.
Патрик чертыхнулся в душе – оружия не было никакого. Тогда он принялся выламывать из парапета, который огораживал настил причала, легкую и узкую доску, чтобы орудовать ей на манер копья. Доска не хотела поддаваться, и Книгочей, увлеченный своим занятием, совсем не заметил, как воин очутился рядом с ним. Друид попытался заслониться локтем, но холодный клинок уже кольнул его в плечо. На месте укола сразу же вспыхнули боль и жжение, запылала кожа, словно друида укусила огромная оса или шершень. Воин легко перекинул один меч влево, прижал его подмышкой и протянул руку. Темная ладонь быстро опустилась Книгочею на грудь, и он почувствовал, как внутри него что-то пронзительно кольнуло и тут же засосало под сердцем, словно прилепилась гигантская пиявка. Все внутренности друида ринулись вперед, наружу, сдерживаемые лишь шаткой преградой телесной оболочки. Но, теряя последние силы, Книгочей все-таки сумел качнуть ногой, причем самым неблагородным приемом, попав врагу в низ живота, и воин отпрянул. А сзади на него уже летел распластавшийся в прыжке, как охотничья собака, паромщик Гар.