Шрифт:
I часть
Узы
«Чем чернее тьма, тем ярче он светит»
Дж.Р.Р.Толкин «Властелин Колец»
Глава 1.
Шоколадный сейф
В Городе гостила осень. Та самая осень, которую зовут золотой, но которая на самом деле разноцветная. Потому
Был солнечный день на закате сентября – прозрачный и ясный. Трое подростков брели по тихой улочке, под шелестящим сводом фруктовых деревьев. Приземистые домики ласково поглядывали на них маленькими оконцами. В этом тихом, бедном районе ребята родились, выросли – и знали здесь каждый уголок.
Дорожка была слишком узкой, поэтому троица разделилась. Впереди шагала девушка в широких брюках и тяжелых башмаках. Темно-рыжие, в тон осени, волосы были скручены на затылке в небрежный узел. Теплая кофта ручной вязки болталась на плечах, будто плащ полководца. Девушка сжимала в руках какой-то листок и внимательно изучала покрывавшие его каракули. То и дело она поднимала глаза и сосредоточенно озирала окрестности. Чуть позади – и близко друг к другу – шли двое ее друзей. Томная белокурая девушка – красивая, как кукла, и длинный, нескладный юноша с давно не стриженой шевелюрой. Парочка то и дело обменивалась быстрыми – точно невзначай брошенными, взглядами. При этом молодой человек отчаянно краснел, а нежное личико девушки оставалось абсолютно безмятежным.
– Ага! Ну-ка стоп! – девчонка в клешах, возглавлявшая компанию, остановилась так резко, что друзья едва не ткнулись носом в ее шерстяной «плащ». – Смотри, Лили, кажется, мы на месте.
– Да ну?.. – хмыкнул юноша.
– Не «да ну», а ну да, – торжествовала девушка, тыча пальцем в рисунок. Хорошенькая Лили досадливо сморщила носик, но послушно покосилась на бумажку и коротко кивнула:
– Думаю, ты права, Мина.
Юноша невинно возвел глаза к небу и принялся насвистывать какую-то песенку.
– Можешь хоть соловьиные трели выводить, Тим, но меня не проведешь, – девчонка победоносно потрясла исчерканным листом перед физиономией приятеля.
– И с чего ты взяла?
– Да с того. Вот дерево, – девушка указала на старый, дуплистый тутовник. – А напротив, – кивок в другую сторону, – разрисованный забор.
И действительно, на чьей-то деревянной ограде неумелой, но старательной рукой были изображены волк Клык и заяц Помпон – любимые герои малышни.
– Все как на твоей дурацкой карте, только нарисовал ты черт знает что – не сразу и поймешь, то ли это забор, то ли гора навоза.
– Ну, раз ты так уверена, валяй, ищи.
Девчонка сдула с лица прядь волос, сунула помятую карту в карман брюк и деловито обошла дерево. Тим продолжал ухмыляться, Лили рассеянно теребила пуговицы своего новенького жакета и откровенно скучала. Возле разрисованного забора появилось новое действующее лицо – мальчонка лет пяти. Открыв рот, он наблюдал за происходящим. Девушка в широких брюках между тем внимательно изучала древесный ствол. Пощупала кору, сунула руку в дупло – тут же выдернула и брезгливо потрясла пальцами, стряхивая полусгнившую труху. Выпрямилась и закусила губу. Потом присела на корточки, приметив прямо у корней подозрительный холмик, кое-как прикрытый мхом и травой – и издала ликующий вопль. Через секунду в ее руке оказался тщательно перевязанный нитками сверток. Девчонка воздела трофей над головой. Малыш-наблюдатель радостно завизжал и захлопал в ладоши.
– Рев аплодисментов, – усмехнулась девушка в клешах и торжествующе посмотрела на друзей. Те переглянулись – чуть-чуть насмешливо, чуть-чуть снисходительно. Девчонка заметила, поняла – и слегка покраснела. Улыбка сползла с ее лица.
Ну да, конечно. Еще каких-то пару лет назад игра в клад (один прячет, двое ищут) была одинаково захватывающей для всех. Теперь двое играли в нее скорее для смеха. А она – ну что ты будешь делать? – с прежним азартом.
Отвернувшись от друзей, девушка извлекла из кармана своих необъятных брюк носовой платок, вытерла испачканные руки и принялась развязывать аккуратно запакованный сверток. Внутри оказалось спелое яблоко и пара шоколадных монет.
– На, держи, – девчонка сунула конфеты малышу у забора. – Приз самому активному болельщику. А яблоко, уж прости, съем сама.
Девушка потерла краснобокий фрукт о рукав. Затем скомкала бумажку, в которую был завернут «клад», и собиралась точным броском отправить ее в канаву.
Внезапно к ней подлетел Тим.
– А ну подожди.
– А?..
– Дай сюда.
Юноша выхватил помятый сверток у оторопевшей девушки.
– Здесь еще кое-что есть… ну, для Лили… она ведь вроде как тоже в игре… – пробормотал он. На его смуглую ладонь выпала маленькая открытка, по форме подозрительно напоминающая сердечко. Несколько секунд все трое молчали, внимательно изучая носки своих башмаков. Лили первая оправилась от смущения.
– Ну ладно. Долго мы еще тут будем торчать? Пошли уже. Мина, ты ко мне? – Рыжеволосая девчонка, обнаружившая горе-сверток, покачала головой.
– Нет, я же… Мне в центр надо. За газетой. Сегодня обещали напечатать итоги…
– Какие еще итоги?.. – удивилась Лили и тут же спохватилась: – Ой, точно… Здорово… Мы с тобой. Да, Тим? – в голосе Лили зазвучали стальные нотки.
– Конечно, – промямлил юноша. Он все еще был красный как рак и выглядел совсем несчастным. Девушка в клешах сочувственно посмотрела на приятеля. Дураку было понятно, что он совсем не горит желанием тащиться куда-то на омнибусе. С куда большим удовольствием он проводил бы Лили до дома и угостил по пути мороженым. Ну что ж, друзья детства взрослеют и, бывает, влюбляются друг в друга. И тут главное – не путаться у них под ногами.
Девчонка надкусила яблоко.
– Слушайте, идите домой, а?.. Все равно завтра на речку собираемся, так что за целый день еще намозолим друг другу глаза…
– Точно! – Тим прямо весь расцвел. – Я про завтра и забыл. Мне ж еще надо червей накопать!
Лили усмехнулась.
– Ну ладно. Так ты не обидишься, Мина?
– Пф!
– Тогда пока. Только все равно забеги вечером, расскажи, как дела.
– Ничего мне не светит, вот увидишь.
– Посмотрим.
– Удачи, Мина! – повеселивший Тим присоединился к прощанию.
– Пока.
На этом друзья расстались и разошлись в разные стороны. Парочка через секунду перестала замечать окружающий мир. А перемазанный шоколадом мальчонка еще долго с восторгом смотрел вслед рыжеволосой девушке в широких брюках.
…Мина – это было детское прозвище, которое дали ей друзья. Потому что слишком странным, слишком чужим для уха казалось им ее настоящее имя – Кармен. Получила она его случайно и, как шутили родители, незаслуженно. Кармен всегда невольно улыбалась, вспоминая это семейное предание.