Ключ Вечности
Шрифт:
— Джулли твой любимый цвет?
— Черный и аметистовый, как глаза у Фрая….
Они как будто бездонное озеро печали, уходящее в темные глубины. Эти глаза с самого детства одновременно пугали меня своим тотальным всезнанием и привлекали своей необычайностью. Пока Хелли не заметила, я протянула руку к стакану с водой. Нужно было увидеть еще раз второе убийство Мотылька, чтобы понять, где и что искать и на что обращать внимание. Хотя нельзя сказать, что он будет детальным, но все-таки будет. Вот что смущало. Такого раньше не было, раньше я не могла видеть такие сны. Никаких намеков, на то, что связано с моей жизнью. Что-то менялось…. Нужно встретиться с Луцием. Он сказал уговорить Фрая…. Почему Фрай так не хочет нашей
Сон о мотыльке был коротким, чуть меньше минуты, наверное, хотя до конца я так и не разобралась, как идет время в моих снах. Я еще многого не знала. Постаравшись максимально успеть, все запомнить и проанализировать, я перепрыгнула в следующий сон.
Ночь, тьма повсюду острая, болезненная. Мрачная и злобная, она будила внутри древние страхи. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что стою на дороге, где-то на обочине. Ночь обвивала горы, словно спускалась с них, вниз на дорогу. Живая ночь, в ней слышалось шуршание и крики тысячи странных существ, увидеть которых было нельзя. Или же это крики неупокоенных души? Ощущения во сне, примерно те же, что и в моем сне про двери. Так это мой собственный сон? Не будущее? — конечно же! Я могу думать, и слышу свой внутренний голос.
Внимательно проверяя все вокруг себя, я вдохнула запах, потрогала на ощупь траву, попробовала пробежаться…. Я знаю это место — наконец дошло. Это не просто мой сон — это мое прошлое. Дорога, ведущая из Архиона в Олекс. Скрытая горная тропа, которой никто не пользовался. Прежде чем я успела вспомнить о страшном создании с красными глазами, я начала просыпаться. Между сном и реальностью, маячила тень, в нескольких метрах от меня на шоссе. В костлявых пальцах зажат сверток, любовно прижимая куль, создание бережно заботиться о нем. Красные глаза горели, светили как два фонаря во мгле, совершенно не проницаемой, но сладкой. Запах карамели и утренней росы, развеян в ночи.
— Джульетт! Ты что там уснула, а кто будет маску смывать! — медленно возвращая картинке в глазах реальность, я неожиданно обнаружила, что все конечности двигаются. Никаких онемений. Лишь боль во внутренних органах.
Толи я сознательно так сильно хотела остаться рядом с Фраем, что начала меняться. Но более вероятен вариант, что я превращаюсь в медиума, и это действие микстурки Луция. Я не верила в первый вариант, подчиняясь догматам логики, а значит, принимая всю адекватность второго варианта. Но желание первого варианта было так велико. Как долго мне еще удастся строить из себя живую нормальную девушку? И кто первый из них поймет, насколько все далеко зашло? Долго выдавать себя за ту, которой я не являюсь, скоро будет не возможно. Мне хватало на это психологического таланта, знания людей и мотивов их поведения. Но мне не хватало на это смелости. Я возвращалась к тому, с чего начинала.
Может просто стоит поплыть по течению какое-то время и не задумываться над сложностью наших отношений. Хелли отправила меня смывать зеленоватую жижу с моего тела, вручив крем, банный халат и полотенце. С мокрыми волосами она усадила меня в ванной напротив зеркала.
— Нет уж милая, свою новую прическу ты увидишь только после того, как я закончу. А пока наденем вот эти тряпочные очки с питательной жидкостью для век, держи глаза закрытыми.
— То есть все рассчитано на то, чтобы я вообще не могла отказаться да?
— Молчи черствый рационалист! То же мне девушка, с такими ужасными кудрями! Это давно уже не модно!
Мертвым мода не интересна… Пока она меня стригла, а на глазах у меня было нечто, от чего даже шевельнуть веками было страшно, я предавалась размышлениям…. Кто такие медиумы? Изменяется ли вообще мироздание или изменяется мое отношение к нему? Боль проела рану, ненависть заполнила собой мое сердце, вытеснив оттуда жившую там любовь к Фраю. Меня можно считать старомодной.
— Хелли как, по-твоему, я странная да? Фраю было бы лучше найти девушку из хорошей семьи, жениться на ней, она родит ему детей…. Так было бы лучше.
— Не говори чепухи. Да ты отличаешься, разительно. Плевать кончено на все твои странности, но отсутствие вкуса, дорогая вот что мне не нравиться! И не переживай так, ладно? Подумай сама, может и лучше, если бы он женился на благородной дворянке с хорошим семейным наследством и положением. Но своей невестой он выбрал тебя, разве это не главный аргумент? — независимо от того считали ли другие люди меня красивой и привлекательной, рядом с Фраем я всегда ощущала себя бледной тенью. Комплексы, выползавшие рядом с ним, связаны с его красотой и блеском, с его талантом, Фрай светился жизнью. А я купалась в море смерти и ненависти. Я не испытывала зависти к Хелли, и не осуждала ее. Но мне не думалось, что все ее попытки приблизить мою внешность к уровню красоты ее или Фрая, будут успешными.
— Радость моя я закончила! Глазам своим не поверишь когда увидишь себя! — Хелли, явно пребывая на вершине блаженства, сняла с моих глаз эти примочки.
— Ты отрезала мои волосы! — Хелли сделала мне короткую стрижку, с неровно лежащими прядями, вообщем получилось что-то вроде ежика на голове. На затылке же кончики волос были длиньше. Абсолютно прямые волосы, как ей удалось их вообще выпрямить?
— Тебе не нравится, да!? — надо уже сказать хоть слово иначе, судя по степени смены ее настроения, сейчас расплачется.
— Хелли я была бы рада…. Но ты молодец, мне нравится, и я не скажу, что мне плевать, на то, что ты сделала…. Извини я даже толком….
– пока я пыталась подобрать правильные слова…. Отчасти я сказала правду, мне действительно тяжело испытывать человеческие эмоции и уж тем более…. Невыносимо выражать какие-либо эмоции кроме ненависти к другому человеку. Хелли уже была на грани слезливого ручья, и, обняв меня, все-таки разревелась. Мне не пришлось более ничего говорить, к счастью. Будучи человеком, с развитой фантазией, Хелли сама себе придумала оставшиеся слова, которые я должна была сказать, но не смогла бы. Умничка, она и правда, начинает мне нравиться.
— Джульетт…. Ты такая радостная, и я так счастлива, что смогла хоть что-то сделать для твоего счастья! Ты ведь так нуждаешься в счастье, в заботе и в друзьях! — на первый взгляд вылезали ее психические установки, которые она себе и создала. Эдриан подтвердивший мои выводы по поводу этого считал, что Хелли зациклена на заботе о друзьях, так как сама с детстве остро в них нуждалась. Но эти ее слова заставили меня задуматься над чем-то большим. Можно ли было считать Финеаса другом? В случае с Финиасом наши отношения пересеклись где-то на грани друзей и коллег по работе. Никто из нас не знал где границы, но каждый точно знал, почему их нельзя пересекать. Я научилась существовать, не доверяя никому, кроме собственного разума, а это значило, что и до сегодняшнего дня все осталось прежним? Друзья не были мне нужны, потому как я не пыталась изменить мир, для чего мне были бы необходимы друзья-соратники. У меня не было общего дела, которое я должна была с кем-то разделить. И я никогда не доверяла людям, я просто не нуждаюсь в них, так ведь? Ложь, очередная ложь которую поверхностно различало мое живое оставшееся внутри желание. Тот человек из моего сна, я остро, почти жизненно необходимо нуждалась в нем. И чем больше я думала об этом, тем невыносимее становилась даже сама мысль о разлуке….