Ключ
Шрифт:
Азар пожал плечами и отвернулся. На этом разговор был окончен.
Когда мы вернулись в отель, уже стемнело, и в комнатах зажгли выполненные в виде факелов лампы. В их тусклом свете длинные, темные тени вернувшихся с лавиногона охотников походили на кривых, уродливых демонов. От этого сходства мне стало не по себе.
Гоблин носил блюда из кухни, и в прихожую пробирался чудесный запах запеченного мяса. Хорошенько умывшись и забросив костюмы в прачечную, мы отправились на ужин в столовую, к огромному деревянному столу с потемневшей от времени поверхностью. В углу лисица с жадностью обгладывала куриную косточку и недовольно заворчала, когда рядом задвигали стулья.
Во главе стола сидел, откинувшись в принесенном из гостиной кресле, старый адмирал и что-то тихо бормотал себе под нос. Элладор села слева от него, Альса, сдержанно поздоровавшись, занял место справа. Остальные разместились, где попало, я оказалась крайней, но меня такое положение мало смущало, разве что из приоткрытой двери сквозил ветер, а я и так продрогла.
— Где эти мелкие твари? — внезапно вскрикнул адмирал. — Где эти сморщенные комки? Почему моя тарелка пуста? Или мне самому себе наливать и накладывать?!
— Ох, бегу-бегу, — в комнату влетел старый гоблин, тот самый, который кормил бизонов, за ним забежал второй, чуть моложе. — Сию минуту, господин.
— На кевтском говори, сморщенная тварь!
Молодежь разом уткнулась в тарелки.
— Кирдэс, кяже, кирдэс, — гоблин склонил голову. — Ярга? Сарасу?
— Конечно, курицу, болван! — кевт нащупал близ тарелки вилку и швырнул её на голос. Прибор пролетел через весь стол и шмякнулся у ног гоблина. Тот, вздохнув, полез под стол.
— Вот так с ними надо, — фыркнул старик. — Видите? Мы дали спуску этим тварям! И что вышло? Нас лишили родины!
— Отец, хватит, — резко произнесла Элладор. — Я покормлю тебя, только не кричи на Эга. Он не слуга.
— Он не слуга! Он раб! Они должны были умирать на той войне! Мы распустили этих болванов!
— Хватит! — Элладор вскочила на ноги. — Ты же был миротворцем…
— Я бросил награды к ногам своих судей, — выплюнул старик. — А ты слишком молода и глупа, чтобы понять, что орден — это как приют для бездомных! Тебе дают койку, но это вовсе не значит, что ты кому-то нужен. Твои проблемы никто не собирается решать.
— Свои проблемы мы решим сами… Эг, иди, пожалуйста, к себе, — попросила Элладор гоблина. Тот положил вилку на край стола и выжидающе посмотрел на адмирала.
В столовой воцарилась тишина. Старик покачивал головой, будто в такт неведомой музыке, которую слышал он один.
— А ты, бешеная, что думаешь? — внезапно спросил он.
Я дернулась и рукой смахнула злосчастную вилку на пол.
— Я сама подниму, — воскликнула я, когда гоблин, вздохнув, снова полез под стол.
— Бешеная? — позвал старик.
— О чем я думаю? — переспросила я, кладя вилку на стол. — Вам есть, куда возвращаться, а мне, к сожалению, нет. Поэтому, я, пожалуй, побуду в приюте.
— Ты слышишь, отец? Нам есть, куда возвращаться! — Элладор вскинула руки. — Ты пытаешься сохранить глупые традиции, но они бесполезны. Нам нужна земля, наша земля!
— Орден может помочь, — заметил Альса. — Давайте поговорим об этом позже, на собрании…
— Орден… Орден! — адмирал опустил голову, ссутулил плечи, став очень маленьким и старым. — Объединение через смерть традиций благодаря таким, как ты, бешеная, без дома, без понятий о родине и предках. Вот ты, громила, ты, отказался бы от традиций и предков ради мира?
— Нет, — просто ответил Азар.
— Так оставьте мне хотя бы этого сморщенного гоблина, раз уж кости мои никогда не будут похоронены в родной земле! — завопил кевт, да так громко, что Кела заткнула уши, а я отвернулась. — Они обманули меня один раз, второй я в их сети не попаду!
Он закашлялся, ударил себя кулаком в грудь и, другой рукой цепляясь за скатерть, свалил на пол пустую тарелку. Старик упал бы и сам, но Элладор вовремя подхватила его.
— Эг, помоги! — вскричала она, придерживая отца за плечи.
— Идем, — Азар поднялся.
Вслед за нами столовую покинули остальные гости. Лисица, недовольно сопя, лентой промелькнула у ног и, открыв лапой входную дверь, шмыгнула в темноту, пустив внутрь холод и снег. Снаружи тоскливо заревел бизон.
— Спокойной ночи, — произнес Тик, когда мы, поднявшись по лестнице, свернули направо. Кела отправилась в противоположную сторону, Рассалар остался с Элладор успокаивать адмирала.
Карезал отправился в баню, а Альса курил на веранде, любуясь синими силуэтами гор.
— Неудобно получилось, — заметила я, стоя в спальне у камина и дожевывая бутерброд, который успела стащить в столовой. — У него поехала крыша?
— Его семью не успели эвакуировать из столицы Ара-каза, — ответил Азар. Он безуспешно пытался разжечь камин с помощью спичек. — Тьма, дрова сырые.
— Они… отравились хатом?
— Их отравили хатом, — орк обернулся. — Для нас это дедушкины россказни, а для них — как вчерашний день.
— Его можно понять.
— Ещё бы.
— Значит, мать Элладор он встретил здесь?
— Да, она сейчас в рейсе. Работает пилотом пассажирского самолета.
— Азар, — я указала на дрова. — Зажги магией.
— Пффф, ладно.
Пламя, охватившее поленья, осветило маленькую тесную комнатку с кроватью и бельевым шкафом. У окна качался на паутинке замерзший, съежившийся паук.
Я свалилась на кровать и завернулась в теплое, пуховое одеяло.
— Азар.
— Что? Тут одно одеяло, а я как буду спать?
— Вот, возьми. А ты раньше был с Элладор?
— Я уйду ночевать к ней, если ты не дашь мне хотя бы половину одеяла.