Ключ
Шрифт:
К вечеру народу на улицах прибавилось. Кто-то возвращался домой с работы, кто-то прогуливался по городу, как и мы, а кто-то спешил на ужин. Мимо прошли двое влюбленных — оба люди. Девушка держала в одной руке букет цветов, а другой крепко сжимала ладонь своего спутника. Я покосилась на Азара, представив, как бы это выглядело, будь это мы.
Как сказал Коэн, отношения к девушкам у всех рас разные. Если человек, увидев, что девушке преграждает дорогу страшная лужа, снимет свой дорогой пиджак и бросит его красавице под ноги, то эльф подъедет к ней на машине и перевезёт на другую сторону, нарушая все мыслимые правила дорожного движения. Дворф же сам ляжет в лужу, ибо пьяному море по колено.
Гоблин… «Кхм, среди гоблинок красавиц нет», — вырулил Коэн. — «А вот орк просто-напросто закидывает девушку на плечо, переносит через лужу и… утаскивает к себе».
В Глирзе частенько поговаривали о популярности людей-рабов среди богатых орков. Азар как-то вскользь упомянул о чем-то подобном, но я решила не задавать вопросов.
— Что это за здание? — спросила я, пытаясь отвлечься от серых мыслей. — Вон там, на углу, стеклянный куб.
— МЕРНАВЦ — Межрассовый Научный Выставочный Центр. Раз в год ученые со всего мира съезжаются сюда, чтобы обсудить настоящее и будущее наук.
— При изоляции между континентами, как ученые получают разрешение на совместную работу, выезд за границу? У вас за это не расстреливают?
— Гражданские имеют полное право посещать подобного рода мероприятия. Пока нет рахган таррата.
— Военного напряжения?
— В Эрзамоне разве не так? — спросил орк.
Я покачала головой.
Мы спускались по крутой улице, к набережной, где сейчас было пустынно. С моря тянуло холодом, и прохожие торопливо сворачивали на соседние улицы в надежде укрыться от промозглого ветра в тени зданий. Пройдя мимо закрытых на зиму летних кафе, мы оказались на пустынном пляже. Прямо впереди, метров на двадцать уходил в море искусственный волнорез, нагромождение плит и камней, на краю которого несколько отчаянных парней удили рыбу. Море, относительно спокойное, шипело между каменных плит, обдавая рыбаков тучей брызг.
— Кстати, — я вспомнила об одном приглашении. — Моя знакомая Элладор звала нас на лавиногон.
— Ты знаешь Эл? Хм…
— Да, — осторожно ответила я. — Ты, видимо, тоже…
— Было время… Я был бы не против проверить силы на лавиногоне.
— Отлично, — я ждала продолжения, но орк довольно резко сменил тему.
— Как обстоят дела со вступлением в орден?
— Арельсар сказал, что нужно подождать, — нехотя ответила я. Похоже, Азар очень хорошо знал Элладор. — Наклевывается важная миссия.
— Не боишься покидать Прэн?
— Немного, — я пнула ногой камешек. — По правде сказать, будь на то моя воля, я бы поселилась на острове и никогда бы отсюда не вылезала.
— Но в Эрзамон ты точно решила не возвращаться? — орк ловким лассо вернул мне камень. Я выставила щит и булыжник, отлетев от него, шлепнулся в мокрый песок.
— Азар, ты хочешь быть предводителем клана? — неожиданно для себя самой спросила я.
— Решила узнать меня получше?
— Возможно.
— Да, я всегда хотел быть харгом, — он выстроил стену — мощное заградительное заклинание, блокирующее любые удары, прямо вдоль береговой линии. Волна, налетая на преграду, недовольно шипела и соскальзывала вниз, оставляя за собой широкие светящиеся полосы. Синеватые искры напряжения абстракции туманили почти прозрачную поверхность стены.
Азар пользовался моим резервом — выстроенная им преграда по высоте достигала, без малого, метров десяти. Орк тянул стену вдоль побережья по мере нашего продвижения вперед. Я с некоторой завистью разглядывала абстрактный монумент — у меня такие сложные заклинания не получались вовсе.
Пройдя по пляжу пару километров, мы остановились прямо за стеной. Ни единая капля не долетела до нас.
— Сколько себя помню, я всегда завидовал брату — его силе, уму, ловкости, — заговорил Азар, наблюдая за бессильно бьющей в стену волной. — Но чем старше становился Терзум, тем больше он отдалялся от отца. Он жил своей целью, не целью клана.
— Что это значит?
— У орков нет единого государства. Земли каждого клана — это отдельная страна со своими законами, правителями и армией. Совет Свободных Кланов — это именно совет, где решаются вопросы, касающейся всей расы. Терзум же проникся идеей объединенного государства. Его раздражала агрессия отца по отношению к другим кланам и, когда началась война с Аттирами, Терзум настаивал на переговорах. Он пригласил наблюдателей из Совета, собрал вокруг себя верных воинов, только отца такой расклад не устраивал. Ат харг никогда не лезет вперед харга, а Терзум действовал без оглядки на клан. Керцез молчал, терпел до поры до времени, не стал противиться развертыванию переговорного пункта у переправы близ Ялуги, на границе земель кланов. И Аттиры пришли на переговоры, точнее, прилетели. На истребителях. И разнесли, к демонам, всю стоянку, где находились и их воины.
Азар замолчал, закрыв глаза, будто вспоминая то время.
— Когда Керцезу доложили о подлом ударе Аттиров, он, вопреки ожиданиям, приказал своим войскам не покидать позиции. «Ат харг хочет действовать один, так пусть воюет без клана», — таков был ответ отца на мою просьбу выслать подкрепление.
— Я думала, что Керцез сам предложил провести переговоры, — припомнила я рассказ Мариха. — Якобы он не знал, что ат харг погиб.
— Он и не знал, — Азар пожал плечами, достраивая стену ещё метра на два в высоту. — Терзума, точнее то, что от него осталось, нашли позже, на следующий день, когда генерал Атахат Эзрех Хагон вывел к реке под прикрытием с воздуха танковые войска. Аттиры, разбомбив единственный в том месте мост, решили, что получили передышку, но переправу восстановили за считанные часы с помощью магии, кладя на реку такие вот стены. Правда, для их постройки понадобилось почти полсотни бойцов из отрядов магов.
— Сейчас ты можешь выстроить этот мост сам.
— Без твоего резерва — нет, — стена исчезла, и ледяные брызги полетели на нас. Я отскочила назад, возмущенно ругаясь.
— Эй, осторожнее! Вода ледяная!
Азар оглянулся на меня, усмехнувшись.
— С такой силой ты используешь всего пару-тройку самых примитивных заклинаний. Не считаешь, что это глупо?
— Мне больше не надо, я — хилер.
Орк покачал головой, отряхиваясь.
— Домой?
— Постой, ты не рассказал, чем закончилось дело.
— Ну, — Азар выпятил вперед челюсть. — Мы задавили Аттиров военной мощью, подмяли под себя их земли, уничтожили большинство членов клана, а после того, как имя брата написали на скале предков, я стал ат харгом.
— Мне очень жаль.
— Ты никогда не знала моего брата, о чем тебе жалеть?
Орк произнес это довольно резко, и, развернувшись, двинулся дальше по пляжу, играючи ставя стены на границе суши и моря. Всё это время я, держа связь с полями, пристально смотрела ему вслед.