Ключ
Шрифт:
— Смотри!
Я проследила за её взглядом.
На крайнем диване, под огромной пальмой, сидела Нарома. Подле её ног стоял небольшой, перламутровый чемодан с уже наклеенными ярлычками. Эльфийка постукивала носком туфли о пластиковый бок чемодана и задумчиво глядела на взлетно-посадочную полосу, которую в настоящий момент очищали ото льда несколько служебных машин.
— Привет, — Хельма направилась прямиком к эльфийке, и я нехотя последовала за ней. — Кого-то ждешь?
— Здравствуй, — Нарома окинула нас скучающим взглядом. — Жду. Самолет.
— Мы будем в том кафе, — Инзамар кивнула в сторону небольшой закусочной с ярко-красной вывеской, к которой они с Марихом и направились рука об руку.
— Ты улетаешь? — я присела на скамейку подле Наромы, провожая орка и негурку взглядом. А ещё что-то говорила про человеческую любвеобильность!
— Даже ничего не сказала нам, — обиделась Хельма. — Я же твоя соседка! В чем дело?
— Мне здесь нечего делать, — эльфийка откинула со лба непослушную светлую прядь. — Здесь все такое… фальшивое.
Она поморщилась.
— И всё из-за разрыва с Азаром? — поинтересовалась я и тут же пожалела о сказанном. Эльфийка с негодованием уставилась на меня.
— Какой бред! Но что ещё можно ожидать от человека!
Я покачала головой: разговоры сегодня не клеились.
Хельма принялась что-то говорить о молодости и радостях жизни, о поспешно принятых решениях, о парнях, но Нарома, кажется, её не слушала. Она не отрывала взгляд от посадочной полосы. Объявили о начале регистрации на какой-то рейс. Слушая Хельму, я пропустила название города прилета мимо ушей.
— Мне пора, — Нарома вскочила со скамейки, как пружина, оборвав дворфийку на полуслове.
— Ты все же решила…, — Хельма не сдавалась.
— Знаете что, — Нарома сощурилась, с усмешкой глядя на нас. — Мне вас жаль. Не тратьте на меня время, леди. Для вас это пара часов, для меня — всего несколько мгновений. Когда вас будут жрать черви, я буду ещё молода. Мне искренне жаль вас. Тебя, дворф, — она повернулась к Хельме, которая смотрела на эльфийку, разинув рот.
— И особенно тебя, человечек, — Нарома ослепительно улыбнулась мне. — Ты злобная и высокомерная тень, не более. Ничего ты не изменишь, пока не изменишься сама.
Эльфийка провела рукой по светлым волосам, блаженно вздохнув, и взялась за ручку чемодана.
— Прощайте, — она заскользила прочь, легкая, как шелк, светлая, как луч солнца, и холодная, как воды омута.
Какое-то время мы молча следили за удаляющейся фигурой.
— Вот тварь, — процедила Хельма. — Никак не ожидала такого поворота событий.
— Не все же мне говорить гадости, — я покачала головой. — Чем мы её обидели?
— Тем, что мы не эльфы, — мрачно отозвалась дворфийка. — Пойдем, нужно поддержать Инз. Ей сейчас нелегко.
Я кивнула, с трудом отрывая взгляд от удаляющегося перламутрового чемоданчика.
Им всем есть куда возвращаться.
Глядя на прощавшихся орка и негурку, я в полной мере смогла прочувствовать свое собственное одиночество. Он ехал домой, и Инз клятвенно обещала, что летом обязательно вернется к отцу.
А куда я поеду летом?
Занятий по истории у нас больше не было, и с профессором Бонэсом мы увиделись во внеучебное время. Он забрал листки с записями и долго читал их или делал вид, что читал, бубня что-то себе под нос. Больше раздражал тот факт, что Нарома свою часть задания историку так и не отдала, о чем он не преминул нам напомнить.
— Что насчет допуска? — спросила я, прослушав тираду о безответственности и безалаберности некоторых студентов.
— Приходите на экзамен — там будет видно, — отрезал Бонэс.
Мы с Азаром вышли из преподавательской и остановились возле автомата с медовой газировкой.
— Что, удрала от тебя Нарома? — автомат выплюнул мне сдачу, но воды в стакан так и не налил. — Эй, что за фигня?
— Она вела себя как-то странно, — Азар с размаху приложился кулаком по автомату. Тот чихнул и выпустил в стакан желтоватую струю. — Заявила, что не будет путаться с низшей расой.
— Видела её в аэропорту. Нам она то же самое сказала, — я взяла стакан.
— Синдром эльфийского идеала.
— Разве только эльфийского? — я хотела было глотнуть газировки, но мне не понравился запах. — Это машинное масло, что ли… Представитель любой расы считает именно свой народ вершиной эволюции.
— Только у эльфов это возведено в ранг национальной идеи, — Азар взял у меня стакан, понюхал, а потом засунул руку под кран. — Хм… Это и, правда, масло. Ты что-то сломала.
— Иди к демонам, это ты двинул по нему!
— Что здесь происходит? — Бонэс высунулся из двери. — Что вы тут делаете?
— Уже уходим, — Азар поставил стакан под кран. — До свидания.
Бонэс смотрел нам вслед, пока мы не свернули к лестнице.
— Раз — источник, два — источник, три…, — долетели до меня слова его странной, идиотической песенки.
Глава седьмая
Распределение
Остались в прошлом экзамены и с десяток знакомых, не прошедшие испытание первым семестром, остался позади День перелома, который мы весело отметили в «Маразматике». Впереди нас ждало распределение — яркое и зрелищное мероприятие, обуславливающее открытие сезона магических турниров у первокурсников.
Никогда в своей жизни не присутствовала я на празднествах подобного масштаба, коим была «нарезка», как в шутку называли распределение старшекурсники. На территорию спорткомплекса, основная арена которого служила сценой для выступлений, запрещено было проносить спиртное, но, по старой традиции, старшие прятали выпивку в санитарных помещениях. Инзамар припасала для нас маленький пузырек с травяным настоем, затолкав его между бачком и сливной трубой в туалете второго яруса. Настой оказался очень крепким, и мы с Хельмой зажевывали его мятными конфетами, которые я брала с собой на самолет и до сих пор таскала в сумке.