Ключи от рая
Шрифт:
– Занавесь окно…
Пока Яна цепляла занавес, я взял нож и аккуратно срезал бинты, – похоже, это были просто куски простыни. Осторожно стер потеки крови, оглядел рану. Не повезло пареньку. Взял его за руку – она оказалась на редкость холодной, – с трудом нащупал пульс.
Пульс был частый и очень слабый – паренек потерял много крови, наверняка повреждена печень. Нужна операция, но здесь, в этих условиях, сделать ее невозможно – я покачал головой и тяжело вздохнул.
– Плохо? – тихо спросила Яна, взглянув на меня.
– Да, Яна. Боюсь, что я не смогу ему помочь.
На глаза девушки
– Подложи ему под ноги подушки, – тихо сказал я.
– Под голову? – не поняла Яна.
– Под ноги, он потерял много крови… Хорошо, теперь принеси со двора ведро воды, там колодец… Ведро на кухне, она рядом с входной дверью.
– Да, я сейчас… – Яна быстро выскочила из комнаты.
Девять из десяти, что он умрет у меня на руках. Но просто сидеть и смотреть, как он умирает, было выше моих сил – взяв свечу, я пошел в свой рабочий кабинет. Так я называл комнату, в которой готовил лекарства. Зайдя внутрь, поставил свечу на стол, задумчиво огляделся.
Плохо: как сделать операцию, если у меня ничего нет? Уходя с Ивом к сваргам, я вернул в Отдел аптечку и сейчас, по существу, остался ни с чем. У меня даже нет хорошего скальпеля, нет шовного материала, нет анестезии, у меня вообще ничего нет. Но там, в соседней комнате, умирал человек. И я обязан что-нибудь придумать.
Когда я вернулся в комнату, Яна уже была там, на полу перед ней стояло ведро воды. Сложив на столе свой скудный инвентарь, я невесело оглядел его. Негусто, но деваться некуда. Мысленно попросив Богов о помощи – хоть и зарекался от этого, – я приступил к делу.
Не скрою, я очень боялся. Мало того, что я никогда ничего подобного не делал, так еще и вынужден был сейчас нарушать многие элементарные вещи. Для начала я велел Яне зажечь фонарь, развести в очаге на кухне огонь и вскипятить в кастрюле воды. Когда вода закипела, я отмотал от бобины обычных портняжных ниток, самых тонких, какие только смог отыскать, несколько метров, и бросил в кастрюлю. Туда же кинул ножницы, нож, грубый скальпель работы местного мастера, пару иголок и несколько мотков серого, как дорога, бинта. Полученный суп из бинтов, ниток и инструментов я обильно сдобрил настоем корневища чертова пальца, одной из местных лекарственных трав. Вода в кастрюле сразу приобрела густой коричневый цвет, но я остался доволен: настой чертова пальца являлся хорошим антисептиком.
Инструменты я кипятил минут сорок, за это время успел как следует вымыть и вычистить руки. Хирургических перчаток у меня, разумеется, не было, оставалось надеяться все на тот же настой антисептика – Яна отлила из кастрюли часть воды, в которой я и парил руки. Подумав, заставил вымыть руки и Яну: мне понадобится ее помощь. Когда все было готово, Яна унесла кастрюлю в комнату к пациенту, я вошел следом.
Ронни был очень бледен. Взглянув на него, я подумал: это даже хорошо, что он без сознания, ведь мне придется резать по живому.
Для начала предстояло вскрыть рану – не скрою, у меня слегка дрожали руки. Я знал, что и как надо делать, но знать и делать – это совершенно разные вещи.
Воду из кастрюли Яна слила в ведро, оставив лишь немного на донышке. Выхватив из остатков кипятка скальпель – он оказался неожиданно горячим, – я протер смоченным в антисептике тампоном кожу вокруг раны, глубоко вздохнул и сделал первый надрез. Неплохо, теперь глубже…
Как я и ожидал, оказалась повреждена печень. И хотя жизненно важные сосуды оказались целы, представшая моему взору картина показалась мне ужасной. Распоротые ткани, все в сгустках крови. Что мне с этим делать?
– Яна, возьми бинт и хорошо отожми его. И отлей немного воды в какую-нибудь посудину.
Яна быстро исполнила требуемое. Взяв у нее отжатый бинт, я стал убирать им сгустки крови, время от времени споласкивая бинт в чашке с водой. Когда рана в печени стала хорошо видна, достал из кастрюли иглу, вдел нитку и стал аккуратно сшивать разрубленные ударом меча ткани. Не скрою, особого оптимизма у меня не было: уж слишком все это было примитивно. Тем не менее, кровь почти перестала сочиться, я с облегчением вздохнул. Отрезав нитку, отложил иглу, потом снова взялся за бинты и еще около десяти минут убирал сгустки крови. Напоследок снова обтер все отваром антисептика, затем опять взялся за иглу.
Не скрою, после того как я зашил рану, все уже не казалось таким скверным. Ронни продолжал дышать, кровь больше не сочилась, даже пульс у него вроде бы стал получше. Однако я хорошо понимал всю обманчивость этой радужной картины. С трудом поднявшись на ноги – все это время я простоял рядом с Ронни на коленях, – я устало вздохнул и вышел во двор.
На улице было темно и очень тихо. Вытянув из колодца ведро воды, я сначала с жадностью напился – так, что заломило зубы от холода, – затем умылся. Постояв несколько минут, вернулся в дом.
Яна сидела на стуле рядом с Ронни. Увидев меня, она быстро встала. Не говоря ни слова, я сел на ее место, глубоко вздохнул, потом коснулся Ронни руками и закрыл глаза. Вся надежда теперь только на это…
Моя задача была довольно проста: я старался излучением рук залечить раны и уничтожить микробов, благо сварговские чипы в руках у меня все еще оставались. И хотя Ронни так и не пришел в себя, его состояние явно улучшилось. Как минимум, он перестал умирать.
Яна меня не тревожила и все это время тихонько сидела рядом. Прошло почти два часа, прежде чем я наконец-то открыл глаза. Никак и в самом деле – выживет?
– Он выживет? – Яна озвучила мои мысли.
– Не знаю. – Мне не хотелось обнадеживать ее раньше времени. – Если утром придет в себя, то тогда появится какая-то надежда… А где Иржи?
– Я здесь… – отозвался принц.
Оказалось, что все это время он просидел на полу у окна, поджав колени и прижавшись спиной к стене.
– Тебе давно пора спать, Иржи. Яна, возьми свечу и отведи его в ту комнату. – Я указал рукой на стену. – Уложи в постель, пусть спит.
– Хорошо…
Яна повела принца в соседнюю комнату, без свечи сразу стало очень темно. Я невесело усмехнулся: и угораздило же меня вернуться именно сейчас. Ну что мне мешало остаться в лесу еще на недельку? Болтал бы с Виго, к Серафиме бы сходил – я улыбнулся, вспомнив девушку. Да, она не такая, как все, ее не назовешь паинькой и скромницей. В то же время язык не поворачивался сказать о ней что-то плохое. Просто она другая, необычная. Одно слово – ведьма…