Ключи от рая
Шрифт:
Сняв очки и отсоединив электроды, я сел на кровати, настроение у меня было не самое восторженное. Нет, мне очень понравилось все, что я узнал об этом мире. Просто я на редкость остро почувствовал, насколько сер и убог наш мир по сравнению с этим. Ведь можно жить по-человечески, можно – теперь я это знал. И, наверное, не в источниках энергии дело, хотя и они важны для процветания общества. Все упирается в наше сознание. Почему здесь везде так чисто? Да потому, что никому в голову не придет бросить мусор мимо утилизатора. Они так воспитаны, это вошло в кровь. Очень честны, да и странно, если бы было иначе: в мире, где все есть, нет смысла воровать и обманывать. И при всем этом не являются занудами, умеют веселиться, даже спиртные напитки здесь есть – очень легкие и вкусные вина. Музыка мелодичная, кино тоже есть. Вчера вечером, уже дома, смотрели с Ивом и Алиной фильм «Симфония неба». Он был о любви, причем действие происходило в моем мире. Сам фильм мне очень понравился, временами у меня на глазах появлялись слезы. Но все, что касалось деталей моего мира, не выдерживало никакой критики – уже по одному этому фильму я понял, что о моем мире здесь знают не так уж и много. Фильм, к слову, проецировался в воздух, мы смотрели его на фоне темной стены. Изображение выглядело очень объемно и красочно, гораздо лучше, чем в наших самых современных кинотеатрах. Похоже, здесь использовались какие-то лазерные технологии. А может, что-то другое, я со всем этим еще не разобрался.
К вечеру я узнал, что мне выделили квартиру – или дом, как ее здесь называли. Выделили совсем близко от дома Ива, всего одним этажом выше. Мой новый дом оказался совершенно пустым, лишь на стене висел уже знакомый мне обруч. Я знал, что мог бы жить у Ива столько, сколько захочу, благо места хватало, но предпочел перебраться в свое новое жилище. С помощью Ива перетащил к себе матрац из своей прежней комнаты и кресла с балкона. Все остальное можно было заказать завтра. Я вырастил кровать под уже готовый матрац, после чего Ив заявил, что всем этим я займусь потом, и едва ли не силой утащил меня к себе. Весь вечер мы обсуждали – с участием Алины – самые разнообразные темы, и лишь когда стало уже совсем поздно, я ушел к себе, прихватив взятые в магазине бумагу и конверт. Еще днем Ив огорошил меня сообщением, что я могу написать письмо и отправить его в свой мир. По его словам, в пересылке неодушевленных предметов особой проблемы не существовало, сотрудничающие со сваргами жители моего мира без проблем доставят это письмо в любое указанное место.
Ручки у сваргов тоже были очень необычные. Здесь не требовалось писать – так, как принято у нас, выписывая каждую букву. Кончик ручки был высотой со строку, около сантиметра, и узким, около двух миллиметров в толщину. Для того чтобы что-то написать, надо было просто вести ручкой по бумаге. Умная машинка улавливала твои мысли – уж и не знаю, как она это делала, – и преобразовывала их в готовые буквы. Фактически ты вел ручкой по строке, и слева от пишущей головки оставался готовый текст, очень ровный и аккуратный. При необходимости его можно было стереть, проведя ручкой в обратном направлении. Менялись и параметры шрифта – наклон букв, их конфигурация, величина, – все это зависело исключительно от твоего желания. Шрифт сваргов я выучил еще во время просмотра учебного фильма, все его отличия от нашего в основном сводились к другому начертанию букв – или буквиц по-местному – и добавлению во многих словах лишнего знака вроде нашей канувшей в небытие буквы «ер». Специально для того чтобы я мог написать письмо домой, Ив подарил мне ручку, пишущую земными буквами. Еще в Отделе, опробовав ручку и привыкнув к непривычной технике письма, я сказал Иву, что было бы здорово иметь такую ручку у себя дома – там, в моем родном мире. И добавил, что если когда-нибудь мне удастся туда вернуться, я обязательно захвачу ручку с собой.
Ответ Ива меня разочаровал. Он объяснил, что в моем мире эта ручка просто не будет работать, для этого нужна и бумага их мира: была в ней некая особенность, без которой ручка не работала. Ив упомянул о каких-то маркерах, но я не уловил сути, а желания расспрашивать не было. Впрочем, можно было захватить с собой и бумагу…
Итак, был вечер, я сидел в кресле возле выращенного стола, передо мной лежал девственно чистый лист бумаги. Шли минуты, а я все сидел и не знал, что мне написать. А главное – кому. Так уж вышло, что там, на моей Земле, у меня никого, кроме дальних родственников, не осталось. Что я им напишу? И зачем? Разве что написать Андрею. Предложить ему занять пока мой дом под зоопарк, а заодно и последить за ним. Уверен, он обязательно согласится. Правда, у него нет ключа от дома, но это не столь неразрешимая проблема. Только что же ему написать, как объяснить, где я? Несколько раз я начинал писать, потом проводил ручкой назад, стирая написанное. В итоге, после долгих и мучительных раздумий, я так и не решился сообщить, где я нахожусь, и ограничился туманными обтекаемыми фразами. В последних строках попросил его поставить в подвал ящик сгущенки и постараться не удивляться, если в доме будет происходить что-нибудь странное. Немного подумав, стер эти строки. Потом приписал снова. Быстро попрощался, сложил листок и сунул его в конверт. Заклеивался конверт очень просто: надо было просто провести пальцами по распечатанному краю. Чтобы открыть его, достаточно было провести пальцами в обратную сторону. Я не боялся, что кто-то прочитает письмо – в конце концов, кому это нужно? Написал адрес, получилось очень красиво – аккуратные черные буквы на белом фоне.
Мое внимание привлекла марка. Точнее, небольшое изображение в верхнем правом углу конверта, там, где у нас обычно наклеивают марку. Изображение представляло собой стилизованный знак бесконечности – положенную на бок восьмерку. Знак был очень красив и необычен, слегка мерцал и переливался. Я подумал о том, что это даже плохо: там, на Земле, кто-нибудь может обратить на него внимание. Впрочем, сваргам виднее. Обещали доставить – значит, доставят. Обратного адреса я не написал.
Спать я лег очень поздно и еще долго лежал, вслушиваясь в доносящиеся с улицы звуки. Да, здесь хорошо. Но дома все равно лучше…
А потом был новый день, за ним еще один, и еще. Я втягивался в новую для меня жизнь, знакомился со своей предстоящей работой. Там, в мире даотов, мне предстояло быть знахарем, у сваргов это было очень распространенным прикрытием. Правда, когда мне предложили этот вариант, я едва не рассмеялся: да какой же из меня знахарь? Я в технике разбираюсь, в электронике всякой. А знахарство…
Впрочем, мои сомнения оказались напрасны. Для начала мне дали просмотреть запись о методах целительства, – как обычно, запоминание информации было поразительным. Удивительное чувство: только что ты не знал ничего, прошло несколько часов – и ты вдруг понимаешь, что знаешь о целительстве очень многое. Знаешь названия и свойства неведомых тебе еще утром трав, знаешь, как приготовить целебные отвары и настои даже из самых ядовитых растений. Еще можно было лечить минералами, заговоренной водой – мне объяснили, что чуть позже я пройду курс прикладного волшебства. Наконец, последним этапом, который я встретил не без содрогания, стало вживление мне в ладони крошечных, напоминающих сплющенную спичечную головку, микроволновых генераторов. Насколько я смог понять, каждый такой генератор представлял собой очень сложный прибор, питающийся от тепла руки. Я знал, что и у нас на Земле целители лечат руками, но в данном случае сходство было только внешним. Генераторы позволяли за десяток сеансов справиться с самым тяжелым заболеванием. Обычно они «спали» и включались в работу только при соответствующем напряжении рук, специфическом для целительской деятельности. Вживление проводили с помощью специального аппарата, я не ощутил никакой боли. И даже не нашел потом следов операции.
– Ты сможешь лечить и себя, – сказал мне Руди, вживлявший генераторы специалист. – Если где болит, просто приложи руку и думай о том, что идет процесс восстановления. Чем лучше сможешь это представить, тем лучше будет результат. Точно так же можно унять кровь, заживить рану, снять боль. Это просто, ты быстро научишься.
– У вас у всех такие штуки? – Я с сомнением взглянул на свои ладони.
– Нет, – покачал головой Руди. – Только у тех, кому это нужно.
Вот так и получилось, что к концу дня я уже чувствовал себя настоящим докой в области целительства. Причем это не была голая теория, я ощущал у себя необходимые навыки – так, словно занимался этим делом многие годы.
Потом пришла очередь волшебства. Я горел желанием прослушать этот спецкурс и был слегка разочарован, когда он закончился. Нет, я узнал очень многое, в моей памяти отложились слова заговоров и заклинаний, я по праву мог назвать себя дипломированным волшебником. Только вот на практике я пока не умел ничего, аппарат не мог привить мне, как в случае с целительством, нужные навыки. Здесь дело касалось манипулирования энергетическими потоками, а этому нужно было долго и упорно учиться. Теоретически я теперь знал все: как навести и снять порчу, как управлять погодой, как стать невидимым для врагов или приготовить волшебные порошки и снадобья. Знал, как создать временной сдвиг и спрятать в нем дом, как сделать сотни добрых чудес и еще больше разного рода мелких пакостей. Только вот на практике у меня пока ничего не получалось. Мне объяснили, что собственно знания в данном случае ничего не решают, все упирается в особенности конкретного человека. Не было пока у меня нужной силы, не умел я контролировать свою энергию – и уж тем более чужую. Как мне объяснили, чему-то я со временем научусь, но большая часть почерпнутых знаний так и останется для меня простой, ничего не значащей информацией.
Я провел в мире сваргов три недели. Альварос к этому времени уже вернулся домой, мы проводили его до самой Двери. Пару дней назад Ив сообщил, что бригада строителей помогла Альваросу возвести новый дом, с их техникой это не составляло труда. Алина собиралась в ближайшее время навестить деда, я заметил, что она все же тоскует по своему миру. Да и как иначе…
Затем настала очередь Ива. Перед отправкой ему слегка изменили внешность: подправили непонятными мне методами черты лица, вырастили с помощью специального аппарата клочковатую бороду и густые обвислые усы. Напоследок ему что-то сделали с голосовыми связками, отчего тембр голоса совершенно изменился. За неделю до отправки Ив начал работать над руками – они стали грубыми и мозолистыми, с грязными кривыми ногтями. Все эти ухищрения совершенно изменили его облик, я не сомневался в том, что Ива никто не узнает.
Ив ушел, вместе с ним ушла и Алина – навестить деда. Я остался один, это было очень неприятное чувство. Да, у меня уже появились новые друзья, я даже несколько раз встречался с рыжей девицей из медицинского центра. Впрочем, наш краткий роман не получил какого-то продолжения – я просто не был готов потерять свою свободу, к тому же все еще надеялся вернуться домой. Тем не менее, мы все равно остались друзьями.
А потом пришло мое время. Я и боялся этого момента, и с нетерпением ждал его. Специалисты Отдела поработали и над моим имиджем: удалили со щеки заметную родинку, вырастили бороду и усы. Борода и впрямь получилась неплохой – отлично поработали, что тут скажешь. Изменили мне и голос. Оказалось, что вернуть его в норму очень просто, для этого достаточно пару минут подышать горячим паром. Скажу честно, мой новый голос поначалу пугал меня, но потом мне дали прослушать его запись. Оказалось не так уж и плохо, голос был мягким и приятным. В целом к моменту отправки я и в самом деле стал походить на знахаря.