Ключи от Волги
Шрифт:
1980
Подарок лета
(Проселки)
К Новому году получил я подарок — банку грибов с запиской: «В Рязани грибы с глазами; их едят, а они глядят…» Не исключаю, что варили эти грибы в Княжах.
* * *
Вспоминаю дорогу лесной
Мой спутник сказал: «Носом чую-грибы!» Остановились. И точно, на бугорке под присмотром пожилого боровика беспечно паслась стайка молодых подосиновиков — как раз полный картуз.
«Грибная бабушкина глушь! Уверяю, гриб тут родился, растет и умирает никем не замеченный», — философствовал Володя, погружая лицо в содержимое картуза.
На карте дорога вела нас в Гиблицы. А где-то на полпути должны быть Княжи, которых карта не удостоила даже маленького кружочка. А между тем мы уже знали: деревня знаменита колодезниками («Летом скотину пасут, зимой ходят по деревням роют колодцы»). Еще, говоря о Княжах, местный учитель сказал: «Девчонки в пятом классе — уже с часами. Покупают за сданные ягоды и грибы». И еще где-то здесь за деревней пряталось занимавшее нас производство под названием грибоварня…
В Княжах было тихо.
На единственной улице у дома на травке под вербой сидел апостольского вида старик и, следуя мудрости «готовь сани летом», чинил валенок.
Грибоварня?.. Это значит вам Иван Палыч нужен. Дымок за околицей видите? Туда и ступайте.
И вот она, грибоварня.
За огородами у леска стоял дощатый навес, возле него — колодезный сруб, дымилась печурка с большим чугунным котлом. Тут же стояли бочки, мешок соли, склянки с приправами. С двумя огромными поварешками священнодействовал тут грибовар — единственный работник этой лесной промышленной точки, Иван Павлович Замилов.
Нрав у сурового с виду мастера оказался веселым.
— Ко мне? На грибы?.. — Слегка припадая на правую ногу, Иван Павлович вынес из-под навеса скамейку, и мы, вдыхая пахучий дымок, до вечера просидели на грибной кухне.
— Производство — проще и не придумать! Однако ответственное. Гриб бывает червивый, гриб, бывает, помнут, гриб может попасть ядовитый. Я должен в оба глядеть. Ну и варка тоже — не чай скипятить: промывка в нескольких водах, в меру положи уксус, в достатке корицу, лавровый лист, а главное — с солью не промахнуться!
В грибной сезон мастер почти не спит. Сорванный гриб долго не полежит. Надо варить немедля. Бывает, что варит всю ночь. Только прилег — грибники уже с утренним сбором явились.
От леса на грибоварню белеет в травах дорожка. На ней сходятся с разных сторон все лесные тропинки. Несут грибы в ведрах, в хворостяных корзинках, везут в двухколесных тележках, мотоциклетных колясках. Когда пошел гриб, в Княжах часу не потеряют: валят в лес от мала до велика. И есть у Ивана Павловича «кадровые грибники», старухи-профессионалы.
Размышляя, кого причислить к самым передовым, Иван Павлович
— Стахановцы! Точно. Лесные стахановцы…
Процедура приемки грибов простая и скорая.
Из корзины («обязательно белый к белому, рыжик к рыжику») гриб идет на весы. А потом — «грибы в бочку, а деньги на бочку». Расчет не запутанный: за килограмм белых — рублевка, маслята, подберезовики, подосиновики — полтинник за килограмм.
— Утром рублей на пятнадцать сдает старуха, вечером — на десятку. К зиме набегает каждой рублей шестьсот — семьсот. У нас тут телевизоры, мотоциклы, часы — все грибные да ягодные…
Иван Павлович — не единственный в этих краях грибовар. Своих близко расположенных конкурентов-приемщиков он побивает большой аккуратностью, добросовестностью в расчетах.
К нему гриб несут со всех деревень. Сам он осенью на мотоцикле объезжает все закоулки, скупая грибы сушеные — «двадцать рублей кило»!
Когда я сказал, что хотел бы снять мастера для газеты, Иван Павлович отнесся к этому с простодушной готовностью:
— А что же, сними!..
Я полез на скамейку и уже сделал несколько снимков, как вдруг грибовар спохватился:
— Постой-ка, сбегаю за тельняшкой!
Он явился в новой рубахе с расстегнутым воротом. Под рубашкой была морская тельняшка.
Уже после, в избе за столом, я спросил, что, наверное, Иван Павлович имеет с флотом какую-то связь?
— Имею, — сказал грибовар. — До войны был матросом на крейсере «Красный Кавказ». Оборонял Севастополь в 42-м. Потом воевал в Сталинграде морским пехотинцем — немцы нашего брата в тельняшках хорошо знали. От Волги до моря, до Кенигсберга я по суше пешком дошел.
От Сталинграда к Дону нас подвезли маленько автомобилями, а далее — все пешком и пешком…
После войны взялся было за старое ремесло.
Однако с моими ранами рыть колодцы тяжеловато. И вот уже двадцать пять лет занимаюсь грибами. Ну, а тельняшка — понимаете сами… — Иван Павлович изловил на тарелке ускользавший от вилки рыжик, задумчиво пожевал.
— Наталья, дай-ка баян…
Баян сейчас же был подан. На звуки «Раскинулось море широко» из соседнего дома пришла старушка, мать грибовара.
— Иван, там бабы с грибами…
Игравший кивнул: «сейчас…» и наклонился к баяну, почти положил на него ухо.
— Шестьдесят лет мужику, а рюмку понюхал, и дите дитем делается — надевает морскую рубаху и за баян…
На прощание Иван Павлович показал нам хозяйство, пасеку, сарай с сеном, коровье стойло, кур, уток и извинился:
— Теперь пойду, а то стахановки разобидятся…
У края деревни мы задержались, наблюдая, как два мальчишки пускали воздушного змея.
А когда тронулись к Гиблицам, за огородом Ивана Павловича увидели знакомый синий дымок — моряк-грибовар вершил свое сухопутное дело.