Книга 1

Высоцкий Владимир Семенович

* * *

Она пришла и встала у березы,Склонила голову на грудь,В ее руках одна лишь роза,И белая притом — не позабудь!Прошла походкой тонкой, нежной,Под взглядами толпы людской,Со вздохом скорби неизбежнойСо взглядом, скованным тоской.Народ пред нею расступился,И замер весь поток живой.И та далекая, чужаяВдруг стала близкой и родной.Ее печаль и наше гореХотелось вместе разделить.(Хоть кто-нибудь бы догадалсяЗонт от дождя над ней раскрыть).Под проливным дождем стояла,В глазах и слезы, и печаль,В немой тоске не замечала,Как мокла траурная шаль.Умчалось время золотоеВ беде и в радости вдвоемБыла и другом и женоюИ музой доброю при нем.Все в прошлом, как беда случилась?Себе простить ты не смогла,Как что-то в жизни упустилаИ как его не сберегла.Теперь ничто уж не исправишь,Тех дней счастливых не вернуть,Последний поцелуй, последний взгляд оставить,Прощай, мой друг, не позабудь!Марина Зис2.09.80 40 дней

* * *

А

как тут жизнь в вине не утопить,Коль мир такой порочный и бездушный?Гитара в розах, ты сгорел „в огне“,Что будет с нами, стадом равнодушных?Не уходи! Не покидай мой город!Он без тебя тобой не будет полонБез струн твоей гитары и без песенОн будет неудобен, будет пресен.И страшно мне в театр войти, на полутемной сценеМне больше не найти тебя и твоей тени.Не слышать голос твой, надорванный страданьемИ той, что рядом нет, и долог путь к свиданью.Ума не приложу, как свыкнусь с этой мысльюНезаменимы все, кто дорог нам и близок.М. Влади

* * *

Спасибо, друг, что посетилПоследний мой приют.Постой один среди могил,Почувствуй бег минут.Ты помнишь, как я петь любил,Как распирало грудь.Теперь ни голоса ни сил,Чтоб губы разомкнуть.И воскресают словно сонБылые временаИ в хриплый мой магнитофонВлюбляется струна.Я пел и грезил, и творил,Я многое сумел.Какую женщину любил!Каких друзей имел!Прощай Таганка и кино,Прощай зеленый мир.В могиле страшно и темно,Вода течет из дыр.Спасибо, друг, что посетилПриют последний мой,Мы все здесь узники могилА ты один живой.

* * *

В друзьях богат он был, на всех хваталоЕго надежной дружеской руки,Вот о врагах он думал слишком мало.Охота кончена. он вышел на флажки.Таганка в трауре, открыли доступ к телу.К его душе всегда он был открыт.С ним можно было просто, прямо к делу.И вот таким не будет он забыт.Шли, опершись на костыли и клюшки,С женой, с детьми, не смея зарыдать.И кто-то выговорил все же: „Умер Пушкин“Ведь не хватало смерти, чтоб сказать!Мы, взявшись за руки, стоим перед обрывом,Земля гудит от топота копыт,А он в пути смертельном и счастливом.И вот таким не будет он забыт.Мы постояли по-над пропастью, над краем,Где рвется нить, едва ее задеть.И этот день — днем памяти считаем,А также каждый следующий день.АбдуловНа 9-й день после похорон.

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ

Как плод граната зреет мерзостьПод красной меткой на груди.Моя оскаленная трезвостьМаячит зверем впереди.Я ногу выдерну из стремени,Чтобы умчался конь в поля,Я мягко выпаду из времениИ прикоснусь к тебе, земля.Зеленый дым вольется в очи,Перевернется небосклон,И, улыбнувшись между прочим,Я прикоснусь к тебе, огонь.Мой разум — нищая одеждаСгорит мгновенно, и тогдаТебя отрину я, надежда,И прикоснусь к тебе, вода.В стеклянной призрачной купели,Незримой волей окруженный,В первоначальной колыбелиДремать я буду, не рожденный.Лебедев

* * *

Твой случай таков, что мужи этих мест и предместийБелее Офелий бродят с безумьем во взоре.Нам, виды видавшим, ответствуй, как деве прелестной:Так быть или как? Что решил ты в своем Эльсиноре?Пусть каждый в своем Эльсиноре решает, как может,Дарующий радость — ты щедрый даритель страданья.Но дании всякой нам данной тот славу умножит,Кто подданых душу возвысит до слез, до страданья, рыданья.Спасение в том, что сумели собраться на площадьНе сборищем сброда, спешашим глазеть на Нерона,А стройным собором собратьев, отринувших пошлость.Народ невредим, если боль о певце всенародна.Народ, народившись, не неуч, он ныне и присноНе слушатель вздора и не собиратель вещицы.Певца обожая, расплачемся, — доэлестна тризна.Быть или не быть — вот вопрос, как нам быть. Не взыщите.Люблю и хвалю, не отвергшего смертную чашу.В обнимку уходим все дальше, все выше и чище.Не скряги — не жаль, что сердца разбиваются наши,Лишь так справедливо, ведь если не наши, то чьи же?Б. Ахмадулина(Нач. Авг. 1980)

28 ИЮЛЯ. ТАГАНСКАЯ ПЛОЩАДЬ. ПРОВОДЫ

Люди просто не стоят,Люди думают, и свистят,И кроют матом милицию,А за ней официальщину дубовую.Лучше в церковь бы пойти — поклониться.Люди просто не стоят,Люди требуют, чтобы память не ушла с катафалками,Чтоб глядел он из окна добрым гением…Вот о чем кричат над Таганкою.Умер лучший человек в государстве.Душу болью не трави — может статься,Впереди еще и беды и мытарства…Умер главный человек государства.

ПАМЯТИ ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО

Вот уж сорок дней, как к могиле мы этой приходим…И в молчаньи стоим, скорбно головы вниз наклоня,Словно ждем еще песен, которые стонут в народе,Но в мозгу одна мысль: „Не услышать нам больше тебя!..“А на лицах вопрос: „Почему? От чего так случилось?“Может мы виноваты и не сберегли?!Лишь в ответ — тишина… Тихий шепот стихов у могилы…И у каждого в сердце кусок своей личной и общей вины!„Как ты жил? Чем ты жил?“ — ты с экрана нам улыбался…Иногда доставался нам в театр на Таганку случайный билет,И у каждого диск, напетый тобой, оставался… —Вот и все! А теперь у нас даже и этого нет!Мы приходим сюда, засыпая могилу цветами,И часаши стоим здесь обиду и боль затая…Мысли в сердце рифмуются только одними стихами…— Что еще рассказать всем?— Что забыли сказать про тебя???Не обидно ли разве, когда молодыми уходят?!..В 40 лет человек полон жизни и творческих сил,И талант через край! эх, володя, володя!!!Ведь ты правду любил — значит жизнь ты подавно любил!Тишина… Тихо падает лист на промокшую землю…Скорбь природы выплакивается проливным, моросящим дождем…Почернела гитара от дождя иль от слез, словно дремля,Как подруга тоскует о нем! Все о нем и о нем!Беспощадно время летит… И часы и минуты сметает…Сыновья подрастут, обновится с весною земля!А дороги к могилам травою, как всегда, зарастают!..Лишь останется в памяти дней недопетая песня твоя!2 Сент. 1980 г. г. Москва

НА СМЕРТЬ ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО

Кони,Кони,Кони.Привередливые кони.Путь окончен.Путь окончен.Путь окончен.Ветер захлебнулся пеной.Кто там высказаться хочет?Кто там хочет что-то вспомнить?Поздно. поздно.Путь окончен.Помолчим же, как сумеем.Лучше б громче и смелее.Отчего же, отчего же мы не смели?И не смеем? Всем понятно,Все понятно, все, что можно:Честен, дерзок, незапятнан.Остальное — промолчали!А душа — она кричала!А сарказм — бросал перчатку!Может лучше для началаПросто взять и напечатать?Все до самой горькой боли,Все до самой главной строчки,До последней, и, тем более,Разве кто-нибудь не хочет?Он хрипел, глаза не прятал,Ну, а мы, а мы посмеем?Что, кишка тонка?А значит, не чета нам рыцарь смеха.Нам в детсадик бы с досадойНашей тихой и пристойной.Потоптались, рассосались,Погрустили и за столик…(26. 07. 80)

* * *

ДЕНЬ БЕЗ СМЕРТИ

Часов, минут, секунд — нули,Сердца с часами сверьте.Обьявлен праздник всей Земли:День без единой смерти.Вход в Рай забили впопыхах,Ворота Ада на засове,Все согласовано в Верхах,Без оговорок и условий.Постановление не врет:Никто при родах не умрет,И от болезней в собственной постели,И самый старый в мире типЗадержит свой предсмертный хрипИ до утра дотянет еле-еле.И если где резня — теперь,Ножи держать тупыми!И если бой — так без потерь,Расстрел — так холостыми.Нельзя и с именем ЕгоСвинцу отвешивать поклоновНе будет смерти одногоВо имя жизни миллионов.Конкретно, просто, делово:Во имя черта самогоНикто не обнажит кинжалов.Никто навеки не уснет,И не взойдет на эшафотЗа торжество добра и идеалов.Забудьте мстить и ревновать,Убийцы, пыл умерьте.Бить можно, но не убиватьДушить, — но не до смерти.Эй! Не вставайте на карнизИ свет не заслоняйте!Забудьте прыгать сверху вниз,Вот, снизу вверх — валяйте!Сдюнтяи, висельники, тли,Мы всех вас выймем из петли,Еще дышащих, тепленьких, в исподнем.Под топорами палачейНе упадет главы ничей— Приема нынче нет в раю господнем!И запылают сто костровНе жечь, а греть нам спины,И будет много катастроф,А жертвы — ни единой.И отвалившись от стола,Никто не лопнет от обжорстваОт выстрелов из-за углаМы будем падать без притворства.На целый день отступит мрак,На целый день отступит рак,На целый день случайности отменят.А коль за ком не доглядят.Есть спецотряд из тех ребят,Что мертвецов растеребят,Натрут, взьерошат, взьерепенят.Смерть погрузили в забытьеИкрою смерти взятку далиИ напоили вдрызг ее,И даже косу отобрали.В уютном боксе в тишинеЛежит на хуторе БутырскомИ видит паксти во сне,И стонет храпом богатырским.Ничто не в силах помешатьНам жить, смеяться и дышать,Мы ждем событья в радостной истоме!Для темных личностей в СтолбахПолно смирительных рубах— Пусть встретят праздникВ сумасшедшем доме.И пробил час, и день возник,Как взрыв, как ослепленье.И тут, и там взвивался крик:— Остановись, мгновенье!И лился с неба нежный свет,И хоры ангельские пели,И люди быстро обнаглели:— Твори, что хочешь!.. Смерти нет!Иной до смерти выпивал— Но жил, подлец, не умирал.Другой в пролеты прыгал всяко-разно,А третьего душил сосед,А тот его… Ну, словом, всеДобро и зло творили безнаказно.А тот, кто никогда не зналНи драк, ни ссор, ни споров —Теперь свой голос поднимал,Как колья от заборов.Он терпеливо вынималИз мокрых мостовых булыжник…А прежде был он тихий книжникИ зло с насильем презирал.Кругом никто не умирал,А тот, кто раньше понималСмерть как награду, как избавленье— Тот бить старался наповал,Что, дескать, помнит чудное мгновенье.Какой-то бравый генералИз зависти к военным хунтамВесь день с запасом бомб леталНад мирным населенным пунктом.Перед возмездьем не раскисС поличным пойманный шпион —Он с ядом ампулу разгрыз,Но лишь язык порезал он.Вот так по нашим городамБез крови, пыток, личных драмКатился день, как камнепад в ущелье.Всем сразу славно стало жить!..Боюсь, их не остановить,Когда внезапно кончится веселье.Ученый мир — так весь воспрял,И врач, науки ради,На людях яды проверял —И без противоядий.Ну, а евреям был погром —Резвилась правящая клика,Но все от мала до великаЖивут — все кончилось добром.Самоубийц, числом до ста,Сгоняли танками с моста,Повесившихся — скопом оживляли.Фортуну — вон из колеса!Да! День без смерти удался!Застрельщики, ликуя, пировали.Но вдруг глашатай весть разнесУже к концу банкета,Что торжество не удалось,Что кто-то умер где-то.В тишайшем уголке Земли,Где спят и страсти, и стихии,Куда добраться не моглиРеаниматоры лихие.Кто мог дерзнуть?Кто смел посметь?И как уговорили смерть?Ей дали взятку — смерть не на работе.Недоглядели — хоть реви!— Он просто умер от любви,На взлете умер он, на верхней ноте.1976