Книга 1

Высоцкий Владимир Семенович

ПРО ДВУХ ЗК

Сгорели мы по недоразуменью,Он за растрату сел, а я за ксению.У нас любовь была, но мы рассталися,Она кричала, б…, сопротивлялася.На нас двоих нагрянула ЧК,И вот теперь мы оба с ним „ЗК“,„ЗК“ Васильев и Петров „ЗК“А в лагерях не жизнь, а темень тьмущая,Кругом майданщики, кругом домушники,Кругом ужасное к нам отношениеИ очень странные поползновения.Ну, а начальству наплевать, за что и как,Мы для начальства те же самые „ЗК“„ЗК“ Васильев и Петров „ЗК“.И вот решили мы, бежать нам хочется,Не то все это очень плохо кончится,Нас каждый день мордуют уголовникиИ главный врач зовет к себе в любовники.И вот в бега решили мы, ну, а пока,Мы оставалися все теми же „ЗК“,„ЗК“ Васильев и Петров „ЗК“.Четыре года мы побег готовили,Харчей три тонны мы наэкономили,И нам с собою даже дал половничекОдин ужасно милый уголовничек.И вот ушли мы с ним в руке рука,Рукоплескала нашей дерзости „ЗК“,„ЗК“ Петрову и Васильеву „ЗК“.И вот идем по тундре мы, как сиротиночки,Не

по дороге все, а по тропиночке.Куда мы шли, в Москву или в Монголию,Он знать не знал, паскуда, а я тем более.Я доказал ему, что запад — где закат,Но было поздно, нас зацапала ЧК,„ЗК“ Петрова и Васильева „ЗК“.Потом приказ про нашего полковника,Что он поймал двух очень крупных уголовников.Ему за нас и деньги, и два ордена,А он от радости все бил по морде нас.Нам после этого прибавили срока,И вот теперь мы те же самые „ЗК“„ЗК“ Васильев и Петров „ЗК“.

ФОРМУЛИРОВКА

Вот раньше жизнь —И вверх и внизИдешь без конвоира,Покуришь план,Пойдешь на банИ щиплешь пассажира.А на разбойБерешь с собойНадежную шалаву,Потом берешь кого-нибудьИ делаешь „варшаву“.Пока следят,Пока грозят,Мы это дело переносим.Наелся всласть,Но вот взяласьПетровка 38.Прошел детдом, тюрьму, приютИ срока не боялся,Когда ж везли в народный суд,Немного волновался.Зачем нам врут:Народный суд, —Народа я не видел.Судье простор,И прокурорТотчас меня обидел.Ответил на вопросы я,Но приговор с издевкой,И не согласен вовсе яС такой формулировкой.Не отрицаю я вины,Не в первый раз садился,Но написали, что с людьмиЯ грубо обходился.Неправда, тихо подойдешь,Попросишь сторублевку,Причем тут нож,Причем грабеж,Меняй формулировку…Эх, был бы зал,Я б речь сказал:„Товарищи родные,Зачем пенять,Ведь вы меняКормили и поили,Мне каждый деньги отдавал,Без слез, угроз и крови.Огромное спасибо вамЗа все на добром слове“.Этот залМне б хлопать стал,И я, прервав рыданья,И тихим голосом сказал:"Спасибо за вниманье“.Ну, правда ведь,Ну правда ведь,Что я грабитель ловкий,Как людям мне в глаза смотретьС такой формулировкой?

РЕЦИДИВИСТ

И это был воскресный день, и я не лазил по карманам,В воскресенье отдыхать — вот мой девиз.Вдруг свисток, меня хватают и обзывают хулиганом,А один узнал, кричит: „Рецидивист“.Брось, товарищ, не ершись,Моя фамилия Сергеев,Ну, а кто рецидивист,Ведь я понятья не имею.И это был воскресный день, но мусора не отдыхают,У них тоже план давай, хоть удавись,Ну, а если перевыполнят — так их там награждают,На вес золота там вор-рецидивист.С уваженьем мне: „Садись“Угощают „Беломором“„Значит ты рецидивист,Распишись под протоколом“.И это был воскресный дань, светило солнце, как бездельник,И все люди — кто с друзьями, кто с семьей,Ну, а я сидел, скучал, как в самый грустный понедельник,Мне майор попался очень деловой.„Сколько раз судились вы?“„Плохо я считать умею“.„Но все же вы рецидивист?“„Да нет, товарищ, я — Сергеев“.И это был воскрсный день, а я потел, я лез из кожи,Но майор был в математике горазд,Он чего то там сложил, потом умножил, подитожил,И сказал, что я судился 10 раз.Подал мне начальник лист,Расписался, как умею,Написал: „РецидивистПо фамилии Сергеев“.И это был воскресный день, я был усталым и побитым,Но одно я знаю, одному я рад:В семилетний план поимки хулиганов и бандитовЯ ведь тоже внес свой очень скромный вклад.

ЗА ТОБОЙ ТАЩИЛСЯ ДЛИННЫЙ ХВОСТ

О нашей встрече — что там говорить,Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий,Но мы с тобою сразу стали жить,Не опасаясь пагубных последствий.Я сразу сузил круг твоих знакомств,Одел, обул и вытащил из грязи,Но за тобой тащился длинный хвост,Длиннющий хвост твоих коротких связей.Потом я помню бил друзей твоих,Мне с ними было как-то неприятно,Хотя, быть может, были среди нихНаверняка отличные ребята.О чем просила — делал мигом яЯ каждий день старался сделать ночью брачной.Из-за тебя под поезд прыгнул я,Но слава богу, не совсем удачно.Если б ты меня ждала в тот год,Когда меня отправили на дачу,Я б для тебя украл весь небосвод,И две звезды кремлевские впридачу.И я клянусь, последний буду гад;„Не ври, не пей, и я прощу измену,И подарю тебе Большой театр,И Малую Спортивную арену“.И вот теперь я к встрече не готов,Боюсь тебя, боюсь речей интимных,Как жители японских городовБоятся повторенья Хиросимы.

Я БЫЛ ДУШОЙ ДУРНОГО ОБЩЕСТВА

Я был душой дурного общества,И я могу сказать тебе,Мою фамилью, имя, отчествоПрекрасно знали в КГБ.В меня влюблялася вся улица,И весь Савеловский вокзал,Я знал, что мной интересуются,Но все равно пренебрегал.Свой человек я был у скокарей, скокарей,Свой человек у щипачей,И гражданин начальник Токарев, падла ТокаревИз-за меня не спал ночей.Ни разу в жизни я не мучилсяИ не скучал без крупных дел,Но кто-то там однажды скурвился, ссучилсяШепнул, навел и я сгорел.Начальник вел себя

не въедливо,Но на допросы вызывал,А я всегда ему приветливоИ очень скромно отвечал.Не брал я на душу покойниковИ не испытывал судьбу,И я, начальник, спал спокойненько,И весь ваш МУР видал в гробу.И дело не было отложеноИ огласили приговор,И дали все, что мне положено,Плюс пять мне сделал прокурор.Мой адвокат хотел по совестиЗа мой такой веселый нрав,А прокурор просил всей строгостиИ был, по-моему, неправ.С тех пор заглохло мое творчество,Я стал скучающий субъект,Зачем же быть душою общества,Когда души в нем вовсе нет.

СПАСИТЕ МИШКУ

Говорят, арестован добрый пареньЗа три слова,Говорят, арестован Мишка ЛаринЗа три слова,Говорят, что не помог ему заступник,Честно слово,Мишка Ларин, как опаснейший преступникАрестован,Ведь это ж правда несправедливо.Говорю, невиновен,Не со зла ведь,А вино ведь,Говорю, невиновен,Ну ославить —Разве новость,Говорю, что не поднял бы Мишка рукуНа ту суку,Так возьмите ж вы Мишку на поруки,Вот вам руку.Говорят, что до свадьбыОн придет, до женитьбыВот бы вас бы послать бы,Вот бы вас бы погноить бы,Вот бы вас на Камчатку, на Камчатку,Нары дали б,Пожалели бы вы нашего Мишатку,Порыдали б,А то ведь, правда, несправедливо.Говорю, заступитесь, повторяю: на поруки.Если ж вы поскупитесь, заявляю: ждите, суки,Я ж такое вам устрою,Я ж такое вам устрою,Друга Мишку не забуду и вас в землю всех зарою,А то ведь, правда, несправедливо.

СЧЕТЧИК ЩЕЛКАЕТ

Твердил он нам: „Она моя“,Да ты смеешься, друг, да ты смеешься,Уйди, пацан, ты очень пьянА то нарвешься, друг, гляди, нарвешься.А он кричал: „Теперь мне все равно,Садись в такси, поехали кататься,Пусть счетчик щелкает, пусть, все равноВ конце пути придется рассчитаться“.Не жалко мне таких парней,„Ты от греха уйди“, — твержу я снова,А он ко мне и все о ней,„А ну ни слова, гад, гляди, ни слова“.Ударила в виски мне кровь с виномИ так же, продолжая улыбаться,Ему сказал я тихо: „Все равно,В конце пути придется рассчитаться“.К слезам я глух и к просьбам глух,В охоту драка мне, ох, как в охоту.И хочешь, друг, не хочешь, друг,Плати по счету, друг, плати по счету.А жизнь мелькает как в цветном кино,Мне хорошо, мне хочется смеяться.Пусть счетчик щелкает, пусть, все равноВ конце пути придется рассчитаться.

ГОРОД УШИ ЗАТКНУЛ

Город уши заткнул и уснуть захотел,И все граждане спрятались в норы,А у меня в этот час еще тысяча дел,Задерни шторы и проверь запоры.Только зря, не спасет тебя крепкий замок,Ты не уснешь спокойно в своем доме,А потому, что я вышел сегодня на скок,А Колька Демин на углу на стреме.И пускай сторожит тебя ночью лифтер,И ты свет не гасил по привычке,Я давно уже гвоздик к замочку притер,Попил водички и забрал вещички.Ты увидел, услышал, как листья дрожатТвои тощие, хилые мощи,Дело сделал свое я и тут же назад,А вещи теще в Марьиной Роще.А потом до утра можно пить и гулять,Чтоб звенели и пели гитары,И спокойно уснуть, чтобы не увидатьВо сне кошмары, мусоров и нары.Когда город уснул, когда город затих,Для меня лишь начало работы.Спите, граждане, в теплых квартирах своих,Спокойной ночи, до будущей субботы.

Я В ДЕЛЕ

Я в деле и со мною нож,И в этот миг меня не трожь,А после я всегда иду в кабак,И кто бы что не говорил,Я сам добыл и сам пропил,И дальше буду делать точно так.Ко мне подходит человекИ говорит: „В наш трудный векТаких как ты хочу уничтожать“,А я парнишку наколол,Не толковал, а запорол,И дальше буду так же поступать.А хочешь мирно говорить,Садись за стол и будем пить,Вдвоем мы потолкуем и решим,А если хочешь так, как он,У нас для всех один закон,И дальше он останется таким.Передо мной любой факир, ну просто карлик,Я их держу за просто мелких фраеров,Подкиньте мне один билет до Монте-Карло,Я потревожу ихних шулеров.Не соблазнят меня ни ихние красоткиИ на рулетку — только мне взглянуть,Их банкометы мне вылижут подметки,А я на поезд и в обратный путь.Я привезу с собою массу впечатленийТолько понять, послушаю джаз-банд,И привезу с собою кучу ихних денег,И всю валюту сдам в советский банк.Играть я буду и на красных, и на черных,Я в Монте-Карло облажу все углы,Останутся у них в домах игорныхОдни хваленые зеленые столы.Я говорю про все про это без притворства,Шутить мне некогда, расстрел мне на носу,Но пользу нашему родному государствуНаверняка я этим принесу.

В ЭТОМ ДОМЕ БОЛЬШОМ

В этом доме большом раньше пьянка былаМного дней, много дней.Ведь в Каретном ряду первый дом от углаДля друзей, для друзей.За пьянками, гулянками,За банками, полбанками,За спорами, за ссорами-раздорамиТы стой на том, что этот дом,Пусть ночью и днем, всегда твой дом,И здесь не смотрят на тебя с укорами.И пускай иногда недовольна жена,Но бог с ней, но бог с ней.Есть у нас нечто больше, чем рюмка вина,У друзей, у друзей.За пьянками, гулянками,За банками, полбанками,За спорами, за ссорами-раздорамиТы стой на том, что этот дом,Пусть ночью и днем, всегда твой дом,И здесь не смотрят на тебя с укорами.