Книга арбалета – 2. Осадные машины древности и средних веков
Шрифт:
Из Полибия. Издание 1727 года.
Тацит, описывая битву близ Кремоны между армиями Вителлия и Веспасиана, в 69 г. н. э., пишет: “Вителлианцы в это время сменили месторасположение своих метательных машин, которые сначала находились в разных частях поля и могли только наугад стрелять по лесу и кустарнику, где спрятались их враги. Их переместили к дороге Постумиану, оттуда открывалось открытое пространство и можно было стрелять с большим эффектом [17] .
17
Тацит продолжает: “В Пятнадцатом легионе была машина огромного размера, которая имела страшную силу и метала массивные камни такого веса, что они могли сокрушить за один раз всю шеренгу. Если бы два отважных солдата не решились на смелый подвиг, машина причинила бы много вреда. Закрыв себя щитами врага,
Фруассар в своей летописи пишет, что при осаде Тин-ль’Эвекуа, в 1340 году, в Бенилюксе, “у герцога Нормандии Иоанна было множество машин, которые привезли из Камбрии и Доуая. Среди прочих у него было шесть очень крупных машин, которые он поставил перед крепостью и которые день и ночь стреляли огромными камнями, которые разрушали верхушки и крыши башен и их комнаты так сильно, что люди, которые защищали это место, были вынуждены укрыться в подвалах и погребах”.
Камден пишет, что сила машин, которые использовались для метания камней была огромной и что машины, которые назывались мангонелами [18] , метали жернова. Камден добавляет, что “когда король Джон осадил замок Бедфорд, с восточной стороны старую башню обстреливали две катапульты, с южной и с северной сторон тоже было две машины, которые пробили в стенах две дыры”.
18
Катапульты во время первых средневековых войн часто называли мангонами или мангонелами, но с временем название мангонел стало применяться к осадной машине, которая стреляла камнями или стрелами. Здесь имеется в виду требучет, поскольку ни одна катапульта не могла метать жернова.
Тот же автор утверждает, что когда Генрих III осаждал Кенилвортский замок, гарнизон имел машины, которые метали камни необычайного размера и что близ замка было найдено несколько каменных ядер диаметром шестнадцать дюймов, которые, как предполагается, были выброшены машинами с пращами [19] во времена войны.
Холиншед пишет, что “когда Эдуард I напал на замок Стерлинг, он поставил стрелять по замку машину из дерева, которая метала камни весом в два или три центнера” (прим. – центнер в Англии = 50,8 кг), рис. 261.
19
Упоминаемые здесь Камденом машины были требучетами, поскольку к руке катапульты никогда не прикрепляли пращу.
Пьер Даниэль в своей “Histoire de la Milice Franfoise” пишет: “Великой задачей французских инженеров было создать метательные машины достаточной силы, чтобы метать камни такого размера, чтобы они могли рушить крыши домов и ломать стены”. Тот же автор продолжает: “Французские инженеры были так удачливы и смогли метать камни такого огромного размера, что их снаряды даже проходили в подвалы самых крепких зданий” [20] .
Эффект баллисты на охраняющих город был ничуть не меньше эффекта катапульты. Снарядом баллисты была огромная, со стальным наконечником, деревянная стрела, которая, будучи гораздо легче огромного каменного ядра, которым стреляла катапульта и гораздо больше того, которым стрелял требучет, могла проникать под крыши и разрушать легкие перила. Цезарь пишет, что “когда его лейтинант Кай Требоний строил мобильную башню во время осады Марселя, единственным способом защиты рабочих от стрел машин [21] было навешивание занавесок, сшитых из канатов с трех сторон от башни, выставленной осажденным [22] .
20
Эти машины тоже должны были быть требучетами.
21
Баллисты.
22
“Поскольку это был единственный способ защиты, которую не пробивали снаряды машин, они обнаружили его благодаря своему боевому опыту в других местах”. “Комментарии к гражданской войне”, Цезарь, Книга ii, глава ix.
Прокопий рассказывает, что во время осады Рима в 537 году Витигесом, королем Италии, он видел вождя готов в латах, подвешенного на дереве, на которое он залез и к которому его пригвоздила стрела баллисты, пройдя через его тело и войдя в дерево за ним.
Также Аббо пишет, что при осаде Парижа норманнами в 885–886 годах, Эболус [23] выстрелил из баллисты стрелой,
23
Аббат Сен-Жермен де Пре и один из главных защитников города.
Рис. 189. Метание мертвой лошади в осажденный город из требучета.
Из “Il Codice Atlantico”, Леонардо да Винчи, 1445–1520.
В город, по его стенам и их защитникам метали не только каменные ядра и тяжелые стрелы, но еще и, с целью вызвать эпидемию, мертвых лошадей, и даже трупы солдат, которые были убиты во время вылазок или нападений.
Например, Вариллас [24] пишет, что “во время своей бесплодной осады Карольштейна в 1422 году, Корибут приказал бросить тела своих солдат, которых осажденные убили, в город, в дополнение к 2000 телегам навоза. Большое количество обороняющихся стали жертвами лихорадки, вызванной зловонием от останков и были спасены от смерти только благодаря богатой аптеке, которая распространила по Карольштейну лекарства против заразы, которая инфицировала город” [25] .
24
Французский историк, родился в 1624, умер в 1696.
25
Повстанцы Богемии, гуситы, сначала предложили корону Богемии Ягеллону, королю Польши, который отклонил ее. Затем они предложили ее Великому Герцогу Литовскому, который принял ее. Принц Корибут осадил Карольштейн как генерал Великого Герцога Литовского.
Фруассар говорит нам, что при осаде Обероше, эмиссар, который вышел на переговоры, был схвачен и выстрелен обратно в город. Этот автор пишет:
“Чтобы все выглядело серьезнее, они взяли слугу, примотали к его шее письма и поместили его в пращу машины, а затем выстрелили обратно в Обероше. Слуга прилетел к рыцарям, которые были там и которые были весьма изумлены и смущены увиденным гонцом, прибывшим к ним уже мертвым”.
Другой историк рассказывает, что, чтобы выстрелить из пращи человеком, он сначала должен был быть связан веревками, чтобы образовывать круглый пучок, как мешок с зерном.
Машиной, которой делали такие страшные дела, был требучет.
Катапульта не была такой сильной, чтобы выбрасывать тело человека. Такая трудность преодолевалась отрезанием головы какого-нибудь несчастного мирного эмиссара, если условия, которые он приносил, с презрением отвергали. Его письмо с мольбой от осажденных прибивалось к его черепу и голова посылалась в город, как ужасная форма вестника, несущего отказ от переговоров.
Поскольку осаждающие всегда ставили своей целью вызвать пожар, для этой цели они использовали смесь горючих материалов – "греческий огонь". Пламя этой по-страшному разрушительной жидкости нельзя было затушить водой. Эта самовоспламеняющаяся смесь помещалась в круглые глиняные сосуды, которые выстреливались из катапульт и разбивались при падении. Поскольку крыши средневековых жилых домов были обычно соломенными, это вызывало, конечно же, поджог такого горючего материала.
В завершение этой главы я даю некоторые интересные выдержки из де Фоларда, который снабдил ими перевод Полибия, выполненный Винсентом Тюилльером, напечатанный в 1727 году. Де Фолард был военным и писал о военной тактике.
Его рекомендация использовать, и это в его время, вместо пушек римские осадные машины кажется очень забавной, ведь сказал он об этом в 1727 году.
Его упоминание об арбалете как об оружии, которое превосходит для военных целей огнестрельное оружие, тоже интересно, каким бы примитивным не было оружие огнестрельное.
Де Фолард пишет: “Я убежден, что если бы можно было отложить предубеждения, катапульты и баллисты вскоре заставили бы наши пушки замолчать. Потому что кто может сомневаться, что катапульты были бы более полезными в метании камней и бомб? Скольких бы они не пощадили во время осад?
Рис. 190. Требучет на колесах. Отделяемые железные грузы, которые крепятся на задний конец руки можно видеть внутри рамки машины.
Примечание. – У руки нет пращи, прикрепляемой к ней, она напоминает руку катапульты. Машина такой конструкции не могла бы метнуть камень и на 100 ярдов (91,44 м), да и на 50 ярдов (45,72 м) она бы метнула его вряд ли.