Книга будущих адмиралов
Шрифт:
Пятым кораблём, который погиб так же геройски, как «Варяг», был броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков» под командованием капитана первого ранга В. Н. Миклухо-Маклая (о нём мы уже говорили). Шестым – крейсер «Дмитрий Донской», которым командовал капитан первого ранга И. Н. Лебедев. Оба корабля были затоплены командами 15 мая 1905 года во время Цусимского сражения.
Конечно, потопление корабля своей командой – мера самая крайняя. Она, как видишь, применялась, когда все боевые возможности были исчерпаны и кораблю грозило стать кораблём чужого флота.
Непросто было морякам расставаться с родным кораблём. Страшные раны не выжимали из моряков слезинки, а тут люди плакали. Иные же не могли представить свою жизнь без корабля
Вернёмся, читатель, снова к «Варягу», к его экипажу и командиру. Что было с ними дальше, после заслуженных почестей и наград? Мы знаем: русско-японская война ускорила первую русскую революцию. А бой в Чемульпо, как частица войны, ускорил созревание революционных настроений у его участников. Это было замечено властями, и экипаж «Варяга» не оставили целиком, а распределили по многим кораблям. Несколько моряков попали на броненосец «Потёмкин», они участвовали в восстании корабля, причём матрос с «Варяга» Антон Войцеховский был ближайшим помощником Вакуленчука. Старший штурман «Варяга» Евгений Андреевич Беренс во время Октябрьской революции, когда офицеры демонстративно уходили с кораблей, без раздумий встал на сторону большевиков и в открытом письме призвал офицеров флота быть вместе с народом. В 1919 году он был назначен командующим Морскими Силами Республики. А Руднев? После боя ему был пожалован чин флигель-адъютанта, он стал числиться в свите самого царя Николая II. Однако Руднев не получил корабля. Его назначили командиром строящегося броненосца «Андрей Первозванный» и 14-го флотского экипажа.
Во дворце, где флигель-адъютант Руднев обязан был дежурить, произошёл знаменательный разговор моряка с царём. «Однажды он застал царя одного. Николай, видимо, скучал. И Всеволод Фёдорович, нарушив придворный этикет, в разговоре стал задавать ему вопросы о ходе войны.
Николай махнул рукой.
– Внутри у нас назревает куда более опасное событие – революция. Вот когда к вам, господин Руднев, ворвутся в квартиру матросы 14-го экипажа и повесят вас, вот это и будет революция!
– Матросы? Меня повесят? Нет, ваше величество, я твёрдо убеждён, что со мной этого не случится…»
Сын Руднева, Николай Всеволодович, рассказывает ещё об одном разговоре отца, на этот раз с командующим Петербургским военным округом великим князем Николаем Николаевичем. Было это в октябре 1905 года, после митинга, который провели большевики в 14-м экипаже. Руднев о митинге знал, но никаких наказаний матросам не назначил.
– По-вашему, ничего особенного не случилось, господин флигель-адъютант? А прокламации? А газеты? А митинги? Это же бунт, настоящий бунт!
Руднев молчал.
– Всех этих мерзавцев перестрелять как бешеных собак! – кричал князь.
– Но ведь нельзя же расстрелять всю Россию, – ответил Руднев.
После разговора с князем Рудневу предложили уйти в отставку. Правда, его произвели при этом в контр-адмиралы. А как было не произвести, если о доблести моряка знал весь мир? Даже враги, японцы, наградили его своим высшим орденом «Восходящего солнца».
Всё же царь не мог сдержать ненависти к Рудневу, не мог простить ему сочувствия матросам. В начале 1907 года герою русско-японской войны запретили находиться в Петербурге. В деревне Мышенки под Тулой, в небольшой усадьбе, Руднев доживал свою жизнь. Всеволод Фёдорович умер 7 июля 1913 года.
Когда Руднев был отставлен от службы, был отчислен из пажеского корпуса и его старший сын Николай. Он готовился тоже к морской службе, а стал впоследствии агрономом. Конечно, любое дело нужно, плохих профессий не бывает, но жалко, что Николай Всеволодович не стал моряком.
Рудневы вели свой род от матроса Семёна Руднева, который ещё в петровские времена, в 1696 году, отличился в боях под Азовом. С той поры мужчины Рудневы служили на флоте. И вот морская династия оборвалась…
Остаётся сказать ещё о самом «Варяге». Японцы подняли корабль, дали ему своё название – «Сойя». В 1916 году русское правительство выкупило у японцев «Варяг». Над ним снова взвился андреевский флаг, а ещё прибавился кормовой георгиевский, как на «Азове», как на «Меркурии».
В конце того же года крейсер из Владивостока пришёл в Мурманск. Корабль был в плохом состоянии. В марте 1917 года он пошёл в Англию на ремонт. В море радист принял радиограмму о свержении царя. Матросы, несмотря на сопротивление офицеров, заменили андреевский флаг корабля красным флагом.
«Варяг» стоял в Ливерпуле, англичане ремонт откладывали и откладывали. А в декабре объявили корабль собственностью военно-морского флота Великобритании. Правительству Советской Республики они ответили, что крейсер потоплен немецкой подводной лодкой и затонул в Ирландском море. На самом же деле, как выяснилось много лет спустя, «Варяг» у берегов Ирландии налетел на камни. Полузатонувший, он пролежал там до 1925 года – снять с камней его не могли и в море разрезали на металл.
Миноносец «Стерегущий».
О НАЗВАНИЯХ КОРАБЛЕЙ
Наступали новые времена. Смена времён отражалась, как в зеркале, в названиях кораблей, в их судьбах.
Царские власти получили от румын броненосец «Князь Потёмкин Таврический» и переименовали его в «Святой Пантелеймон», будто святой мог служить царю надёжнее, чем светлейший князь. На «Пантелеймоне» была уже другая команда, и офицеров подобрали свирепее, чем были. Но осенью 1905 года во время Севастопольского восстания на «Пантелеймоне» поднялся красный флаг. Ненадолго, но всё же поднялся. В начале 1917 года, после свержения царя, броненосец получил прежнее название – «Потёмкин», а через несколько месяцев был назван «Борец за свободу». В апреле 1919 года броненосец был подорван интервентами в Севастополе.
После гражданской войны его пытались восстановить. Но разрушения оказались велики, вся машинная часть была сильно повреждена, поэтому металл корабля пошёл на переплавку.
Бронепалубный крейсер «Очаков.
Главной силой Севастопольского восстания был крейсер «Очаков». 13 ноября 1905 года команда крейсера восстала и присоединилась к матросам флотской дивизии. Возглавить восставших матросы предложили лейтенанту Петру Петровичу Шмидту, и он прибыл на крейсер. 15 ноября над крейсером был поднят сигнал: «Командую флотом. Шмидт». Красные флаги уже развевались над минным крейсером «Гридень», миноносцами «Свирепый», «Заветный», «Зоркий», канонерской лодкой «Уралец» и минным транспортом «Буг». К «Очакову» примкнул броненосец «Пантелеймон».
Но, к сожалению, Шмидт не проявил достаточной решимости. Силы контрреволюции были ещё сильны и сумели быстро подтянуть войска. По восставшим кораблям открыли огонь крепостная и полевая артиллерия и орудия броненосцев «Ростислав», «Память Меркурия». «Пантелеймон» спустил красный флаг. Остальные корабли приняли бой. Силы были слишком неравные. Потонул «Свирепый». На «Очакове» начался пожар. После двухчасового боя матросы покинули свои корабли, ставшие мишенями. Кто на шлюпках, кто вплавь добирались к берегу. Их расстреливали из пулемётов. Руководители восстания были арестованы.