Книга будущих адмиралов
Шрифт:
Между тем руководители русского флота основную ставку делали на то, что русские корабли, если не будут целиком господствовать в Жёлтом и Японском морях, то уж, конечно, не позволят противнику перебрасывать из Японии сухопутные войска для атаки Порт-Артура с суши, то есть русский флот будет сильнее японского.
Из такого ошибочного предположения следовала новая ошибка: Порт-Артур был плохо укреплён со стороны материка. В начале 1900 года, за четыре года до русско-японской войны, заседала комиссия по обороне крепостей, членом которой был и Степан Осипович Макаров. Он, как всегда трезво и резко, обратил внимание комиссии на это упущение. К мнению Макарова не прислушались. Предчувствуя огромную беду, Макаров послал в Главный морской штаб письмо:
«В заседании комиссии по обороне крепостей было доложено, что линия сухопутной обороны Порт-Артура простирается на 22 версты, местность крайне пересечённая, что вызывает потребность в большом числе укреплений. Между тем назначено лишь 200 орудий, что… безусловно, недостаточно, необходимо 447 орудий. …Вся сухопутная оборона состоит из орудий небольших калибров, и нет ни одной пушки на сухопутной обороне, которая могла бы отвечать на огонь больших осадных орудий.
Япония прежде всего займёт Корею, и ввиду близости корейских портов от Японии и удобств, представляемых вооружением гаваней острова Цусима, нашему флоту, оперирующему в Корейском проливе далеко от своего базиса, будет невозможно помешать высадке японцев в Корею в каком угодно числе.
Заняв Корею, японцы могут двинуться к Квантунскому полуострову и сосредоточить там более сил, чем у нас. Вся война может быть ими сосредоточена на этом пункте. Это будет война из-за обладания Порт-Артуром, к которому они подступят с потребной для сего силой, и мы должны быть готовы к должному отпору с сухого пути.
В случае союза Японии с Англией преобладание на море будет на их стороне, и тогда возможно допустить большую высадку японского десанта в одну из бухт Квантунского полуострова. Это очень облегчит подвоз тяжёлых осадных орудий и позволит повести правильную осаду Порт-Артура с сухого пути…
Падение Порт-Артура будет страшным ударом для нашего положения на Дальнем Востоке. Флот, лишившись своего главного опорного пункта и оставшись лишь при одном Владивостоке, будет крайне стеснён в своих операциях. Чтобы этого не случилось, Порт-Артур должен быть сделан неприступным и снабжён провизией, порохом и углём в таком количестве, чтобы выдержать продолжительную осаду, пока не прибудет подкрепление».
В письме Макарова встречаются слова «сухой путь», «с сухого пути». Знаток военной истории, адмирал сопоставлял состояние дел в Порт-Артуре с положением Севастополя накануне Крымской войны. Севастополь, как ты помнишь, тоже был плохо укреплён «с сухого пути».
Письмо «ходило по инстанциям» – от одного начальника к другому – и затем попало в архив с такой резолюцией управляющего Морским ведомством адмирала Тыртова: «…я не могу не обратить внимания адмирала Макарова на его несколько пессимистический взгляд на оборону Порт-Артура; по-видимому, адмирал нашу эскадру считает нуль, так как полагает, что, несмотря на её присутствие в Жёлтом море, неприятель свободно может подвезти к Порт-Артуру тяжёлые осадные орудия для ведения правильной осады крепости с сухого пути. Для этого нужно уничтожить эскадру нашу».
Резолюция Тыртова была оскорбительной для Макарова, который никогда не был ни паникёром, ни трусом. К слову сказать, Степан Осипович, занимавший в то время должность главного командира Кронштадтского порта, всеми мыслями был на Дальнем Востоке: его всегда неизбежно тянуло туда, где назревала опасность. Один из его друзей позже вспоминал: «Когда я был у него в гостях после назначения его главным командиром и спросил, доволен ли он, Степан Осипович мне с грустью ответил, что считал бы своим местом Порт-Артур, добавив при этом: «Меня пошлют туда, когда дела наши станут совсем плохи, а наше положение там незавидное».
ДЕЛА СТАЛИ ПЛОХИ
Наступил 1904 год. 24 января Япония разорвала дипломатические отношения с Россией. Японцы торопились начать войну, так как знали, что русские ещё не достроили корабли для Тихоокеанского флота. 26 января Макаров направил новое письмо – «весьма секретное» – управляющему Морским ведомством. Речь в нём шла о совершенно конкретных вещах:
«Из разговоров с людьми, вернувшимися недавно с Дальнего Востока, я понял, что флот предполагают держать не во внутреннем бассейне Порт-Артура, а на наружном рейде… Никакая бдительность не может воспрепятствовать энергичному неприятелю в ночное время обрушиться на флот с большим числом миноносцев и даже паровых катеров. Результат такой атаки будет для нас очень тяжел…»
Посмотри на карте очертания гавани Порт-Артура (Макаров называет её внутренним бассейном). Выход из гавани узок, к тому же мелководен. Там, в Порт-Артуре, это обстоятельство страшило командование: на внутреннем рейде (в гавани) кораблям стоять безопасно, но, во-первых, японцы могут закупорить узкий выход, затопив в нём свои суда, во-вторых, если придётся выходить из бассейна в море, то японский флот, внезапно заняв внешний рейд, может спокойно расстреливать гуськом выходящие русские броненосцы. И командование, вместо того чтобы выслать разведку и иметь хорошую охрану внешнего рейда, поставило на внешнем рейде всю эскадру.
Последнее предсказание Макарова сбылось очень скоро. В ночь с 26 на 27 января японские миноносцы внезапно атаковали русских, стоявших на открытом рейде. Два эскадренных броненосца – «Ретвизан» и «Цесаревич» и крейсер «Паллада» получили пробоины после торпедных ударов.
Наступивший день принёс новую беду: после героического боя русские моряки в корейском порту Чемульпо вынуждены были затопить крейсер «Варяг» и взорвать канонерскую лодку «Кореец». В Чемульпо после этого японцы начали высадку десанта.
Так вот, буквально в первые дни войны дела стали совсем плохи. А вскоре Макарова назначили командующим Тихоокеанским флотом.
Как схожа судьба Степана Осиповича Макарова с судьбой Александра Васильевича Суворова, Михаила Илларионовича Кутузова да и Павла Степановича Нахимова! Пока не грянула беда, командуют именитые бездарности. И до того докомандуются, что «дела станут совсем плохи». Тогда выправлять ошибки призывают талантливых, но опальных, которых до страшного часа держат на второстепенных должностях. А Тихоокеанским флотом до Макарова заправляли адмирал Алексеев, побочный сын Александра II, и адмирал Старк.