Книга демона
Шрифт:
– Проходите скорей, не задерживайтесь… Длинный широкий коридор, множество боковых ходов. Какие-то люди с тележками. Приближающийся грохот. Воздух все суше, горячей. Справа – огонь, лязг, искры, шипение, тени в кожаных фартуках. Слева – визг паровой пилы, смоляной запах, локоны стружки.
– Мастерские. Нам прямо…
Ступени. Поворот. Извилистый ход, похожий на нору. Кованая решетка, поднимающаяся вверх. Массивная дверь, сбитая из дубовых брусков. Крохотная каморка. Два вооруженных топорами траллана. Железная дверь, запирающаяся на два засова. За ней еще одна –
Человек, прозванный Тенью, остановился, отдышался. Из неприметной стенной ниши достал ключ, отпер замок.
– Прошу, почтенные мастера. Устраивайтесь. Теперь это ваш дом.
Тильт шагнул вперед, осторожно приоткрыл дверь. Он ожидал увидеть нечто похожее на темницу: холодные стены, сочащиеся влагой ржавые решетки, кандалы, грязная солома в углу – это в худшем случае. В лучшем: тесная комната, две кровати, стол, оплавленная, погрызенная мышами свеча, помойное ведро.
Но увиденное – а видел он лишь малую часть от целого – совершенно не соответствовало его ожиданиям.
– Чего встали? Проходите!… А ты, почтенный Ферб, можешь теперь отдохнуть. Думаю, ты предпочтешь начать отдых с трапезной. Что ж, не стану мешать. Но через два дня у меня для тебя появится новое поручение.
Будь готов…
ГАЙ. НОВЫЙ ПРИЯТЕЛЬ
Тильт перешагнул порог. А что еще ему оставалось?
Утро на «Цветке» встретило Гая плеском волн, скрипом мачт и истошными воплями какого-то матроса, вернувшегося пьяным под утро и наказываемого плеткой. Гай высунулся из своего жилища, при свете дня напоминавшего собачью будку, и тут же наткнулся на Олфо. Помощник с нескрываемым отвращением посмотрел на Гая, поднял очи к небесам и воскликнул:
– Ужас! Ужас! И это морской порядок! Вся команда уже на ногах, капитан пьет утреннее пиво, а новый юнга еще дрыхнет!
– Простите, почтенный Олфо, – забормотал Гай, приводя себя в пристойный вид и путаясь в шнурках.
– Закат с тобой… – махнул рукой Олфо. – Беги в каюту капитана, может, чего подать надо или помочь. А то велю выпороть, как Брика!
Несчастный Брик как раз издал особенно горестный вопль, и Гай поспешил в каюту Хрюка.
Капитан и впрямь пил утреннее пиво. Большая серебряная кружка стояла перед ним в соседстве с мясным пирогом и золотистой копченой рыбиной, от которых Хрюк откусывал поочередно.
– Пришел? – добродушно осведомился он, заметив Гая. – Ты, если я правильно помню, новый юнга. Да-да, я же человек жизнерадостный и чадолюбивый… Зовут тебя Магриф, ведь верно?
– Нет, почтенный Скайвир, меня зовут Гай.
– Да? – искренне удивился капитан. – А кого тогда зовут Магриф? Любопытно… Бывает же… Но это не главное. Главное вот что: почисти-ка ты мне сапоги А то придут сейчас крысы из таможни, а я в тусклых сапогах. Нехорошо.
И капитан показал кружкой на стоявшие в углу высокие сапоги, изрядно заляпанные глиной и разной дрянью.
– Там где-то деготь специальный валяется и щетка… Да этого, другого юнгу позови, а то один будешь до полудня возиться. Знаю я вас.
Джайл не
– Чего застыл? – спросил Джайл, что-то жуя.
– Да вот, сапоги почистить велели. Тебе, кстати, один причитается… А что, завтрак уже был?
– Ты его проспал, – простодушно заявил юнга, зачерпывая вонючий черный деготь из горшочка. – А твою долю я съел.
– Ты что! А я?! – возмутился Гай.
– Спать надо меньше, дружище.
– А разбудить меня не мог?
– А как бы я тогда съел твою долю? Да ты не расстраивайся, там печеная тыква была, а ты ее, наверно, не любишь, – резонно возразил Джайл. Гай не нашелся, что ответить, и принялся начищать свой сапог. Предварительно мыть они их не стали, решив, что Хрюк все равно вывозит обувь до неузнаваемости.
– Так ты говоришь, своих растерял? – спросил
Джайл, наводя глянец на сапог при помощи крысиной шкурки.
– Я?!
– Да ладно тебе. Думаешь, не сообразил я, что история – про тебя? Да и ты рассказчик еще тот: все время сбивался, то «он», то «я» говорил. Сам и не заметил небось?
– Не заметил, – признался Гай. – Ну раз так… Ты только не говори никому!
– Да кому я скажу. Так что, растерял своих-то, а?
– Всех растерял. Не знаю, живы ли…
– Живы будут – сюда придут. Тролли, конечно, в город не полезут, а вот друг твой и этот… Грифф… Эти придут, если живы. Только учти, мы в Гарде проболтаемся не больше двух недель, а потом плыть надо. Я вчера с утра разговор помощника с Хрюком подслушал. Так что ищи своих, пока можно. По рынку походи, по площадям.
– А разрешается?
– В смысле – с корабля уходить? Можно. Чего тебе тут делать? Пока корабль в порту и заказа нет, матросы отдыхают. Только на ужин не опаздывай, а то я опять твою долю съем.
– Ну уж нет…
Хрюк остался доволен начищенными – признаться, кое-как – сапогами и высказал мудрейшую мысль, что два юнги – это лучше, нежели один, ибо сапоги начищены теперь в два раза тщательней и в два раза быстрее. Открытие ему настолько понравилось, что он не преминул поделиться им с Олфо; помощник послушно кивал. Сообщив в очередной раз, что он человек жизнерадостный и чадолюбивый, капитан дал обоим юнгам по мелкой монетке с изображением какого-то древнего короля и велел не появляться на корабле до вечера.
– Вот и замечательно, – сказал Джайл, пряча монету в карман. – К вечеру надо тебе еще одежку у боцмана подобрать, медальон матросский получишь, чтоб все знали, что ты с «Цветка», не дергали попусту, на другой корабль не сволокли или там в рабы, а пока пойдем-ка погуляем. Поищем твоих, может, и найдем кого.
Гай в это не верил, но на корабле делать было все равно нечего, а посмотреть на Гарду хотелось. И они отправились в город, предварительно перекусив Гаевыми запасами.
На первой из встретившихся им площадей стояла большая виселица в форме двеннской буквы «ай», с которой свисали пять сильно попорченных воронами и червями тел.