Книга Истины
Шрифт:
– Где?
– Лонцо взглянул себе под ноги. У него вдруг возникло острое желание взлететь.
– Культ Безликого требует человеческих жертв. Когда этот храм был действующим, озеро было заполнено этими вот тварями, - Вирин кивнул на белеющий под водой скелет.
– Жертву заставляли спускаться по ступеням, пока её не растерзают грызы. Можешь так не вздрагивать. Эти зверюшки и так долго не живут, а тут их, похоже, и не кормили лет пятьсот… Я знаю, как наша надпись переводится! «Во славу Безликого небеса обагряются кровью», - повысивший, было, голос
– Неужели великий Дараан поклонялся этому… Безликому?
– со смесью страха и разочарования спросил герцог.
– Это вряд ли. Но тайник из Безликого отличный. После окончания строительства храма служителям запрещается прикасаться к статуе. Ну а жертвы до неё живыми не добираются.
– Тогда стой здесь и держи факел. И вот это, - Лонцо отстегнул пояс с мечом и кинжалом.
– Надеюсь, ты прав, и никакая гадость здесь уже не водится.
– Если бы водилась, мы бы уже не разговаривали, - усмехнулся Вирин.
Он устал бояться, и где-то в глубине души начало просыпаться любопытство.
– Тогда жди, - герцог спустился ещё на пару ступеней.
Вода, к его удивлению, оказалась куда теплее воздуха.
Вирин перехватил удобнее меч и плащ друга и поднял факел повыше. Он вспоминал, как древний и седой, как лунный свет, жрец Четвёртой, оглядываясь на дверь, рассказывал ему легенду о культе Безликого. Подтверждение этой легенде нашлось лишь однажды. Строители очередного храма Гроз наткнулись на братскую могилу дасажинских воинов. На их щитах был выбит зов «Во славу Безликого…»
– Седьмая меня забери!
– громко выругался Лонцо, прервав размышления друга.
Герцог поскользнулся, едва не окунувшись с головой и, кроме того, обнаружил, что со следующей ступенью вода становится ледяной.
– Мне этот запах сниться будет, - прошипел он и, убедившись, что больше ногами до дна не достает, поплыл.
Уже оказавшись у подножия статуи, он подумал, что без сапог плыть было бы удобнее.
«А впрочем, Грозы знают, на что там, на дне, можно наступить», - возразил он сам себе.
Забраться на камень оказалось делом не из простых. К тому моменту, как он с этим справился, он промёрз так, что и думать забыл о страхе.
Каменный старец, даже сидящий, оказался вдвое выше герцога. Схватившись покрепче за его руку, Лонцо стал внимательно разглядывать Безликого. Настолько внимательно, насколько позволяли отблески далёкого огня. Вот только посмотреть в лицо древнего бога он не смог себя заставить. Искажённые огненные блики и собственные испуганные глаза, чёрные и незнакомые, отражались в полированном камне и вызывали дрожь. Наконец, Дорский дотянулся до чаши и стал её ощупывать.
– Я что-то нашёл!
– тихо воскликнул он.
Пальцы левой руки наткнулись на три небольших предмета. Один из них оказался изящным ключом на цепочке, а два других - как будто просто гладкими камнями. Осторожно переправив находки в нагрудный карман, герцог ещё раз внимательно осмотрел и ощупал статую. Не обнаружив больше ничего, Лонцо, внутренне содрогнувшись, снова скользнул в воду. Когда онемевшие ноги нащупали первую ступень, Вирину пришлось поддержать друга под руки. Выбравшись на берег, они торопливо отошли на несколько шагов вглубь коридора. Только когда залитое водой святилище скрылось за поворотом, друзья перестали ощущать на себе тяжелый взгляд Безликого. Лонцо сорвал с себя мокрый ледяной камзол и завернулся в плащ. Вирин нащупал карман и вытащил находки. Цепочка и ключ были выплавлены из неизвестного металла, искрящегося, словно снег в очень морозный день. Бородка имела сложную, замысловатую форму.
– От чего он, интересно?
– Я бы тоже хотел знать, - Лонцо взял с ладони друга вторую находку - гладкий, отполированный временем клык, по длине обогнавший средний палец Дорского.
– По форме похож на змеиный, - музыкант тут же заинтересовался клыком.
– Вот только не хотел бы я с этой змеёй встретиться.
– А драконьим он может быть?
– прищурился герцог.
– При условии существования самих драконов, - фыркнул Вирин.
– А как же рассказы о Драконьем Архипелаге?
– Что-то живых свидетелей полета ящеров я не встречал, - покачал головой бывший послушник.
– Ладно, оставим пока это, - вздохнул Лонцо и посмотрел на третью находку - отшлифованный морем плоский серый камень, испещренный рунами.
– Всё-таки придется нам добираться до твоей библиотеки.
– Сперва надо до поверхности добраться, - Лонцо надел пояс, спрятал находки в поясной кошель и покосился на факел. Тот шипел и трепетал.
Вскоре друзья уже поднимались по коридору обратно. Место, где лежал на полу скелет, миновали почти бегом и успели пройти ещё довольно много, когда факел всё-таки погас. Дорского, мгновение назад жаждавшего согреться, бросило в жар.
– Одно радует - не заблудимся, - послышался из темноты обречённый шёпот Вирина.
– Хорошо, что ещё что-то тебя радует, - вздохнул Лонцо, невольно ускоряя шаг. Потом неожиданно для себя спросил:
– А как при жизни выглядело то чудовище в жертвенном озере?
– Подходящий ко времени разговор, - нервно фыркнул музыкант, но на вопрос ответил:
– Ты видел в дасажинских книгах гравюры с изображением крокодила?
– Я его в живую видел. Он в королевском зоопарке пару лет жил.
– Так вот представь, что эта тварь чёрного цвета и с хвостом как у рыбы. И зубов побольше ряда на два. Размеры ты видел, с тебя ростом, пожалуй, будет, если за хвост поднять. А то и больше. Хотя вряд ли грыз позволил бы поднимать себя за хвост… Живут эти твари только под водой, на сушу не выползают. Считались любимыми зверушками Безликого. Именно им была предоставлена честь принимать жертвы для своего господина. Кстати, Безликий встречается в религиях и Харраны, и некоторых земель Лагодола. У дархов он вообще - отец всех богов… Мне показалось, или я что-то слышал?
– неожиданно прервал лекцию музыкант.