Книга Истины

Лев Ольга

– Отведи меня в темницу, что под северной башней, - велел ему Лонцо.

Фразу он, забывшись, произнес на лагосе, но то ли стражник хорошо знал язык, то ли для магии языковых барьеров не было вовсе - дарх приказ понял.

Лонцо едва поспевал за своим проводником, и ему стоило огромного труда не потерять направление. Они миновали множество коридоров, лестниц и поворотов и спустились намного ниже первого этажа. В узком и низком каменном коридоре без ковров и гобеленов проводник замедлил шаг. Свет факелов трепетал на серых стенах, а путь преграждала массивная кованая решётка.

По ту сторону скучали четверо стражей. Увидев гостей, они оживились и с интересом на него уставились.

– Кто вы и зачем сюда пришли?
– спросил один с требуемой уставом строгостью.

– Я близкий друг лорда Аргондо. А причину моего здесь появления я поведаю только вашему командиру, - высокомерно отозвался герцог.

Стражи за решёткой перевели взгляд на проводника, и тот растерянно кивнул. Чуть помедлив, словно мысленно посовещавшись, двое воинов поднялись и отворили решётку, а миг спустя, закрыли её за спиной Дорского. Путь назад был отрезан, но возвращаться сейчас Лонцо и не собирался.

Коридор, вырубленный, как казалось, прямо в скале, плавно сворачивал направо. Гостя взялся провожать только один из стражников, самый юный. Не дойдя до поворота, он остановился у одной из двух дверей, расположившихся друг напротив друга. Робко постучав, страж исчез в приоткрывшемся проеме. Сквозь щель Дорский успел заметить яркий свет и фрагменты роскошной обстановки. Миг спустя дверь снова открылась, на этот раз широко и уверенно, и в коридор шагнул рослый немолодой харранец с золотыми кистями на рукавах форменного камзола. Страж торопливо проскользнул мимо и вернулся на пост.

– Командор подземелий приветствует вас и готов выслушать, - густой вибрирующий голос странно сочетался с певучим харранитом.

Благо, уроки этого языка ещё не выветрились из памяти Лонцо.

– Я вас слушаю, - повторил командор.

Его чёрные глаза, словно живущие отдельно от лица, принявшего приветливое выражение, прошили юношу насквозь.

– Я друг лорда Аргондо, - начал Дорский, пристально глядя в эти жёсткие, горящие, будто угли, глаза.

Виски заломило, а харранец презрительно усмехнулся.

– Зря тратите силы. Я не слабее вас. А если учесть возраст и опыт, то сильнее. Так что вам придётся объяснить своё вторжение в эти подземелья мне, а не моему послушному телу.

Дорского бросило в жар и в холод одновременно. Однако он взял себя в руки и спокойно посмотрел в лицо командора.

– Я вижу, вы - человек чести, а значит, сможете меня понять. Я пришёл сюда за девушкой, которой в этих стенах не место. Она харранская принцесса и невеста лагодольского короля.

– Знакомая сказка, - хмыкнул харранец.
– А вы, надо полагать, обиженный жених?

– Я тот, кто имеет право забрать её, - холодно ответил Лонцо, игнорируя презрительный смех.

– Отчего же вы не пойдёте к его величеству и не заявите ему об этом праве?
– отсмеявшись, спросил командор.

Взгляд его сделался очень недобрым.

– У меня нет времени на официальные визиты. Кроме того, боюсь, мои доводы не покажутся убедительными тому, кто уже видел принцессу Мирхаби и привык считать её своей.

– Судите вы, похоже, по себе, - командор снова фыркнул, но глаза при этом остались жёсткими, - Надеюсь, вы понимаете абсурдность ваших притязаний.

Лонцо понимал. Как и то, что драки ему не миновать. Как и то, что к этой драке подключатся четверо у решётки. Впрочем, их Дорский не боялся совсем, а вот харранец… Опытный маг, спокойный, как удав, был действительно опасным противником.

– Мои притязания не выходят за рамки моих прав. Более того, они не выходят за рамки моего долга - долга дворянина. Этой девушке здесь не место. Любой даме не место в подземельях.

– У вас ещё есть последний шанс мирно сдаться, отдать мне оружие, и возможно вас, как сумасшедшего, его величество помилует.

– Я не сдам оружие. Мне не нужно помилование того, кто ворует чужих невест, - дерзко заявил Лонцо, кладя руку на эфес.

Он с удовлетворением заметил, что в чёрных глазах сверкнул гнев. Ему удалось хоть немного вывести противника из равновесия. Если удастся заставить его потерять голову, появится шанс на победу.

– Как ты смеешь, мальчишка, оскорблять моего короля?
– тихо и опасно спросил харранец.

Его гневный взгляд отдавался в голове герцога тяжелым гулом.

– Вашего? Я думал, ваш король - халиф Хадей. Неужели воину такой силы пришлось позорно бежать из своей страны?

Со звериным рыком харранец вырвал из ножен свой клинок, и ему на помощь тут же метнулись четверо стражей. Лонцо шагнул к стене, закрывая спину. Его клинок очертил серебристый полукруг, на миг отогнав нападавших на почтительное расстояние. А потом закипел бой. Как и в схватке с разбойниками, Дорский начал «вспоминать» об ударах за миг до нанесения. Он полностью растворился в движении, текучем и плавном, словно ртуть. Четверых стражников быстро выбросило из боя - кого-то с серьёзными ранами, а кого-то и сразу к Седьмой. Герцог и командор остались один на один. Харранец дрался как истинный сын своей страны, яростно и стремительно, и эта стремительность заменяла недостающее ему изящество школы Одре. Кроме того, он, как и Лонцо, предвидел удары противника. Обмен предугадываемыми выпадами стал походить на фарс. Командор видимо тоже это почувствовал и внезапно выкрикнул команду, перевести которую герцог не смог. Мощный голос перекрыл яростный звон клинков, где-то хлопнула дверь, и из-за поворота коридора вылетел отряд человек в десять.

– Седьмая вас всех… - прошипел Лонцо, снова отшатываясь к стене.

Один из воинов на бегу сдернул с пояса сигнальный рог. К счастью, костяной, а не металлический, и Дорский, не долго думая, метнул в этот рог кинжал Фо Хадура. Попал. Под ругань на дасском о пол застучали осколки.

Дорскому пришлось вспомнить все уроки мэтра Одре и его дочери. К счастью, командор отступил назад, и Лонцо мог на него не отвлекаться. Отбивая удар за ударом, он наносил удары сам, и толпа противников редела. В какой-то миг ему навстречу понеслись два клинка. Дорский метнулся в сторону, предпочтя быть раненным в левое плечо, а не в правое. Боль обожгла короткой вспышкой, и герцог порадовался, что камзол ему нашли цвета свежей крови. Его ран враги не увидят.