Книга катастроф. Чудеса мира в восточных космографиях
Шрифт:
Кажется, урочище белых костей на самом деле было местом выхода на поверхность каких-то минералов, отшлифованных до блеска песками и напоминающих кости. Ущелье с диковинными камнями находилось на границе Турфанского оазиса. Это место посетил Чэнь Чэн, доверенный чиновник минского императора; он был отправлен в 1413 г. послом в государства Центральной Азии. Как и в случае с даосами, речь идет о черных и белых камнях. Для буддистов поле смерти превратилось в место нирваны.
«В 100 с лишком ли от города [Турфана] к северу-западу находится гора Лин-шань (“Чудесная гора”). Предание гласит, что это место нирваны 100 000 архатов. Вблизи горы есть земляная (глинобитная) башня высотою в 10 с лишком чжан [44] . Говорят, что она построена в Танское время. Подле башни — буддийский храм. [У подножия] храма есть горный источник и несколько му [45] лесу. Если отсюда пойти в горы и пройти 20 с лишком ли, то
44
Чжан — мера длины 3,12 м (1 чжан = 10 чи).
45
My — мера площади, 580,32 кв. м.
В долине ужаса брат Одорик слышал игру на литаврах. О звуках, напоминающих барабанный бой. в пустыне Такла-Макан, рассказывает Марко Поло (см. § 30). Звуковые эффекты, напоминающие игру на барабанах, известны как «поющие пески». Природа этого явления неизвестна, хотя установлено, что при определенных условиях сухие песчинки с гладкими гранями, ссыпаясь по дюне, испускают громкий звук низкой частоты, напоминающий звучание литавры или отдаленный раскат грома. Существует предположение, что звук вызывается разрядом статического электричества, образующегося при взаимном трении движущихся песчинок.
Из «Записок Бабура» (нач. XVI в.) известно местоположение еще одной долины с «поющими песками». Бабур, захватив некоторые области Афганистана, описывает в своем дневнике их достопримечательности. В частности, в округе Гур-Банд по направлению к Гиндукушу расположены две горные равнины. «Между этими двумя равнинами стоит гора поменьше, — сообщает Бабур. — На этой горе тянется гряда песку с вершины до подножья; Ходжа Риг-и Раван называется. Говорят, что летом с этих песков доносятся звуки литавр и барабанов» (Бабур-наме, с. 160).
К диковинкам области Систан средневековые авторы относили песчаные дюны, где наблюдался загадочный акустический эффект. В анонимной персидской хронике XI в. утверждается: «В области (Рвнджвл) есть огромные песчаные холмы, которые, словно гора вздымаются ввысь. Если человек подойдет к ним и бросит что-нибудь грязное, песок гремит, словно гром. И это удивительно» (История Систана, с. 59). Звук возник бы от любого предмета, вызвавшего движение песка. Указание на нечистоту предмета является избыточным и относится к сфере сакральных объяснений.
Систанскую загадку ал-Бируни включил в перечень природных аномалий: «Гора между Гератом и Сиджистаном, среди песков, несколько в стороне от дороги. Когда на ней извергают кал или мочу, то ясно слышится гул и сильный шум. Все это — особенности, заложенные в существе вещей, и причины их восходят к простым элементам и к началу их сочетания и создания. Того, что является таковым, нельзя постичь знанием. (ал-Бируни. Хронология, с. 268).
Ходили слухи, что в Аравийской пустыне между Меккой и Мединой, на горе ат-Тубул звучат литавры. Скорее всего, слухам о литаврах мы обязаны местному преданию, но само явление из области физики (сто лет назад его исследовали ученые англичане). Вот рассказ мусульманского паломника Ибн Джубайра: «Если идти от Бадра к ас-Сафре, то место шахидов окажется позади него, а гора ар-Рахмат, на которую спускались ангелы — слева. Против нее же расположена гора ат-Тубул (Литавр), которая имеет вид вытянутого песчаного холма. Ее название происходит от одного предания, известного многим мусульманам: они верят, что каждую пятницу здесь раздаются звуки [литавр], как вечное напоминание о победе Пророка, некогда одержанной в этом месте. Аллаху известно сокровенное! … Один из бедуинов, обитавший в Бадре, подтвердил нам, что звуки литавр слышны на упомянутой горе, добавив, что это происходит в понедельник и четверг. Мы были чрезвычайно удивлены его утверждением. Никто не знает, правда ли это, кроме всевышнего Аллаха» (Ибн Джубайр, с. 130).
Видимо, мы так и не узнаем, что же вызвало удивление у Ибн Джубайра: ошибка бедуина, перепутавшего дни звучания литавр, или само явление. Бедуин по простоте душевной чуть было не разрушил священную легенду, ибо пески могли звучать только в особый для мусульман день — пятницу.
Ясность вносит рассказ марокканского путешественника Ибн Баттуты. В 1326 г. он совершил паломничество в Мекку. Священный путь из ал-Мадины в Мекку был исполнен высшего смысла, ибо здесь Аллах уничтожил поборников язычества: «Холм милосердия, на который опустились ангелы, расположен слева, если двигаться по направлению к ас-Сафре. Напротив Холм барабанов, похожий на длинную гору песка. Здешние жители утверждают, что каждую пятничную ночь они слышат, как отсюда доносится звук, похожий на барабанный бой. Навес, под которым Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да помилует, провел день в Бадра, вознося молитвы своему Господу, Великому и Всемогущему, находится у подножья Холма барабанов и прямо перед ним место, где опустилась на колени верблюдица Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует» (Ибн Ваттута, с. 187).
§ 32. О свойствах джиннов
Арабский писатель, теолог и полемист ал-Джахиз (776–869) в сочинении, посвященном предсказаниям у арабов, персов и индусов, сообщает о джиннах неожиданные вещи. Джинны, существа по природе невидимые, являются взору предсказателей, то есть контакт с иным миром не выглядит опасным. На самом деле считалось, что даже тень джинна делает человека безумным{98}. Образ джиннов двоится, если не сказать больше. И дело не в конфликте представлений ученых и бедуинов. Фигура джинна использовалась для описания пограничных ситуаций между наблюдаемыми явлениями и невидимыми связями. Их воздушные или огненные тела указывают па тонкие энергии, пронизывающие мироздание. Короткое досье на джиннов не позволит разрушить научный миф о том, что мы имеем дело с пережиточными формами домусульманских мифологических представлений.
«У народов и племен [существуют] всякого рода предвидения, физиогномические наблюдения, предчувствия, поверья, гадания и способы познания будущего, — пишет ал-Джахиз, — Больше всех занимаются предчувствиями арабы; у них плохие предвидения и неправильные предположения. Они сообщили об этом в своей поэзии, гадании и поговорках. И они утверждают, будто джинны и гули предстают перед ними, и будто джинны сообщают им о событиях в стихах, рассказываемых, слушаемых и понимаемых ими. И поступают они сообразно этому. И [все это] осуществляется у них в гадании по движению птиц, в крике птиц, во встрече с хищным зверем, во [встречных] справа и слева, впереди и сзади, во встрече со змеей, ехидной, червем, разными мелкими насекомыми, в крике воронов, ворковании голубей, свисте джиннов, шуме камней, журчании вод, разлитии потоков, рассматривании туч и облаков, руководительстве звездами, познании созвездий, дождей, грома, молнии и тому подобном, не имеющемся у других народов»{99}.
Ал-Джахиз ставит джиннов в ряд внешних явлений, стихийных по своей природе и случайных по существу. Для предсказателей же все перечисленные явления неслучайны. Ал-Джахиз с рациональной позиции оценивает то, что относится к сфере иррационального. В этом случае мы вновь сталкиваемся с нерешаемой проблемой, поскольку предсказания, полученные от джиннов, не могут быть проверены человеком, не верящим в подобные контакты.
В одном из современных словарей так определяется природа джиннов: «Джинны (от араб, джанна “сходить с ума, приходить в ярость”) — в доисламской и мусульманской мифологии разумные существа (наряду с ангелами и людьми), созданные из чистого, бездымного огня»{100}. Из этого определения не совсем ясно, идет ли речь о жреческой или народной мифологии. Мы знаем, что думали о джиннах ал-Бируни и Ибн ал-Араби; размышления этих ученых свидетельствуют о разработанной научной концепции джиннов. А как эта тема воспринималась людьми, далекими от философии?
Ответ мы найдем в замечательном диалоге между Бузур-гом ибн Шахрияром и путешественником, вернувшимся из Индии. «Удивительную историю рассказал мне один моряк, долгие годы проживавший в Индии и в других далеких странах, — сообщает Бузург ибн Шахрияр. — Люди, побывавшие в Индии, не раз говорили ему, будто в Верхнем Кашмире, в местности Тарнарайин, есть долина, покрытая рощами и садами, и вода в ней проточная. Джинны имеют там свой рынок: слышно, как они кричат, продавая и покупая, а тела их не видны. В тех краях уж давно известно об этом месте. “Не слыхал ли ты, что этот рынок постоянный или временный?” — спросил я своего собеседника. “Я не спрашивал об этом”, — ответил он» (Бузург ибн Шахрияр, с. 108). Своим вопросом о рынке джиннов Бузург ибн Шахрияр дает понять читателю, что он разгадал невинный розыгрыш моряка о чудесах Кашмира. Однако между собеседниками есть согласие: две особенности джиннов — невидимость и способность говорить — не подлежат сомнению.