Книга мертвого гения (сборник)
Шрифт:
— Ни одного слова, — признался Мальтрейверс. — Но будете ли вы рисковать, приказывая мне, чтобы я забыл обо всем этом? И будете ли надеяться, что я не пойду в полицию?
— А вы пойдете? — вызывающе спросил Дин.
— Лучше вам поверить в это.
— Значит, вы не осуждаете себя за то, что причинили так много боли другим?
— Если бы я не осуждал себя, то давно бы уже пошел в полицию. Не так ли?
Дин ничего не отвечал, пока воцарившееся между ними молчание не было нарушено хрустом обломившейся ветки дерева, ударившей по окну и разбившей стекло со звуком,
— Разве нет? — спокойно повторил Мальтрейверс, когда снова установилось относительное спокойствие. Во время этой суеты Дин оставался совершенно безучастным, будто ничего не случилось.
— Я мало знаю вас, чтобы ответить. Кто знает, что вы можете.
— И если бы я сделал так, потому что вы не оставляете мне выбора, разве я был бы прав?
Дин очень долго смотрел на него, ничего не отвечая. Потом, казалось, принял решение.
— Вы здесь много расспрашивали, но вы ничего толком не узнали. Поэтому по какой-то причине вы придумали все это и пытаетесь обманом заставить меня признаться в чем-то, угрожая, что пойдете в полицию. Но вы блефуете.
— Тогда решайте сами. — Мальтрейверс поднял свой стакан и допил вино. — Мы с Тэсс возвращаемся в коттедж «Сумерки», уже между делом и вещи собрали, и уезжаем из Медмелтона в… — Он взглянул на часы, висящие над баром. — Ну, скажем, в двенадцать. Если до этого времени вы не придете, я отправляюсь в полицию. У вас почти час для раздумий. Извините, Эван, но все решается очень просто.
Уставившись на потрескивающий огонь, Дин оставался недвижимым, пока они поднимались и уходили.
Тэсс крепко сжала руку Мальтрейверса, когда им пришлось пригнуться под сметающим все на своем пути ветром.
— Думаешь, он придет? — Она почти кричала, стараясь заглушить шум бури.
— Не знаю. — Мальтрейверс судорожно выдохнул. — Но я надеюсь.
В «Вороне» какой-то человек около бара после их ухода окликнул Дина:
— О чем это вы толковали, Эван? Ты разговаривал с другом Стефана Харта. Гас… как там его. Тот самый, который задавал эти проклятые вопросы.
— Я только попрощался с ним, — ответил Дин. — Он уезжает сегодня.
— Счастливо избавились… Хочешь еще полстаканчика?
— Нет, спасибо… Мне нужно идти.
И только когда он покинул «Ворона», кто-то вслух удивился, почему сегодня утром его не было в магазине.
В Эксетере Вероника заканчивала составлять заявку на субсидию от местных органов управления, как внезапно ее вдруг переполнило необъяснимое ощущение случившегося несчастья. Перо отказалось двигаться по бумаге, рука задрожала. В течение нескольких секунд она почувствовала, что холодеет, как льдышка, и что физически недомогает, а комната стала расплываться. Это состояние прошло, она поняла, что испугалась, потому что… потому что…
— Эван? — автоматически прошептала она его имя, и это ужаснуло ее. — Что случилось?
Господи милосердный, этого не было уже годы, этой мгновенной, внезапной и мучительной уверенности: что-то произошло. Что это было? Несчастный случай? Жестокая болезнь? Опасность? Она схватила телефон и набрала номер магазина моделей.
Звонок прозвонил только два раза, когда она услышала голос брата:
— Центр моделей Дина…
— Эван! Это…
— …к сожалению, мы сейчас закрыты, но если вы оставите ваше имя и номер телефона, после…
Автоответчик! Она яростно бросила трубку, потом стала набирать его домашний номер. Было начало двенадцатого, почему же он не на работе? Урсула позвонила бы ей, если бы…
— Давай же… давай! — молила она, пока телефонные гудки монотонно раздавались в трубке. Урсула должна быть дома в такое отвратительное утро… если только она не пошла к Бернарду насчет каких-то церковных дел. Вероника выронила из рук трубку на стол, выдвинула ящик, доставая оттуда справочник. Квайл… Квин… Квентин… Квэкс. Твердя номер, она удерживала его в своем смятенном сознании, с силой запихивая справочник обратно… Господи, опять не отвечает!
Теперь ее предчувствие переросло в окончательную убежденность и ужас оттого, что это могло случиться. Сложив свою сумку, она выбежала из конторы. Растеряв все свое самообладание, она выкрикнула своим ошеломленным коллегам какие-то бессвязные объяснения о домашних неприятностях. Оказавшись на тротуаре, остановилась, сообразив, что машина у Стефана, и побежала к стоянке такси около вокзала. Водитель первого такси, читавший газету, подпрыгнул, когда она забарабанила в стекло.
— В Медмелтон. Коттедж «Сумерки». Около церкви. Пожалуйста, это очень срочно.
— Поеду как можно быстрее, леди, — обещал шофер. — Вы говорите, это серьезно, да?
— Да.
Она еще не все понимала, она знала только, что Эван послал ей какое-то срочное сообщение по тому личному каналу связи, который соединял их всю жизнь.
В коттедже «Сумерки» повисла тишина ожидания. Тэсс нашла на столе игрушку и все свое внимание сосредоточила на шарике ртути, который вел в середину лабиринта. Мальтрейверс, сидя перед камином, смотрел на стоявшие в вазе осенние засохшие цветы. Оба забеспокоились, когда часы пробили половину второго.
— Еще полно времени. — Тэсс неуверенно взглянула на Мальтрейверса, который ничего не ответил. — Гас, ты уверен в том, что делаешь? Если ты не прав…
— Но это не так, — возразил он. — Если бы я ошибался, Эван посмеялся бы мне в лицо, ударил меня или сам вызвал бы полицию и попросил их предъявить обвинение в клевете или угрозах или… ну, еще в чем-нибудь. Он был готов уйти, когда я в первый раз сказал о своих подозрениях, но потом снова уселся и слушал. Значит, я угадал.
— Хорошо, — согласилась Тэсс. — Но если он не придет и не признается, неужели тебе действительно придется идти в полицию? Это принесет столько неприятностей. И будет ли лучше от этого Патрику Гэбриелю?