Книга мертвого гения
Шрифт:
— Боюсь, что вы знаете далеко не все. — Мальтрейверс проследил за направлением ее взгляда; он был обращен на вывеску «Интерьеры Озерного края», расположенную над дверью через один дом от ее магазина. Не сводя с нее глаз, Шарлотта начала свой рассказ:
— Года три тому назад лавка Лиддена чуть было не пошла с молотка. Банк требовал объявить его банкротом, но тот пополз на брюхе к Чарльзу, умоляя о помощи — они были знакомы как масоны, — тот спас Дагги, предоставив заем в двадцать тысяч фунтов. Какую-то часть долга он с тех пор вернул. И чем же этот мерзавец выражает свою благодарность? Наставляет рога своему спасителю и заявляется к нему в дом, чтобы
— Но почему вы, зная все это, приняли приглашение?
— Я знакома с Чарльзом очень давно и, видит Бог, делала все возможное для того, чтобы принять Дженнифер несмотря на то, что я на самом деле думала о ней, — сказала Шарлотта. — Я продолжала наведываться в Карвелтон-холл после женитьбы Чарльза только ради нашей старой дружбы. Вчера я просто не знала о том, что там должен быть Дагги. Мне стоило великих усилий сдержаться.
— Вам это превосходно удалось, во всяком случае, внешне, — заверил свою собеседницу Мальтрейверс. — Как мне сказали, — продолжил он, — у Дагги толпа таких, как Дженнифер. Похоже на то, что любая женщина, если она не двухголова и кожа ее не зеленого цвета, будет иметь успех у Дагги.
— Согласна, — сказала Шарлотта, — одно время он пытался подгребать и ко мне, но я ясно дала ему понять, что вовсе не намерена пополнять собой его постельную коллекцию. Я морально кастрировала эту вонючку.
Мальтрейверс не сомневался в том, что с помощью своего острого языка Шарлотта прекрасно осуществила эту хирургическую операцию.
— Насколько давно вы знакомы с Чарльзом? — поинтересовался он.
— Без малого двадцать лет. Еще во времена моего замужества мы все вместе проводили уик-энды и праздники. Я помню, как он ухаживал за Маргарэт, когда ту медленно и неотвратимо пожирала раковая опухоль. Господи, как это было страшно. Потом умер Дейвид и погибла от наркотиков Джиллиан. Вы знаете об этом?
— Да, — ответил Гас, — судьба обошлась с ним несправедливо и жестоко.
— И несправедливость продолжается, — с горячностью произнесла Шарлотта. — Дженнифер решила прибрать его к рукам, и ничто не смогло остановить ее. Чарльз был страшно уязвим в то время, потерял ориентировку и не имел никаких шансов на спасение. Некоторые друзья пытались предупредить его, но он, казалось, был под каким-то гипнозом. Этот брак явился самым безумным поступком в его жизни.
Опустошив одним глотком свой бокал, она попросила Мальтрейверса принести ещё белого вина. Ожидая у стойки, когда подойдет его очередь, Гас подумал о том, что можно попытаться немного глубже разобраться в ее чувствах. Похоже, что ей хочется высказаться.
— Как я смог понять, Чарльз повстречался с Дженнифер лет через десять после смерти жены, — начал Мальтрейверс, вернувшись на место. — К этому времени вы, вероятно, были уже разведены?
— Я развелась с мужем в 1975 году, — ответила со вздохом Шарлотта, — и поэтому мне особенно больно. Вам не надо быть гением для того, чтобы все понять. Я его очень любила, да что там… и сейчас люблю. Но в силу каких-то причин, непонятных мне самой, я не могла… не знаю. Одним словом, я сама все погубила.
Покончив с едой, Шарлотта вытянула из предложенной Мальтрейверсом пачки сигарету и в задумчивости уставилась на нее.
— Почему вы все это рассказываете? — спросил он. — Вы поделились со мной историей своей жизни, хотя мы встречаемся всего во второй раз.
Шарлотта неторопливо выдохнула тонкую струйку дыма, как бы размышляя над ответом.
— Вчера мне хотелось кричать от боли за все происходящее, — ответила она после довольно продолжительной паузы, — это так мерзко и нездорово… а между тем приходится притворяться и делать вид, что все обстоит прекрасно. Все утро сегодня меня преследует чувство вины и недовольства собой. Мне было необходимо выговориться. Моя помощница сегодня не работает, и вам пришлось взять на себя роль Армии спасения. Знаете, если бы вы не зашли, я бы излила душу перед каким-нибудь покупателем. Надеюсь, что все сказанное останется между нами.
— Безусловно, — ответил Мальтрейверс. — Я очень рад тому, что наши пути пересеклись. — И после паузы добавил: — Чарльз, конечно, совершил глупость, женившись на Дженнифер, но по большому счету он все же умный человек. Как вы думаете, ему известно об их отношениях или по меньшей мере есть ли у него на этот счет подозрения?
Она в ответ пожала плечами и потушила в пепельнице едва начатую сигарету.
— Я частенько размышляла над этим. Чарльз никогда не говорил ничего такого, из чего можно было бы понять, что он знает. Однако не могу поверить в его полную слепоту, хотя народная мудрость и утверждает: нет дурня большего, чем старый дурень.
— Не надо его обижать, — возразил Мальтрейверс, — по крайней мере, от вас Чарльз заслуживает лучшего отношения. Я-то полагаю, что он как минимум догадывается о Лиддене, но пока не нашлось такого человека, который вместо того, чтобы упиваться собственными страданиями, просто открыл бы ему истину.
Лицо Шарлотты вспыхнуло гневом, который через мгновение сменило раскаяние.
— Да, — произнесла она, — это сильный удар. Похоже на то, что, пожив на севере, вы вполне усвоили науку называть вещи своими именами. Конечно, вы правы. Во мне все время идет борьба. То я пытаюсь убедить себя в том, что не имею права причинять ему новую боль, а временами совесть начинает нашептывать: мое молчание не что иное, как обман. Но скорее всего я молчу потому, что в глубине души не уверена в своих подлинных мотивах. Ради кого я намерена разрушить этот брак? Ради Чарльза? А может быть, ради самой себя? Как справедливо заметил Шекспир, мучения совести превращают нас в трусов.
— В перерывах между своими любовными утехами Шекспир ухитрился успеть высказаться практически по всем вопросам, — глубокомысленно заметил Мальтрейверс, — однако полагаю, что приведенные вами бессмертные строки не имеют отношения к нашей ситуации. Это, бесспорно, не мое дело, но кажется, что вам все же следует сказать Чарльзу. Ей-богу, он заслуживает того, чтобы узнать всю правду, и особенно от вас.
— Наверное, так, — неуверенно пожала плечами Шарлотта Куинн, — однако вы приехали в город не за тем, чтобы выслушивать излияния ущербной дамочки, и я прошу меня извинить.
— Умоляю, не приступайте к самобичеванию. На мой взгляд, вы абсолютно полноценны.
— Неужели? — спросила она. — В таком случае, вас не затруднит объяснить, каким образом я ухитрилась потерять мужа, а позже оказаться неспособной принести счастье любимому человеку. А я ведь хотела этого и, больше того, могла. Наверное, я совсем глупая, если меня смогла обставить девчонка.
— Боюсь, что глупцом все-таки оказался Чарльз, — возразил Мальтрейверс. — Сейчас он выглядит именно таковым.
— Хотелось бы верить вашим утешительным речам, — произнесла безо всякой убежденности Шарлотта, поднимаясь из-за стола. — Спасибо как за ленч, так и за терпение. А сейчас мне пора возвращаться в магазин.