Книга Могущества. Тёмный витязь

Волхов Владислав

– Кровью Сварожьей, волей Велесовой, от реки Смородины, от моста Калинова ляг - ров смоляной, протянись - путь нетленный! Не придет на тот путь ни боль, ни хворь, никакая скверна!

Пролитая кровь вспыхнула ярким, светлым пламенем. Черный дым ткнулся в огненную черту, растекся вдоль нее, но ни преодолеть, ни обойти преграду не мог. Гоблин-колдун заверещал в бессильной злобе. Зря. Этим он только раньше времени напомнил о себе почувствовавшему вкус собственной силы, чародею. Руслан хищно усмехнулся и снова заговорил, чеканя слова:

– Не ты меня встретил, то я тебя приметил. Не ты меня нашел, то я тебя выследил. Не ты меня отпел, то я тебя съел! Съел тебя мой дом, мой порог, моя печь!

Повинуясь колдовскому слову, огненная стена вобрала в себя черный дым, потемневшее пламя перетекло в руку Руслана, уплотнилось, приняв вид багрово-черного копья. Странник встретился глазами с гоблином и метнул в него свое новое оружие. Тот попытался заслониться посохом, но черное копье просто переломило деревяшку надвое и врезалось в грудь ее хозяину. Кожа гоблина моментально почернела и начала облазить струпьями, из носа, ушей, рта, даже глаз, хлынула кровавая пена.

С надсадным бульканьем колдун повалился наземь, в агонии, раздирая когтями лицо и шею, потом затих. На несколько секунд воцарилась по истине гробовая тишина. А разорвал ее ликующий крик ополченцев, продолживших прерванную атаку. Навстречу им, с яростью обреченных, бросились гоблины. Казалось, у порченных нет ни единого шанса. Люди врубились в их нестройные ряды, вымещая недавний страх в яростных ударах. Причем, теперь их было даже немного больше чем гоблинов, а от стального оружия не защищали даже костяные доспехи гвардейцев. Но тут весы войны снова качнулись. Хоб-предводитель подхватил с земли труп своего напарника, когтями вскрыл ему брюхо, выволок наружу дымящиеся внутренности. Сердце он немедленно сожрал, а остальное раздавил в кулаке и размазал по своему черному тесаку. А потом он взревел. Под действием этого страшного рева гоблины окутались отчетливой багровой аурой, а потом все ни, даже никчемная мелочь, словно берсерки набросились на людей. Это не было похоже на обычное гоблинское неистовство. Силы тварей словно утроились, даже их оружие перестало ломаться о сталь. Тела их, как будто, остались уязвимыми, но легче от этого не становилось. Обезумевшие гоблины отказывались умирать. Они десятками бросались прямо под мечи и топоры, теряли конечности, путались ногами в выпущенных кишках, но не умирали. Ополченцев от паники и повального бегства удерживал только авторитет Грама, который, как утес, возвышался на пути осатаневших тварей. Сам Руслан все быстрее махал мечом, раскалывая и отрубая головы. От недавнего куража не осталось и следа, придавивший его, было, животный страх был дотла выжжен досадой и гневом, осталось только тупое упорство и злость. Мерзкие твари, пришедшие в чужой дом, чтобы убивать и грабить, не заслуживали жизни, а значит с их пути он не сойдет, будет рубить пока не сдохнет последний ублюдок! Привычно уже собрав поднявшуюся в душе злость, странник выпустил навстречу гоблинам плотный конус искр. Снова пахнуло горящей шерстью и плотью. С закаменевшей на лице жестокой, полубезумной ухмылкой, странник вкладывал в заклинание все больше сил. Конический сектор перед ним очистился от визжащей погани, землю укрыли обугленные тела. И тут прямо на него вылетел хоб-полководец. Огромный монстр с лопнувшей от резкого увеличения мускулов, кожей, текущей из разорванной пасти кровью и багровыми бельмами вместо глаз был покрыт страшными ранами и ожогами, но не замечал их. Как и Руслан, он был полон решимости умереть, но сначала убить. Предпринять что-либо странник не успел, не успел даже осознать близость смерти. Черный тесак взметнулся и обрушился со скоростью молнии. Руслан кубарем отлетел с линии удара, а тесак хоба принял на свой меч Грам. Сила удара была такова, что воевода пошатнулся и тут же был вынужден отражать следующий удар. Руслан, меж тем, получил несколько мгновений передышки и смог подняться на ноги. Он не верил своим глазам. Грам, сильнейший, опытнейший воин, пятился, едва поспевая отбивать удары. Вот воевода неловко блокировал очередной удар гигантского тесака, и тот плашмя задел его по шлему. Грам пошатнулся и осел на колени. Хоб снова вскинул свое оружие, но тут, вытянувшись в отчаянном, рвущем жилы прыжке, его достал Руслан. Меч странника насквозь пробил запястье монстра, сокрушив лучевую кость и разодрав сухожилия, скрежетнул по каменной рукояти, начисто снес большой палец на второй руке, развалив при этом ладонь и, наконец, не выдержал, переломился, оставив Руслану бесполезную рукоять. Но дело было сделано! Тесак вывернулся из покалеченных лап монстра, а секундой позже опомнившийся Грам смахнул с плеч уродливую башку. Из перерубленной шеи предводителя гоблинов ударил фонтан крови, могучее тело качнулось и рухнуло ничком. Руслан огляделся, ожидая, что теперь прочие гоблины утратят свою неуязвимость. Но не тут-то было! Твари продолжали теснить людей, даже не заметив гибели своего командира. В отчаянии странник отшвырнул бесполезную рукоять и огляделся в поисках другого оружия. Хоть какого-нибудь! Взгляд его упал на каменный тесак. Предостерегающий окрик Грама опоздал. Странник уже крепко сжал в руках жуткое оружие и бросился с ним на гоблинов. В голове молотом стучала всего одна мысль: "Не достойны! Убить всех!" Фехтовальные приемы были забыты. Руслан разил гоблинов будто огромной косой, под которую они кидались сами, разделяя с ним кровавое безумие. Он не замечал ни надрывающего голос в отчаянном крике, Грама, ни, взирающих на него в немом ужасе, ополченцев. Недостойные должны быть убиты! Чудовищное каменное лезвие его меча не столько резало, сколько разрывало тела поганых, выдирая и волоча за собой внутренности и куски мяса. Кровь залила странника с головы до ног, на руках и плечах его гирляндами повисли склизкие кишки, в волосах застряли ошметки мяса и комки скудных гоблинских мозгов, но он не замечал этого. Он истекал кровью из множества ран, а чужая кровь попадала ему в рот и нос, заливала глаза. Но вот корявое черное лезвие рассекло пустоту. Руслан обернулся, устремив безумный взгляд на, сжавшихся в ужасе людей. Недостойные? И тут его левую ладонь пронзила боль, словно кто-то плеснул на нее расплавленным металлом. Эта боль светлой молнией разорвала багровый туман безумия. Совсем ненадолго, но...

– Бросай меч!
– взревел Грам, - Бросай или погибнешь!

Сам Руслан был не в состоянии принимать решения, но огромный авторитет и могучая воля воеводы сделали свое дело. Странник подчинился. Он разжал левую руку, но пальцы правой свела судорога. Безумие стремительно возвращалось, но и Грам не терял времени даром. Он поступил со своим учеником почти так же, как тот с предводителем хобов: ударил

мечом плашмя, ломая страннику пальцы, а вторым, более сильным ударом, наконец-то выбил у него из руки проклятый меч. Ноги Руслана подогнулись, он рухнул на колени, и его буквально вывернуло наизнанку, вырвало кровью и желчью с темными, плотными комками и черными нитями. Затем пришла боль. Будто раздробили все кости, грубо вырвали жилы, а вместо крови залили кислоту. Руслан закричал, но из горла вырвался только клокочущий хрип. Странник упал лицом в кровавую лужу и провалился в спасительное забытье. Или в смерть. Ему было уже все равно.

На этот раз не было тоннеля со светом впереди. Было море густой, тухлой крови, в котором Руслан тонул, отчаянно барахтаясь, выныривая на миг чтоб глотнуть смрадного воздуха и вновь погружался с головой. Он чувствовал, как его тянут наверх, к невидимому для него, свету, но море вязкой, вонючей крови держало крепко. Порой, Руслан на несколько мгновений выныривал в реальность, мир боли, тошноты, слепящего света и чего то мерзкого, поселившегося внутри и постоянно жрущего. Порой, погружался в самые глубины кровавого моря, продавливал его мягкое дно и погружался дальше. Во тьму. Там его посещали видения...

Черная земля под черным небом, курящаяся едким дымком, усеяна трупами, обломками оружия и брони. Люди, эльфы, растерзанные и переломанные лежат вперемешку с гротескными остовами. Мертвые глаза незряче смотрят в черное небо, мертвые руки сжимают сломанное оружие. Между телами медленно идет женщина, чью фигуру скрадывает плащ, а лицо скрывает глубокий капюшон. Спекшаяся в черный шлак, земля хрустит под ее шагами. Она вглядывается в мертвые лица, ищет, но не находит. И идет дальше. Наконец, она замирает, склоняется над чем-то почти неразличимым на земле, опускается на колени, протягивает тонкие, темные, исчерченные странными пепельными линиями, руки. Звуков не слышно, но ее плечи вздрагивают, будто от плача. Она поднимает с земли нечто, похожее на кусок полированного черного камня, бережно прижимает к груди, на которой золотом поблескивает какое-то украшение. Руслан силится рассмотреть его, но видение меркнет, теряется, утопая в море крови...

... Величественный ангел... Величественный, не смотря даже на то, что его долгополое, расшитое золотом, белое одеяние, залито кровью, а широкие белые крылья ободраны, сломаны и висят безжизненными плетьми. С образом посланника божия не вяжется только перекошенное волчьим оскалом, лицо и глаза, полные безумия. Ангел надсадно кашляет, хрипит, утирает льющуюся изо рта кровь, медленно, с натугой поднимает изогнутый меч, переливающийся оттенками золота. Его, невидимый для Руслана, противник спокойно ждет. В поле зрения странника попадает только плече, укрытое черной тканью и левая рука, такая же черная, когтистая.

– Ты ничего не изменишь, убив меня!
– хрипит ангел, - Благо Изначального - мера всего! Вселенная - лишь его оковы, и они будут разбиты!

– Мера всего - жизнь. А жизнь - дар Изначального, - голос, глубокий, спокойный, с ноткой давней печали, кажется Руслану знакомым, - А вы все обезумели, раз решаете за Него что Ему надо, а что нет...

Лицо ангела искажается еще больше, глаза вспыхивают пронзительным светом. Воздев меч, он бросается в яростную, самоубийственную атаку...

...Руслан снова в море крови, но теперь он понимает, что его держит. Черные, склизкие щупальца, тянущиеся из смрадных глубин оплели его руки и ноги. Странник рвется, сдирает с себя эти щупальца. Сдирает с мясом, с лоскутьями кожи. Рвется наверх...

... Он не знает видение это или нет, но...

... Водопад рубиновых волос падает на его грудь. Алые глаза на смуглом лице. Горячие губы прижимаются к его губам. Но это не поцелуй. Нечто, подобное жидкому огню, льется в его рот, стремится туда, где угнездилась, глодающая его, мерзость... И снова боль. Но Руслан радуется ей. Огонь жжет его, перемешивается с его кровью, усиливает себя частицей его силы и души. Но того мерзкого, глодающего, этот огонь испепеляет начисто... В этот раз Руслан не отрубается, а просто засыпает. И в этот раз вместо моря крови его ждут алые глаза и горячие губы...

Проснувшись, Руслан первым делом отметил, что ему не больно. Вот совсем не больно. Ни боли, ни усталости, ни слабости. Ни малейшего дискомфорта. Он чувствовал себя хорошо отдохнувшим, свежим и бодрым. События последней битвы терялись в тумане, но, судя по тому, что Руслан проснулся в чистой и светлой горнице, а не в канаве, закончилась она, в целом, успешно. Впрочем, закончись она неудачно, Руслан, скорее всего, не проснулся бы вовсе. На сундуке возле постели была опрятно разложена его одежда и доспехи. А поверх всего лежала Книга. А ведь Руслан не заглядывал в нее очень давно, последний раз был в Малинниках, да и там он просто просмотрел инфу о текущих эффектах. А с тех пор много чего произошло, вон даже припомнить всего не удается. Поддавшись порыву, странник нетерпеливо раскрыл Книгу, вгляделся, и глаза у него полезли на лоб.

Уровень 3 (65%)

Параметры:

Сила 32

Ловкость 32

Стойкость 32

Выносливость 32

Сила Мысли 25

Сила Духа 32

Обаяние 18

Руслан с трудом собрал глаза в кучу и присвистнул. Ни хрена себе он качнулся! И если уровень физических характеристик и силы воли его не удивил, то такой буйный рост силы мысли и обаяния несколько озадачил. С физикой-то все понятно: целый день беготни и драк, и все это на пределе сил, вот и качалось все ударными темпами. С силой воли тоже все предельно ясно: заставлять себя куда-то бежать и с кем-то сражаться, когда хочется лечь и тихо сдохнуть - преотличная тренировка. Один в ней минус - повторять совершенно не хочется. Потом Руслан припомнил как, бывало, поднимал людей в атаку или наоборот, придерживал, как командовал своим десятком добровольцев и решил, что рост обаяния тоже вполне объясним. Но мозги-то с чего так прокачались? Или они тоже развиваются быстрее, если собирать их в кучу через силу? Очень похоже на то. А вот уровень мог быть и повыше. Все же, целая орда гоблинов. Видимо, львиная доля Могущества ушла на то чтоб удержать жизнь в его потрепанной тушке. Смирившись с потерей ценной экспы, Руслан продолжил чтение.