Книга монстров
Шрифт:
— Надо понять, где они были до того, как почуяли нас, — прошептала я. — Вполне может быть, они паслись возле Книги. Но им с такими телами сложно куда-то пробраться, значит…
Гус, крякнув, присел, и я слезла с его плеч.
— Ты тяжелая, ко…
Я показала ему кулак.
— Я не сказал — «толстая».
— Лучше заткнись, — посоветовала я. Что же дальше? — Чувствуй как они, — подумав, предложила я. — Куда бы ты пошел? Доверься инстинкту. Иди.
Мне показалось, именно это хотел сказать мне Аттикус. Серый бы побрал Теней с их недомолвками, недосказанностью, привычкой юлить. Твари идут за
Гус ушел. Я постояла, постаравшись отключить свои чувства. Так куда я хочу пойти?
Что-то упало, Гус выругался, и о попытке отдаться зову Книги пришлось моментально забыть. Но не успела я выскочить в коридор, как Гус уже нарисовался, жутко злой, и на пальце у него болтался здоровенный краб. Не то чтобы краб мог откусить сколько-нибудь от Гуса, да и боль, наверное, была не настолько сильной, но я узнала массу интереснейших выражений, о которых точно могла сказать лишь одно — Гус научился им не у Теней.
— Больше я туда не полезу, — объявил Гус, оторвав наконец краба и выкинув его куда-то за старые ящики. Краб шлепнулся в воду и, я не сомневалась, на своем крабьем языке ругал Гуса не хуже. — Не знаю, как ты, душа моя, но я отказываюсь подчиняться голосу всего, что не является разумом. Хорошо, что там был краб, а не что-то крупнее и куда более голодное.
Я хмыкнула, стараясь не захохотать во весь голос.
— А куда ты сунул руку?
— В сундук, кош… Не скалься, мне сейчас все простительно! Понятия не имею, что меня туда потянуло. Но одно могу сказать точно — Книги там нет.
Или ее вообще здесь нет, подумала я. Могла я ошибиться? Да запросто. И вообще, Вольфгант должен был проследить за тем местом, куда собирается спрятать Книгу, а «Колючка», хоть и кажется подходящей, слишком… оживленная. Но признаваться Гусу в таком провале мне не хотелось, а вот убедиться, что все-таки это был ложный след, стоило.
Так что я буквально упинала его на дальнейшие поиски, и в течение двух часов мы осмотрели на этой развалине все, что было можно. Гус вытащил какие-то палочки с токенами, чем крайне меня удивил, потому что это точно было стащено у Теней, но… Несмотря на то, что с палочками Гус управлялся не особо ловко, результат вышел неутешительным.
— Ну, если я все правильно сделал, Книги на этой лоханке нет, — изрек Гус и сел на бочку. — Оно должно было загореться, — кивнул он на палочку, — но или Те… эм-м… в общем, или они бракованные, или здесь пусто.
— Или ты все сделал неправильно, — покачала головой я, не будучи особо уверена в том, что Гус оплошал. — Скажи, а Тени не оторвут тебе голову за эти токены? Ну, если узнают?
— Откуда? — без всякого притворства удивился Гус. — Да, если ты хочешь спросить, почему я их не брал с собой...
Он был абсолютно прав, именно этот вопрос и вертелся у меня на языке. Поэтому я закивала с очень нехорошим выражением на лице.
— Я не знаю, будут ли они работать там, где есть какая-то магия. Я пытался их использовать, когда первое время лазил за травами в те же катакомбы под городом, но мне это не помогло. Они загораются, когда рядом в принципе что-то есть, даже обычный маг проходит мимо, так что…
Я скривилась. Хорошо же все так начиналось, а теперь мы опять в тупике.
Глава двадцать вторая
Туман еще не успел спуститься на залитую желтым маревом Фристаду, и я, сидя в лодке, смотрела на город, ни о чем особо стараясь не думать. Встреча с хохотунами все еще леденила душу и заставляла прокручивать в голове тысячи вариантов возможных событий. Чудо, что у Гуса в карманах оказалось именно это зелье, а не что-то другое. Никто из нас не ожидал встретить на древнем корабле проклятых тварей. Над морем стоял полнейший штиль, и в небе сияли тысячи ярких звезд, что отражались в спокойной темной воде, и чудилось, что наша лодка прорезает гладь темного зеркала, в котором виден весь мир.
— Спасибо, — тихо сказала я гребущему Гусу и не получила никакого ответа. Ну и пусть.
Неожиданно установившееся хрупкое перемирие между нами заставляло меня запрятать сотни резких слов. Над нами сияло вечное небо, а в лодке были только мы двое — неудачники, попавшие на зуб событий. Которых перемелет с такой легкостью, как перемалывает мельница зерно.
Пока Гус греб, иногда потирая укушенный крабом палец, я молча пялилась на небо.
Но мыслей не было, кроме, пожалуй, легко зудящего чувства вины. Мне стоило стать мягче с Гусом, ведь он не виноват в том, что происходит с моей жизнью, ни в смерти Льюиса не виноват, ни в моих страхах и сомнениях. Быть мягче совсем чуть, только чтобы позволить человеку, сидящему в лодке напротив меня, немного довериться. Не затем, чтобы обрести друга — сбереги меня Тишь от такой дружбы. Меня беспокоила мысль, что мы ведем себя так, словно действуем в одиночку. Не говорим, не планируем, не верим — просто мчимся в логово монстров, а там будь что будет. Пока нам везло, но Фристаду медленно окружали в кольцо орды смертоносных тварей. Их было много в болотах, под землей, в Каирнах — хоть Аттикус и уверял, что с восставшими покончено. Я в это не верила, Теням вообще нельзя верить. И вовсе я не надеялась, что Гус мне самой поверит до конца, нет. Мы никогда не сможем отбросить тяжесть того бремени, что на нас свалили, и познакомиться заново.
Но вот говорить нам стоило, не фильтруя слов и не цапаясь из-за проклятой «кошечки» как малые дети в общине.
— Чего пялишься, душа моя? — миролюбиво спросил Гус, словно услышав мои мысли. Весло мерно погружалось в воду то с одной стороны, то с другой. Звезды под ним преломлялись и потом снова становились отражениями самих себя.
— Красиво. Как кофе с прокисшим молоком. Только здесь звезды вместо молока, — улыбнулась я, взглянув на него. В темноте не было видно разноцветных глаз и растрепанного хвоста черных с редкой проседью волос, зато я прекрасно угадывала его резкие, порывистые движения.
Гус вообще был такой — придумал и побежал. В нормальной жизни только какой, интересно?
— А вот и романтика, а? Признаться, я ждал ее немного раньше.
— Забудь, — фыркнула я. — Просто поговори. Мы ведь так можем?
Лодка причалила к берегу, и Гус, выскочив в воду, потащил ее на сушу. Поэтому, видимо, и не ответив. Ну а мне было все равно, но проклятая интуиция, которая то срабатывала, то нет, требовала продолжать.
Песок был теплым после жаркого дня, и я с наслаждением упала на него, вытянув мокрые по колено ноги.