Книга монстров
Шрифт:
Ему, похоже, никто не поверил. Совет вряд ли не знал, что творится сейчас во Фристаде.
— Купи у магов амулеты, — отмахнулась Виктория, — на это у тебя мозгов хватит.
Мне пора было сваливать. Я не знала, на что способен Совет, но на многое, раз Вольфгант боялся их. Может, они действительно сильные маги, не вступающие сами в диалог с богами, или… кто-то еще. То, что меня пока не увидели, везение. Дразнить удачу и дергать ее за усы ни к чему.
Виктория развернулась и пропала за тесным рядом Совета. Начали исчезать глаза, померк свет. Вольфгант все еще на что-то надеялся, как я полагала, на то, что капище останется без присмотра, зачем-то оно ему было нужно, я даже не стала заморачиваться. Ритуалы
Я старалась идти бесшумно и слышала, как Вольфгант идет за мной. И тогда я решила — пожалуй, я поступлю иначе. Это пока он идет за мной, в какой-то момент свернет — или нет, но если да — к этому нужно быть готовой.
Тьма в лесу отступила, теперь он выглядел так, как и должен. Ночные птицы перекрикивались друг с другом и порхали с ветки на ветку. Всполохи света открывали небольшой участок видимости, и я уже успела представить, как из темноты на меня неотрывно смотрят сказочные чудовища. Не те, которых я видела за последние дни, а драконы, орки, гоблины, вампиры и кто там еще встречается в старых легендах… Я посторонилась, пропуская Вольфганта, и пошла за ним. Видела я его теперь четко и потерять не боялась.
Когда лес заиграл зеленоватыми бликами от больших глянцевых листьев какого-то дерева, я, не удержав восхищенного вздоха, огляделась. Всюду, куда дотягивался взгляд, виднелись вековые, обхвата в три стволы, и тонкие, чуть проросшие деревья. Выложенная камнем тропа, которую я до этого не замечала, тянулась вглубь языческого леса, и я невольно задумалась, сколько же людей ее делали. Если, по словам Самуэля, городские мостовые Аскеты с помощью своих технологий выкладывали годами, то сколько же времени заняла одна эта тропа?
Я успокоилась окончательно. Вольфгант куда-то плелся, я следовала за ним и вяло раздумывала о том, что мне придется навестить Рема. То, что я узнала сегодня, должно стать известным Теням. И хотя у меня был Аттикус… Ну, скажем так, определенным образом он у меня был, я предпочла бы выдать важную информацию другому человеку. Пусть Рем покроет меня тонной презрения, зато не будет юлить. Как говорит Самуэль — не бойся тех, кто бьет тебя в лицо, бойся того, кто может ударить в спину.
Лес опять изменился. Деревья стали гуще, окружили нас замогильной тьмой. Лес задерживал нас ветвями, колючими кустами, призрачными, ненастоящими голосами, порожденными неизвестно откуда взявшимся ветром. Я чувствовала под ногами твердь тропы — Вольфгант с нее не сворачивал, и я успела подумать, что он все-таки направляется к какому-то капищу. Мне туда не хотелось, и я дала себе слово лишь убедиться, что Вольфгант намерен проводить очередной ритуал, а потом — потом я тихо уйду и обо всем расскажу Рему.
В особняк я уткнулась, практически ударившись головой о стену.
V. Крик разума, шепот сердца. Глава двадцать пятая
Холодный особняк, первый этаж, равнодушный и уже не трясущийся от страха Вольфгант. Дверь открылась бесшумно, он пропал в темноте, и я не стала тянуть время. Но, когда я поднялась на полуразрушенное крыльцо, Вольфганта уже не увидела.
Ладно, решила я, это точно не капище. Какой-то богатый отшельник построил этот дом много веков назад в лесу. Сейчас это была развалина, и самая большая опасность здесь заключалась в том, что провалится под ногами пол или на голову что-то рухнет. Я прислушалась — шагов Вольфганта я не расслышала, но предположила, что их скрывают трухлявые доски. Возможно, он прячет здесь Книгу, и это было бы откровенно большой удачей, на которую я уговорила себя не рассчитывать. Слишком близко от Лесных чад, но если Совет способен держать тварей на расстоянии?
Я опустилась на пол в пустом холле и глубоко вздохнула. Нужно только подождать, всего лишь подождать. Мне вообще стоило научиться ждать и сдерживать свои порывы, как я сдержалась, когда Вольфгант пришел к нам домой. Самуэль сказал — я все сделала правильно. Я должна слушать его, он мудр и никогда не желал мне зла.
Прямо за покосившейся дверью кто-то громко прошел, и я напряглась, но потом шаги стихли и больше не появлялись. И я решила послушать дом — закрыла глаза, погрузилась в звуки, окутывающие особняк. Вой ветра, шаги, что я недавно слышала, тихое шипение наверху. Я буду ждать-ждать-ждать, надеяться на то, что это чему-то поможет.
Время растянулось тягучей резиной, окутало все вокруг невидимой сетью. Мир замедлился. Я пыталась не уснуть, потому что не знала, не спадет ли с меня магия. Вряд ли Вольфгант что-то заподозрит, даже если увидит меня, подумаешь, просто бродяжка, но если заподозрит — убьет, и никто не узнает, где искать мое тело.
Вольфгант вернулся, держа в руках какую-то холщовую сумку, когда я почти закоченела от холода. Я пошатнулась, поднялась на ноги, он посмотрел вроде бы в мою сторону, но ничего не сказал и ушел как раз в ту самую дверь, за которой мне послышались шаги. Удивительно, но она открывалась.
Тихие коридоры, заплесневелые ковры на стенах, спертый воздух. А грудь распирало от страха — что будет, если Вольфгант меня заметит. Нужно уходить-уходить-уходить.
Принять решение я опять не успела, Вольфгант вышел в холл, плотно прикрыв за собой дверь. Я рассчитывала увидеть у него в руках хоть что-то похожее на Книгу и, кажется, даже увидела, но с изумлением рассмотрела, что то, что я приняла за проклятье Фристады, всего лишь шкатулка. Вольфгант достал из сумки пару шкатулок поменьше, подумал, расстелил сумку на полу и высыпал из них драгоценности и монеты. Потом он опорожнил ту шкатулку, которую принес из-за двери… да, шаман Лесных чад промышлял банальными кражами. Или не кражами, а обманом и грабежом. Минутали вряд ли понимали ценность того, чем Вольфгант набил свой мешок, но ведь для чего-то он пришел в свой тайник — где, кстати, он не хранит Книгу Памяти. Собирается кому-то платить? Очень щедро. За эти богатства он мог купить не только стражу, но и, пожалуй, охрану герцога.
Обратный путь растянулся еще дольше, чем ожидание, и я ужасно замерзла. Ноги слабели под нескончаемым ветром. Вольфгант шел впереди, мне казалось, что мы идем бесконечно по одному и тому же месту, я не заметила даже, как кончился лес — просто однажды обнаружила, что поднятая рука не задевает деревьев. Но тропа под нашими ногами тянулась, и Вольфгант вывел меня прямо к раскрытым настежь городским воротам.
Ни стражи, ни огонька, словно все вымерло. Я запнулась о чье-то тело, неловко выставила вперед руки и едва удержалась на ногах.
Тело принадлежало стражнику. В его шее торчала стрела, и не было никаких сомнений, что он умер сразу. Сила удара оказалась такой, что он упал вниз со стены. Нервы внутри натянулись как струны, готовые вот-вот порваться.
Я наткнулась еще на одно тело — живое, издавшее измученный стон от удара моих ног. А потом меня окутал мерзостный, гнилой запах, и я склонилась над вторым стражником. Он уже почти умер, бессильно зажимая руками большую рану на животе, и ничего не соображал. Я как-то оказалась рядом с ним на коленях, смотрела на него и ничем не могла помочь. Ни позвать помощь, ни добить.