Книга о художниках

Мандер Карел ван

Получив через несколько месяцев деньги на дорогу, он вместе со своим товарищем выехал из Рима в юбилейный, 1575 год и благополучно прибыл в Австрию, в Вену. Император в то время был на сейме в Регенсбурге, где сын его, Рудольф II, короновался короною римского короля [371] . Спустя некоторое время император вернулся в Вену и поручил Гансу Монту сделать несколько моделей из воска и глины, а Спрангеру — несколько рисунков и маленьких картин и, сверх того, расписать свод в башне Нового здания, построенного невдалеке от Вены и носившего название Сад фазанов [372] . Первое, что Спрангер написал для императора Максимилиана, пока занимался выполнением рисунков для Сада фазанов, была маленькая картина на продолговатой медной доске, изображавшая Воздвижение креста с пригвожденным к нему Христом, видимым в ракурсе; это была очень искусная и красивая композиция со множеством подробностей. Он написал также надгробную картину «Воскресение»,

которая находится теперь в императорском госпитале в Вене [373] . Через несколько месяцев его величество снова отбыл в Регенсбург, где происходило избрание Рудольфа II в римские императоры. Вскоре за тем, именно в октябре 1576 года, император Максимилиан перешел из этой жизни в лучшую, оставив во всех незабвенное о себе воспоминание.

371

Точнее — императора Священной Римской империи германской нации.

372

Нойгебойде (Новое здание) — резиденция Максимилиана II в Фазаньем саду под Веной. Не сохранилась до наших дней.

373

Около 1578 г. Ныне — Прага, Национальная галерея (ил. 107).

Между тем Ганс Монт и Спрангер работали в Новом здании, где делались большие, высотою около восьми футов, фигуры из гипса и такого же размера фигуры писались фреской; сверх того, писались и целые сцены с фигурами немного меньше натуральной величины; некоторые такие сцены исполнялись барельефом. Наконец, пришла холодная зима и вместе с ней весть о смерти доброго императора, а вслед за тем, дня через два или три, придворный казначей в Вене получил письмо с приказанием принять все меры, чтобы прибывшие из Рима живописец и скульптор не уезжали до прибытия нового императора в Вену. Таким образом, о них здесь очень заботились и каждый месяц аккуратно платили жалованье.

В это время Спрангер написал средней величины картину, которая представляет Меркурия, вводящего Психею на совет богов, замечательную своей превосходной композицией, очень хорошим исполнением и удивительно красиво сделанным просветом в облаках. Затем он написал на маленькой медной доске аллегорию Рима, представив его в виде сидящей женщины, около которой находятся бог Тибра, волчица и два младенца. Это была первая картина, которую он преподнес новому императору Рудольфу. Он написал тогда еще картину, изображавшую Богоматерь с несколькими при ней фигурами, очень привлекательную по краскам.

Через шесть месяцев после избрания в императоры должен был совершиться торжественный въезд его величества в Вену; поэтому магистрат города поручил Спрангеру воздвигнуть на старом Крестьянском базаре большую триумфальную арку. Проект арки составил Ганс Монт, хорошо знавший архитектуру и очень опытный в работах подобного рода. Затем он сделал несколько больших, от восьми до девяти футов высотой, фигур, которые состояли из деревянной подставки, обвитой сеном и сверху покрытой гончарной глиной. Спереди по обеим сторонам арки стояли фигуры императоров Максимилиана и Рудольфа, сделанные с натуры, а также и другие, между которыми нагая фигура Нептуна в красивой и величественной позе, представлявшая замечательное скульптурное произведение. В верхней части арки, над круглым отверстием, он поместил Пегаса, ибо там во время проезда императора должны были расположиться музыканты. Эта лошадь была в два раза больше натуральной величины и стояла на очень значительной высоте. Все глиняные фигуры были покрыты белой масляной краской и блестели как белый мрамор. Живописные работы исполнял Спрангер. Он изобразил сцены из античной и современной жизни, имевшие отношение к некоторым добродетелям, как Справедливость, Мудрость и т. п., которые олицетворялись стоявшими среди этих сцен фигурами, необыкновенно остроумно и искусно исполненными под бронзу. Кроме того, он написал несколько амуров в прекрасных позах и в размере, большем натуральной величины. Это было гигантское сооружение, превышавшее самые высокие дома на площади, ибо магистрат Вены непременно хотел воздвигнуть что-нибудь необыкновенно величественное. И замечательно, что все было окончено в двадцать восемь дней, хотя дождь сильно мешал работам, что я хорошо помню, так как Спрангер вызвал меня туда на помощь из Кремса, где я писал тогда фрески на кладбище.

Новый император не проявлял вначале большой склонности к искусствам, так что оба друга-художника совсем не знали, для чего они там находятся. Потом император отправился в Линц, приказав, чтобы один из них следовал за двором, а другой оставался в Вене для поручений, какие ему мог дать его величество. Итак, Ганс Монт последовал за двором, а Спрангер остался в Вене. Наконец двор прибыл в Прагу, где Ганс Монт, прожив несколько месяцев и увидев, что его, как буйвола, водят за нос и никакого решения относительно его судьбы не принимают, потерял терпение и, ничего не говоря, уехал и более туда не возвращался. Последнее, что о нем было слышно, это то, что он поселился в Турции и будто бы принял ислам. Для искусства это была огромная потеря, так как он отличался необыкновенным умом и большими знаниями, о чем можно было судить по его произведениям, которые ясно показывают, что он не уступил бы никакому скульптору — ни древнему, ни новому, — если б ему представился случай проявить

себя в какой-нибудь значительной работе. Он с юности был моим другом, и я знаю, что он был очень добр и рассудителен, враг грубости, но иногда нетерпелив, а между тем всякий, кто служит при дворе, должен обладать стальным терпением. Когда Спрангер, остававшийся в Вене, узнал об отъезде своего товарища, он очень этим огорчился и также покинул службу у императора, взяв несколько заказов у знатных особ, чего прежде он вовсе не хотел делать. По окончании этих работ он намеревался ехать искать счастья где-нибудь в другом месте.

Тем временем в Вену приехал обер-камергер императора господин Румпф, который, узнав о намерениях Спрангера, позвал его к себе и приказал от имени императора отказаться от своего решения уехать и подождать, пока тот даст повеление приехать в Прагу, что потом действительно и случилось.

Через несколько месяцев, прибыв в Прагу, он вновь вступил на службу к императору, и с очень большим жалованьем. Теперь, когда Спрангер почувствовал, что положение его на службе у императора упрочилось, он решил жениться и завести собственное хозяйство, так как вскоре по приезде в Прагу влюбился в одну добродетельную четырнадцатилетнюю девушку [374] , мать которой была родом из Нидерландов, а отец — из какого-то немецкого приморского города, богатый купец или известный ювелир. И, к счастью Спрангера, взаимная любовь молодой девушки давала ему надежду. Когда потом, по изволению императора, отец был приглашен к обер-камергеру и тот от имени его величества попросил руки его дочери для Спрангера, то это возымело такую силу, что он, знавший уже о склонности своей дочери, согласился, но с условием, чтобы Спрангер, ввиду крайней молодости девушки, отложил свадьбу на два года, на что и было изъявлено согласие. Однако Спрангер так сумел обойти родителей, что они уже в конце десятого месяца отдали ему дочь и сыграли свадьбу в то время, когда император был в Вене.

374

Ее имя — Кристина Мюллер.

Первой большой работой, исполненной Спрангером в Праге, которую можно видеть и теперь, была живопись под бронзу, которой он украсил фронтон своего дома. Вверху были представлены в натуральную величину амуры, из них помещавшиеся на правой стороне занимались рисованием и живописью, а на левой — ваянием и черчением. В центре был летящий Меркурий в натуральную величину. Под этим шли круглые окна, а в середине между ними — свод с фигурой Славы, а ниже был изображен Рим в виде женщины, стоящей на шаре, поддерживаемом орлом, который внизу касался фриза. Фриз был украшен изображениями пленников и военных трофеев, а на обоих углах его стояли две фигуры по восьми футов высоты, одна представляла Справедливость, а другая — Геркулеса. Наконец, под фризом стоял расписанный красками и размером превышавший натуральный рост амур, державший в руке доску с надписью. Все это вместе взятое было великолепно, фигуры замечательно пластичны, и позы их весьма красивы.

Кроме того, в церкви Св. Эгидия, находящейся в Новом городе Праги, есть надгробная картина Спрангера с фигурами в рост человека, изображающая Христа, окруженного ангелами и попирающего ногами смерть и дьявола. Произведение это обладает большими достоинствами. Затем в церкви Св. Фомы была его картина «Св. Себастьян», где на переднем плане представлены фигуры стрелков высотой от трех до четырех футов. Картина эта оставалась в церкви не более трех или четырех лет; император подарил ее герцогу Баварскому, а Спрангер взамен написал другую. Обе картины замечательны выразительностью лиц.

Потом Спрангер написал картину, изображающую Справедливость, окруженную множеством амуров, которую принес в дар ратуше.

Сверх того, он написал для церкви Отцов иезуитов большую алтарную картину, представлявшую Вознесение Марии, с двенадцатью апостолами и ангелами, фигуры которых были в семь фугов высоты. Это было весьма замечательное произведение.

В монастыре Св. Иакова в Старом городе находится его картина, представляющая две во весь рост прямо стоящие фигуры — св. Иакова и св. Эразма, в архиерейском облачении. На заднем плане представлено, как у св. Эразма во время мучений вытягивают воротом из чрева кишки. Это также было превосходное произведение.

В небольшой церкви Св. Матфея, находящейся близ церкви Св. Иоанна, есть надгробная картина Спрангера, которую он написал в память своего умершего тестя [375] . Эта картина с фигурами в натуральную величину, представляющая Воскресение Христово, по краскам, может быть, лучшее произведение Спрангера. Хитон Христа поддерживается ангелом размером в рост человека; по обеим сторонам стоят коленопреклоненные молящиеся отец и мать жены Спрангера. Вверху, над фронтоном, помещены две скульптурные фигуры ангелов работы знаменитого Адриана де Вриса [376] , а вверху фронтона — написанный маслом портрет отца.

375

«Эпитафия золотых дел мастера Николауса Мюллера» (ок. 1590 г.). Ныне — Прага, Национальная галерея (ил. 108).

376

Врис Адриан де (1545–1626) — скульптор, работал в Аугсбурге и с 1601 г. в Праге при дворе императора Рудольфа II.