Книга о судах и судьях
Шрифт:
Вернувшись, Нзамби Мпунгу сказал:
– Друзья мои, а как я могу быть уверенным, что вас послала Великая Мать? Вдруг вы все - самозванцы? Паук и его товарищи разом воскликнули:
– Испытай нас, Великий Отец, обитающий в хижине с голубой кровлей! Испытай, и ты убедишься, что мы не солгали!
– Хорошо, я испытаю вас, - сказал Нзамби Мпунгу.
– Пусть черепаха сойдет па землю и принесет мне связку бамбука, чтобы я мог построить хижину.
Черепаха спустилась по серебряной лесенке и вскоре вернулась с бамбуком. А Нзамби Мпунгу соорудил маленькую хижину, приказал крысе залезть внутрь и сказал:
– Вот я сейчас подожгу ее, и если ты сможешь оттуда выбраться, я поверю, что вас послала Нзамби, которая правит землей.
Он поджег хижину, сухой бамбук вспыхнул, но когда все сгорело дотла, крыса выбралась из золы невредимой. Тогда громовержец сказал:
– Видно, и впрямь вы посланцы Нзамби. Пойду и посоветуюсь еще раз со своими людьми.
И опять за ним следом полетела песчаная муха, чтобы высмотреть, где хранится ужасный огонь. А узнав это, она вернулась и рассказала друзьям. Так что когда Нзамби Мпунгу сказал, что даст им огонь, если они угадают, где
– Да вот он, сундук, где ты, Великий Отец, прячешь небесный огонь!
– Ты правильно ответил, паук!
– сказал Нзамби Мпунгу.
– Возьми же немного огня и отнеси его Нзамби.
Паук взял огонь, и все по серебряной лесенке спустились с неба на землю. Но тут друзья перессорились.
Дятел сказал:
– Женщина должна быть моей! Ведь это я продолбил голубую кровлю. Никогда бы вам без меня не проникнуть в хижину Нзамби Мпунгу!
А черепаха сказала:
– Да, это верно. Но разве не я притащила бамбук? Красавица по праву достанется мне. А крыса сказала:
– Кто, как не я, с риском для жизни выбралась из полыхающей хижины? Красавица будет моей! А песчаная муха сказала:
– Нет, это я женюсь на дочери Нзамби, потому что именно я подглядела, где хранится огонь! А паук сказал:
– Но ведь я сплел лестницу от земли до самого неба! Тут все отправились к Нзамби и попросили их рассудить. И вот что ответила Нзамби:
– Паук обещал принести мне огонь и сделал это. Но другие тоже славно потрудились. Я никому не могу отдать предпочтения, не обижая прочих, и тем более не могу отдать мою дочь в жены всем сразу. Поэтому я лучше заплачу за нее выкуп.
Великая Мать так и сделала: она щедро оделила всех поровну, и каждый получил по пятьдесят локтей ткани и по ящику джина. А красавица дочь осталась жить с Нзамби, которая правит землей.
Баконго, 63, 23
53. Девушка Нсиа
Жили-были три друга, три юноши из Бонтуку. Каждому из них достался в наследство от предков чудесный предмет. У одного было зеркало, в котором можно было увидеть любого человека и любое место, какое только захочешь. Другой владел веером из чудесных перьев. Стоило взмахнуть этим веером, как он мгновенно переносил человека куда только ни пожелаешь. А у третьего был чудесный хлыст из коровьего хвоста. Стоило трижды взмахнуть им над телом умершего, как к нему возвращалась жизнь.
Все три юноши были влюблены в прекрасную девушку Нсиа, дочь вождя. Все трое сватались за нее, и каждому из трех она отвечала:
– Нет, я не выйду за тебя замуж. Хоть ты и выглядишь мужчиной, но это пока только видимость. Ты еще не сделал ничего особенного, ничем себя не показал. К тому же вас трое и я не знаю, кто из вас любит меня сильней. Когда вы сумеете доказать свою любовь, я выберу себе мужа.
Тогда все трое отправились из Бонтуку на побережье, чтобы там найти работу и испытать себя. Они вместе проделали весь дальний путь, вместе достигли побережья и поселились в одном доме,
Каждый вечер, закончив работу, один из юношей доставал свое чудесное зеркало, чтобы посмотреть на свое родное Бонтуку и на возлюбленную Нсиа. И обо всем, что видел, он рассказывал своим друзьям.
Однажды, взглянув в свое зеркало, он увидел, что Нсиа умерла. Она лежала на открытой веранде отцовского дома, и люди оплакивали ее.
– О братья, - закричал он своим друзьям, - наша Нсиа умерла! Она лежит на веранде в доме вождя, и все плачут по ней. Мы должны тотчас отправиться в Бонтуку, чтобы принять участие в трауре и похоронах.
И он заплакал, и друзья его в горе присоединились к нему. Они стали собираться в путь, но тут другой юноша сказал:
– Мы доберемся до Бонтуку слишком поздно, Нсиа похоронят без нас. Если хотите еще раз увидеть ее лицо, ухватитесь-ка покрепче за мой плащ, да не отпускайте.
Они вцепились в его одежду, он взмахнул над головой своим чудесным веером - и в то же мгновение они оказались в Боптуку, рядом со своей любимой.
Тут третий юноша достал свой хлыст из коровьего хвоста. ОН трижды провел им над телом девушки, повторяя: "Нсиа, проснись!" - и девушка встала.
То-то было радости! А потом юноши попросили Нсиа выбрать одного из трех своим мужем.
– Мы испытали себя и доказали свою любовь, - сказали они.
– Нсиа, ты должна решить, кто из нас сделал для тебя больше всех и чью любовь ты считаешь самой сильной, за того ты н выйдешь замуж.
Но ни Нсиа, ни люди Бонтуку не смогли этого решить А вы? [lxii] .
Ашанти, 143, 49
СПОРЫ О ПРЕВОСХОДСТВЕ
lxii
АаТh 653А. Чрезвычайно распространенный сюжет, восходящий к древнеиндийскому источнику. Наиболее типичная общая схема сюжета такова: снор возникает между несколькими (чаще всего тремя) соперниками, влюбленными в одну девушку. Наиболее распространенный вариант: один становится обладателем волшебного предмета, позволяющего видеть на расстоянии (зеркало - ногайск. [77, 27], шугнанск. [117, 34], язгулямск. [117, 44], белудж. [100, 49], Адыгейская [99, 24], абхазск. [17, 21], Казахская [60, 147]; очки - ганда [109, 170]), другой получает волшебное транспортное средство, способное мгновенно переносить в нужное место (ковер - ногайск. [77, 27], белудж. [100, 49], Адыгейская [99, 24], абхазск. [17, 21], Казахская [60, 147]; катапульту ганда [109, 170], прядильное колесо - язгулямск. [117, 44], верблюда шугнанск. [117, 34]); третий становится владельцем лекарства или волшебного средства, способного излечить больную и даже оживить умершую (яблоко ногайск. [77, 27], абхазск. [17, 21], Казахская [60, 147], снадобье -
Вопрос ставится так: кто из претендентов имеет право взять девушку в жены?
Сюжет, по существу, представляет собой загадку, ответ на которую иногда не дается, иногда дается в самом тексте. Эти ответы (решения, приговоры) бывают самые разнообразные и в совокупности демонстрируют возможность любых логических схем.
В казахской сказке "Как дочь хана выбирала себе мужа" [60, 147] девушка выбирает того, кто оживил ее яблоком, объясняя: "Ваши подарки (волшебный ковер и зеркало.
– М. Х) я могу возвратить, а его - пет: яблоко я съела". Та же логика в абхазской сказке; здесь жених сам лукаво предлагает: "Я уступаю вам девушку... Только извлеките мое яблоко из невесты и целым дайте мне". Поскольку это невозможно, невесту присуждают ему. То же - в ногайской сказке [77, 27], в тувинской [131, 171]: выбирается тот, кто понес невозвратимый убыток, т. е. добывший лекарство. В шугнанской версии [117, 34] девушка выбирает сама: "Я люблю того, кто меня оживил". В язгулямской [117, 44] предпочтение также отдается обладателю целебного средства, но без объяснений, как само собой разумеющееся; то же и в таджикском варианте [127, 2011]: естественным кажется присудить девушку знахарю. Между тем в других вариантах не менее естественными кажутся другие обоснования. Так, в сказке белуджей "Три чудесных подарка" судьи ссылаются на закон: "По закону девушка должна принадлежать тому, кто увидел ее в зеркале. Ибо он увидел ее в последний момент, когда женщины обмывали ее тело" [100, 50]. К этому же типу решений принадлежит приговор в ассирийской сказке "Три брата": "Врач спас девушку, ему надо за это заплатить. Инженер верно определил расстояние, ему тоже надо за это заплатить. Но астроном предсказал, что, если врач вовремя не прибудет, девушка умрет. Следовательно, это он спас жизнь девушки и она должна принадлежать ему" [57, 214].
В казахской сказке "Спор братьев и решение Шуюте" [62, 86] мудрец решает, что вся сила - в верблюде, доставившем женихов к невесте; его решение расценивается как справедливое. Т. е. приговор выносится в пользу владельца транспортного средства. Если первое решение (в пользу владельца лекарства или целительных способностей) обозначить как логическую трансформу "а", то два других могут быть обозначены как "б1" и "б3".
Но возможны и другие логические решения (трансформа "в"): девушка должна принадлежать всем одновременно ("B1") или никому ("В2"). В сказке народности ганда "Очаг" [109, 170] девушка говорит претендентам:
""Вы все трое меня спасли. Значит, мы не должны расставаться. Будем жить вместе. Я буду готовить вам пищу".
– И только она это сказала, как превратилась в горшок, в котором готовят пищу, а трое юношей превратились в три камня". (Этиологическая концовка объясняет устройство очага.) В сказке народности налу (Бисау) невеста заявляет претендентам: "Если я выйду замуж за одного - поссорю его с двумя другими. Поэтому я вам всем буду старшей сестрой, а вы женитесь на трех моих младших сестрах" [111, 124]. Все очень довольны таким решением. В адыгейской сказке "Чья заслуга больше?" [99, 24] конфликт заканчивается тем, что, пока братья судились, девушка снова заболела и умерла. Ср. также .No 51, где девушку делят на три части. Эта сказка предлагает вообще своеобразный вариант сюжета: девушку сначала оживляют, затем переносят с помощью волшебной циновки в другое место.
Наконец, приведенная в сборнике сказка ашапти демонстрирует образец трансформы "г" ~ сказку-дилемму. Как уже говорилось (см. вступительную статью), такие сказки рассказывались слушателям как загадки и в принципе могли закончиться любым приговором. Конечно, характер его зависит от религиозных и других представлении". Так, в индийских сказках важным для приговора является равенство или неравенство по касте (ср. No 45), представление о возможности других рождений и т. п.; у мусульманских и других народов, где принято многоженство, возможны своеобразные решения типа "в". Но и в сказках одного и того же народа возможны разные решения. Выше приводился пример таких решений в двух казахских вариантах. В либерийской сказке "Прекрасный юноша" [96, 10] четыре женщины оказывают услуги юноше и не могут решить, кто должен стать его женой. Сказка так и заканчивается вопросом. В другой либерийской сказке почти такого же содержания, "Браслет вождя" [143, 103], спора даже не возникает: все четыре женщины становятся женами юноши; лишь после его смерти сыновья, затеяв спор о наследстве, обосновывают свои преимущественные права особыми заслугами матерей.
54. [Лахар и Ашнан]
Жизнь бессмертных была скудной и бедной. Ануннаки [lxiii] питались травой и кореньями и не знали, что такое хлеб; они пили воду из канав и не имели представления о молоке и вине; они не умели ткать и покрывались гирляндами листьев и циновками из тростника. И вот задумали боги улучшить жизнь на земле, сделать ее богаче и разнообразнее. Семь величайших богов, решающих судьбы бытия, и пятьдесят богов и богинь, подающих советы, собрались в зале творения, в доме Дукуlxiv, и слепили из глины божественного юношу Лахара, кроткого пастыря, и его сестру, прилежную и заботливую богиню зерна Ашнан.
lxiii
Ануннаки у шумеров и вавилонян - духи земли, порожденные богом Аном и подчиненные старшим пятидесяти богам.