Книга о верных и неверных женах

Канбу Инаятуллах

Падишаху не хотелось его отпускать, и он сказал:

— Прошу тебя, побудь с нами некоторое время и озари лучами своей красоты покои моего сердца, чтобы и мы могли оказать тебе милости. Впрочем, коли ты склонен огорчить нас расставанием с тобой, то делать нечего. Пусть бог хранит тебя в пути. Всегда считай мой дом своим домом и отправляй мне вести о своих делах. И если встанут перед тобой трудные задачи, то не стесняйся просить помощи у столпов моей державы, и мы поможем тебе и окажем тебе содействие самым лучшим образом.

Шахзаде, видя, что падишах сердечно к нему расположен и готов помочь, рассказал, как он влюбился в портрет.

— Хотя, быть может, и непочтительно рассказывать обо всем этом в присутствии вельмож и сановников, — говорил он — но благодаря расположению падишаха я дерзнул на это. Я прошу падишаха,

чей трон вознесся до Плеяд, повелеть найти Джафара, моего преданного и искреннего друга, а потом приказать своим служителям проявить рвение в поисках и определить имя и приметы, а также местонахождение той красавицы с портрета, похитившей мое сердце и веру.

Падишах приложил в знак повиновения руку к глазам, и не прошло и часа, как слуги нашли Джафара и привели к нему. Потом падишах вызвал своих доверенных придворных и наказал им строго ехать в известные и неизвестные страны и употребить все старания в поисках, расспрашивая путешественников и жителей.

Слуги падишаха побывали во всех странах, но так ничего и не добились и вернулись ни с чем. Падишах сильно огорчился, стал извиняться перед Фаррухфалом, который еще больше расстроился и попросил падишаха отпустить его.

Из той страны шахзаде двинулся куда глаза глядят. Хоть сил у него было немного, он, словно ветерок, в поисках своей возлюбленной побывал в каждом саду и на каждой лужайке. За время своих поисков он обошел все страны, но нигде не почувствовал аромата надежды. Он истер ноги в поисках, но все было бесполезно. От изнурительной страсти он высох, словно соломинка, так что Джафару стало жаль его, и он сказал:

— О шахзаде! Долго ты скитался по свету и странствовал в поисках своей мечты. Но ты так и не достиг цели, — видно, звезды не покровительствуют тебе. Я боюсь, что ты в конце концов сложишь голову во имя любви, так и не увидев прекрасного лица своей возлюбленной. Разумнее было бы набраться терпения и остановиться на некоторое время в каком-нибудь городе. Положись на Изеда, исполняющего просьбы страждущих, а действовать предоставь мне. Может быть, терпение откроет врата успеха.

Фаррухфал, ноги которого от долгих скитаний по свету покрылись язвами до самых колен, поручил поиски Джафару, а сам поселился в городе Удджайне, во всем положившись на милость божью и ожидая благополучного исхода.

Милость Аллаха еще не иссякла, Весть милосердья Суруш принесет. [167]

Джафар ведет поиски по советам разума и узнает путь к цели, иными словами, он нападает на следы несравненной красавицы, так что Фаррухфал по его указанию достигает того, чего желает, и с помощью симурга, срывает плод желания с древа надежды

[167] Хафиз, Диван, стр. 146.

Природа Джафара была взращена в цветнике и орошена водой правды, и потому он готов был жертвовать собой ради Фаррухфала. Он проявлял рвение и умение, превышающие возможности человеческие, напрягал разум, в котором заключены все блага человека, и наконец нашел средство. Джафар открыл лавку на видном месте, где проходили скитальцы и путешественники со всех сторон, и стал торговать самыми редкими товарами. На стене лавки он повесил портрет, вызвавший безумие Фаррухфала. Джафар показывал портрет всем странникам и путешественникам, расспрашивая их о той, что была нарисована на портрете, выпытывая ее имя и приметы. И вот, наконец, долгое время спустя, когда от чрезмерного ожидания терпение его начало уже иссякать, а силы его от неблагосклонности неба стали ослабевать, в лавку вошел некий муж, прошедший в скитаниях почти весь свет, измеривший его шагами. Он видел все чудеса земли воочию, был осведомлен о тайнах семи кишваров, повидал и белое и черное золото двухцветного времени, испытал и тепло и холод этого мира. Как только пришелец взглянул на портрет, он тут же вручил Джафару ключи к вратам цели, передал ему нить желания, развязал на его душе узел томительного ожидания, сказав:

— Это замечательная и мудрая девушка. Словно кипарис, она благородна. Но она избегает

общества мужчин и считает себя единственной и несравненной. Трон Сарандиба держится на ее славе, а на ее голове красуется падишахский венец той страны. Даже сердца мудрецов терзают ее косы, а своими локонами она как арканом пленяет солнце в небе. Она проводит много времени на охоте, ловит и поражает прелестных газелей. Она, словно Джамшид, постоянно устраивает роскошные пиры. На ее весенних празднествах волшебные музыканты и певцы мелодиями, как у Барбада, и песнями, как у Давуда, чаруют сердца солнцеликих красавцев, а кравчий прозрачным вином похищают разум у ученых мужей. Ее щеки от багряного вина краснеют, как тюльпаны, и она делается еще прелестнее. А вельможи ее и государственные сановники — сплошь луноликие девы, которые своей прелестью заставляют деву востока — солнце забыть о всяком целомудрии. Сорок тысяч воинственных копьеносцев и меченосцев поклялись верно служить ей, и они всюду сопровождают ее, словно тень. Она нежна и грациозна, но вершит подвиги, словно Рустам, и может выступить в бой против Исфандияра. И при всем этом она мягка характером, ее речи приятны, она умеет шутить и острить. Вокруг ее владений на сто фарсахов простирается ужасная безжизненная и безводная пустыня. Ни одно живое существо не дерзнет пройти через эту пустыню: там высятся зыбучие песчаные холмы до самых небес и нет никакой дороги, как нет пушка на лице красавиц. К тому же границы ее страны охраняют отряды воинственных дев, которые поражают львов и сокрушают слонов, и им приказано, едва покажется вблизи рискнувший жизнью мужчина, пронзить его грудь стрелами, рассекающими гранит, и облегчить его тело от бремени головы кровожадными мечами.

Джафар выслушал рассказ о владычице сердец, поспешил к Фаррухфалу и сообщил ему радостную весть.

— А теперь, — заключил он, — отринь горе и скорбь и готовься воссесть на троне счастья. Настала пора, когда на горизонтах надежды взойдет заря счастья и солнце желания засверкает лучами успеха.

Окончилось время разлуки, прошла одиночества ночь. Гадал я, звезда поднимается, чтобы свершеньям помочь. Истому и вкрадчивость осени, всё, чем пленяет она, Весенний ликующий ветер сумел без труда превозмочь. Во имя истерзанной розы, чтоб счастье несчастной вернуть, Холодные зимние ветры от сада отброшены прочь. Заре той надежды, что долго скрывалась в обители тайн, Скажи: «Приходи к нам скорее, рассвета и радости дочь!» [168]

[168] Хафиз, Диван, стр. 114.

Фаррухфал, услышав весть о счастье, так преисполнился ликованием, что забыл все на свете, выпустил из рук поводья терпения, хотел взлететь от счастья, словно птица, и в один день очутиться в стране возлюбленной. Но Джафар посоветовал ему пробыть в городе еще несколько дней и приготовил несколько красивых женских платьев. Оба они были искусными музыкантами и прекрасными певцами, и Джафар решил при помощи этого искусства проникнуть в Сарандиб и купил много всяких музыкальных инструментов. После этого они вновь пустились вдвоем в дальний путь, во всем положившись на бога и уповая на его милость. Они шли трудными дорогами и опасными путями, взяв себе в проводники провидение и божественный промысел.

Проведя в пути большую часть своей короткой жизни и пройдя долгий путь, они, наконец, прибыли к устрашающей пустыне и пустились дальше в путь по этой гибельной местности, наедине со смертью, позабыв о собственной безопасности и касаясь рукою бедствий. Шли они быстро, опьяненные предстоящим успехом.

Однажды, когда солнце находилось в зените, друзья оказались под деревом и, изнуренные зноем, сели отдохнуть в его тени. А на том дереве, оказывается, свил себе гнездо Симург. И как раз в это время полз по стволу дерева удав, чтобы проглотить его птенцов. Шахзаде пожалел птенцов, разрубил удава блестящим мечом на куски и бросил их под деревом, а сам лег поспать. Джафар, которого тоже утомила дорога, прилег рядом.