Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура
Шрифт:
В каждом департаменте управления состоял особый чиновник, который вел журнал прихода и расхода.
Я предложил, чтобы амир каждой орды и каждого тумэна брал с собою в военное время по одному всаднику из каждой палатки, по одному из каждого дувала и, наконец, по одному человеку из каждого дома.
Повсюду, где бы они ни останавливались, их должны
В орде Барласа я поставил 4 главных офицеров. Амира Кодадада, которому я отдал область Бадакшана; амиры Яку, Ику-Тимур и Солейман-Шах получили в управление каждый пограничную область или провинцию. Сто лиц из орды Барласа были возведены в звание минбаши; наконец, Желаледдин Барлас был сделан десятым амиром, а Абу-Сеид – девятым.
В орде Тархана я пожаловал Балзеда седьмым амиром, а 20 воинов получили звание юзбаши.
В орде Аргуна Таш Хаджа я облек в достоинство восьмого амира и выбрал 20 лиц из этой орды в минбаши, юзбаши и унбаши.
В орде Салаира Тук-Тимур и Шир-Баграм мною назначены восьмым и девятым амирами и 20 лиц назначены унбашами и юзбашами.
В орде Тулкачи звание амира было оставлено за Алжету-Берди.
В орде Дульди то же звание дано Табан-Бехадеру и Сам-Бехадеру.
Тимур-Хаджи-Аглан был амиром в орде Могула.
Илчи-Бехадер – в орде Сельдуза, Али-Дервиш – в орде Туга.
Амир Сар-Бугха – в орде Капчака.
В орде Ерелата звание главного начальника было предоставлено амиру Мувиду, который женился на моей сестре, а Солянчи-Бехадер сделан амиром.
Это же звание получил Кунк Хан в Татарской Орде.
28 прочих начальников орд, которые не получили тамги, были просто названы начальниками племен для того, чтобы в военное время или для отправления военной службы они явились в число воинов, предписанных приказами.
Хороший слуга должен знать, что его начальник вправе требовать от него то, что он сам требовал бы, имея слугу. Поэтому ему следует проявлять неутомимую деятельность на службе. Если его начальник, после выражения самого искреннего благоволения, делается к нему равнодушным, то он (подчиненный) должен обвинять в этом самого себя, а не начальника.
Добрый слуга привязывается и служит из расположения. Тот, кто не зная дружбы, питает в своем сердце только чувство ненависти, пожнет только несчастье, тогда как успехи и благосостояние преданного слуги будут возрастать со дня на день. Преданный слуга не оскорбляется выговорами или равнодушием своего господина, не питает злобы в своем сердце; он обвиняет самого себя в дурном обращении, которое переносит. Такой слуга заслуживает повышения.
Слуга корыстолюбивый будет ленив на работе.
Тот,
Князья не должны лишать подданного власти, раз они его облекли таковою. Пусть они остерегаются низвергать того, кого возвысили. Человек, за которым раз признано достоинство и проницательность, не создан для того, чтобы быть презираемым. Если, по несчастью, такое оскорбление ему уже нанесено, то необходимо исправить это, возвысить оскорбленного на степень вдвое значительнее и предоставить себя его великодушию, потому что если у него останется злоба и он задумает отомстить за себя – он не замедлит понести за это наказание. Но подчиненный, который заботится сохранить место в сердце своего господина, не замедлит составить свое благосостояние.
Тот, кто после вынужденного или добровольного разрыва возвращается к своему начальнику, заслуживает внимания, так как он дает блестящее доказательство своего раскаяния, своей преданности.
Если слуга неприятельской стороны, дав доказательства своей храбрости и верности, попадал в плен, если же, не надеясь на своих, покидал их, чтобы просить моего покровительства, я возвышал его и обращался с ним, как с верным моим подданным.
Монгали-Бугха и Идер-Андухуд с амиром Абу-Сеидом ожидали меня во главе 6000 всадников и разбили меня на берегах реки Балх.
Впоследствии эти офицеры, не надеясь на своего князя, перешли на мою сторону; я принял их с отличием и осыпал почестями. Я дал им области Исад Шадаман, Андижан и Туркестан.
Если слуга, опасный для противной стороны во время действия, разрывает цепи дружбы по наущению врагов своего господина, если, забыв законы соли, власть и подчинение, он старается низвергнуть своего князя, – я строго запрещаю его принимать; судьба, куда бы он ни скрылся, воздаст ему наказание (смерть) за его неверность.
Подданный, который оставляет своего господина в опасности и ищет дружбы других, не заслуживает никакого доверия; однако если многочисленные заслуги позволяют рассчитывать на его верность, то его услугами можно пользоваться во всякое время, кроме военного. Ему следует оказывать величайшее внимание.
Визирь или подданный, который в видах политики или с предвзятою целью поддерживает близкие отношения с врагами, который под прикрытием этой дружбы вернее действует на пользу своего господина, достоин стать наряду с самыми умными друзьями или рабами. Но раб, который изменяет своему господину и продает его, должен считаться врагом.
Нужно остерегаться давать веру клевете, распространяемой против слуги, который поднимал оружие и выиграл сражение, или забывать добро, которое он сделал. Каждую услугу нужно ценить в десять раз больше, чем она стоит, и в интересах власти возвышать подобного раба, чтобы внушить другим такое же рвение и такое же усердие. Если целый полк или только начальник оставляет всё, чтоб передаться врагу, то ему не должно давать никакого места в армии. Так, когда начальники армии Кеша оставили меня, чтобы соединиться с Хаджи-Барласом, я не оказывал им больше никакого доверия.