Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура

Тамерлан

Амиры, завоевавшие область или разбившие наголову армию, будут возведены в высшие чины. Первый амир будет возведен в ранг второго, второй – в ранг третьего, и так до двенадцатого, которому будут пожалованы знамя, значок и литавры.

Один значок дается первому амиру, два значка – второму, и так до четвертого. Прибавляются литавры для поощрения амиров к получению двух других почетных знаков.

Правила обмундирования и вооружения

Я установил,

чтобы в военное время простые солдаты получали одну палатку на восемнадцать человек; каждый должен вести две лошади, он должен быть снабжен луком, колчаном, шпагой, пилой, шилом, мешком, рогожною или нулевою иглою, топором, десятью иглами и кожаным ранцем.

Избранные же воины должны помещаться по пяти в одной палатке, и каждый должен иметь каску, броню, шпагу, лук, колчан и количество лошадей, предписанное указом. Каждый унбаши помещается в отдельной палатке и вооружен кольчугой, шпагой, луком, колчаном; за ним должны следовать пять лошадей.

Юзбаши может вести за собой десять лошадей, иметь отдельную палатку, оружие, состоящее из шпаги, лука, колчана, палицы, булавы, кольчуги и брони.

Каждый минбаши может иметь кроме палатки тент и множество всевозможного оружия, как-то: кольчуг, касок, броней, копий, шпаг, колчанов и стрел.

Военный обоз первого министра должен состоять из палатки (юрты), двух тентов, вышитой палатки и множества оружия, соответственного его чину, для снабжения им других.

Второй, третий и т. д. амиры, до главнокомандующего, должны иметь все соответствующее их чину вооружение.

Первый амир должен вести 110 лошадей, второй – 120 лошадей, третий – 130 лошадей, и так до главнокомандующего, которому необходимо иметь не менее 300 лошадей. Пехотинец может вооружаться шпагой, луком и числом стрел по произволу, в момент же сражения ему необходимо только предписанное законом количество.

Постановления для лиц, являющихся на аудиенции и собрания в мирное и военное время

На аудиенции в мирное время солдаты и их начальники не должны являться в диван без шапок, без сапог, без калош, без халата (бешмета) и без шпаги. Двенадцать тысяч жандармов, вооруженных с ног до головы, должны находиться вокруг дворца, справа, слева, впереди и позади, так что каждую ночь 1000 человек должны составлять патруль. Каждая рота, в составе 100 человек, находится под начальством юзбаши, дающего (пропуск) пароль.

Я рекомендую 12 амирам, минбашам, юзбашам и унбашам брать во время походов 12 000 хорошо вооруженных всадников, чтобы назначать их в караул в продолжение дня и ночи. Эти 12 000 всадников следует разделить на четыре дивизии, разместив их со всех четырех сторон вокруг лагеря, и каждая очередная смена должна стоять на страже в расстоянии полумили от лагеря.

Каждая дивизия должна выслать авангард, а из авангарда, в свою очередь, выставляется ведетта; все эти воины, соблюдая должные предосторожности, должны доставлять в лагерь все сведения. В каждую часть лагеря должен быть назначен великий профос – лицо, несущее обязанности стражи и военной полиции; им присвоено наблюдение за продуктами, доставляемыми в лагерь купцами; они же ответствуют за все кражи, которые могут быть совершены; четыре отряда чопекунчей должны оберегать лагерь на расстоянии 4 миль вокруг него. Если на этом пространстве совершится кража или убийство, то ответственность падает на объездных.

Треть моей армии должна

заботиться об охране границ, две другие трети должны быть наготове для исполнения моих приказаний.

Служебные обязанности визирей

По моему велению совет всегда состоял из 4 визирей.

1. Визирь провинций и народа. Назначением этого визиря было сообщать мне о событиях и делах, происходящих в администрации, а также состоянии народа.

Он доставлял мне произведения провинций, подати и налоги и соображения о распределении всей массы сборов; он же давал мне точный отчет о количестве населения, его культуре, о развитии торговли и положении полицейского надзора в государстве.

2. Военный визирь. Обязанности этого визиря состояли в представлении мне росписей войск и реестров жалованья, в знакомстве с расположением отрядов для предупреждения разбросанности и в сообщении совету обо всем, касающемся военного дела.

3. Визирь путешествующих и покинутых имуществ. Этот министр охранял от расхищения имущества отсутствующих, умерших, дезертировавших; он же следил за пожертвованиями, а также и за налогами, которые уплачивались путешествующими. Он собирал налоги, установленные со стад, прудов и лугов. Это был верный страж всех поименованных статей государственного казначейства и наблюдал за передачей имущества умерших или отсутствующих лиц их законным наследникам.

4. Визирь императорского двора. Он наблюдал за доходами и расходами двора и всего того, что выдавалось из казначейства или расходовалось на содержание лошадей и других вьючных животных. Я назначил трех визирей (интендантов) в пограничных областях и внутри государства для неусыпного надзора за охраной провинций и управлением государственными имуществами. Эти семь визирей или министров были подчинены начальнику дивана, и, обсудив с ними все дела, касавшиеся финансов, они доводили их до моего сведения.

Я хотел также назначить чиновника, обязанностью которого было докладывать мне о состоянии моих войск и моего народа, приросте и уменьшении народонаселения и о всех трудных делах, которые не были еще приведены в исполнение. Обязанностью представителя духовной власти было – докладывать мне о состоянии пенсионов, назначенных потомкам Пророка, о жалованье другим духовным лицам, равно как и о распределении вкладов и других фондов, определенных на дела веры.

Духовный судья доносил мне о делах, касавшихся религии, а гражданский – о делах, относившихся к его ведомству.

Я требовал, чтобы все государственные дела, все вопросы, которые касались перемен и нововведений, распределения войск и назначения амиров и, наконец, все рассуждения, в которых дело шло о представлении каких-либо планов или порядка ведения какой-либо операции, рассматривались в частном совете. Я установил, чтобы в этом совете присутствовал секретарь испытанной воздержанности, для ведения точных протоколов об этих тайных делах и их обсуждении.

Я приказал назначить несколько секретарей аудиенций (или публичного совета), которые поочередно должны были присутствовать в диване; они тщательно записывали все дела и затруднения, разрешенные или просто только обсуждавшиеся. Они включали в историю событий моей жизни суждения, которые я произносил, и все то, что происходило в моем совете.