Книга Разиэля
Шрифт:
Шульца в квартире не было.
Следователь, быстро съев пару кусков пиццы и утолив голод, вышел из кухни в гостиную, разговаривая по телефону.
Филипп достал из рюкзака ноутбук и решил покопаться в интернете. У писателя появилась идея, которую он всю дорогу из университета хотел проверить. Если доклад перехватили большевики, а потом уничтожили или скрыли, то такое решение должен был принять кто-то из лидеров нового правительства. Да и вообще, получив такую информацию, в любом случае обязаны доложить кому-то высокопоставленному. Кроме того, доклад
Филипп не был силён в современной истории, поэтому потребовалась помощь Всемирной паутины. Временное правительство. Что искать?
На ум приходила одна фамилия – Керенский, он занимал должность военного и морского министра на тот момент. К кому, как не к нему, мог попасть доклад с Кавказского фронта?
Писатель быстро прочитал статью о событиях весны и лета семнадцатого года, поняв, что период выбрал неверный. Если курьер с докладом ехал несколько месяцев, а события в тот момент в России развивались стремительно, то он мог добраться уже ближе к осени, когда Временное правительство было свергнуто и власть в стране перешла к Совету народных комиссаров. Тут уже другие фамилии начали всплывать в памяти. Ленин, Рыков, Троцкий. Несмотря на занимаемые ими должности, доклад мог попасть к кому угодно.
Информация в бумагах направлена с фронта, однако содержала сведения, не значимые для стратегических позиций армии или военных действий. Значит, решил Филипп, сведения могли передать кому-то, кто отвечал либо за внутренние дела государства, либо за иностранные, так как фактически сведения пришли с турецкой территории. Писатель остановился на двух фамилиях: Рыков и Троцкий.
В кухню зашёл Саблин.
– Ребята подтвердили поездки Казанцевой в Мексику, Францию и Армению, – сообщил он. – В Мексике и Франции она находилась по три дня в каждой стране.
– Не похоже на отпуск. До Мексики лететь только сутки.
– Вот именно. Она явно ездила туда с какой-то целью.
– Забрала купленную страницу доклада.
– Верно.
– А в какое место в Мексике она ездила?
Саблин взглянул на записи в блокноте.
– Мехико, район Кайоакане.
Название ни о чём не сказало писателю.
– А что Шульц?
– Я ему звонил. Пока ничего. Но турки обещают завтра точно выслать груз.
– Ясно.
– А ты чем занят?
– Да вот решил почитать про семнадцатый год. Думаю, к кому могли попасть бумаги авиатора.
– У тебя там большой выбор, – усмехнулся Саблин.
– Ну не такой уж и большой, если разобраться, но покопаться придётся.
– Я пойду вздремну часок. Что-то после общения с Фатимой чувствую себя разбитым.
– Давай, – улыбнулся писатель.
– Если что, буди меня.
– Ага.
Филипп нашёл нужные статьи и погрузился в чтение.
Глава 28. Санкт-Петербург. Суббота. 15:50
Саблин ворочался в кровати. Уснуть не получалось.
Мысли не давали возможности расслабиться, и следователь продолжал
В принципе, дела особого пока и не было. Преступления никакого не совершено, а пропажа людей случается, как и несчастные случаи. То, что он занимается этим инцидентом, скорее выполнение просьбы начальства, чем прямые служебные обязанности.
Но во всём этом скользила какая-то странность. Саблин чувствовал. Он не любил совпадения, а здесь они были на каждом шагу.
Во-первых, Смирнов, который случайно узнал об альпинистах от фотографа.
Во-вторых, Ильич спустил дело о гибели двух человек в горах именно в тот день, когда Смирнов поделился историей, рассказанной ему в Питере.
В-третьих, обнаруженный у сестры Казанцевой документ, проливший свет на события.
И, наконец, в-четвёртых, случайная знакомая Фатима, знавшая Казанцеву.
Всё как будто одно к одному. Жаль только, тела никак не доставят.
Саблин вздохнул.
История про Потоп его, конечно, потрясла. Он и не думал, что там столько интересных подробностей, а главное – как увлекательно Фатима рассказывала. Не зря она заведующая кафедрой. Вот так, слушая профессора, люди и находят свой путь, становятся археологами, историками.
Следователь вдруг задумался: мог ли он стать кем-то другим в жизни? Чем бы хотел заниматься, не поступи он в полицию? Странно, но майор никогда об этом не размышлял. Возможно, встреться на его пути кто-то, похожий на Фатиму, и заинтересуй, может, и он стал бы историком. Кто знает? В конце концов, то, чем Саблин занимался сейчас, сопоставимо с работой учёного. Он тоже выясняет факты из прошлого, анализирует события.
Саблин вспомнил про данные, найденные в архиве. Что же случилось на опорной авиабазе в горах? С чем таким особенным столкнулись лётчики, что пришлось написать доклад аж самому царю во время войны, зная: на науку сейчас никто отвлекаться не станет.
Должно быть что-то значимое.
Да-а-а, хорошо бы увидеть все страницы доклада. Его составил командир отряда, в котором служило пятнадцать человек. Немного. Заданием была разведка. Значит, патрулировали местность на самолётах. Так и напрашивается вывод, что они что-то увидели. Кто-то из офицеров совершал полёт и…
Саблин резко сел на кровати.
Он достал телефон и начал искать. Это заняло не больше минуты.
– Вот чёрт!
Следователь вскочил и выбежал в коридор, откуда залетел в кухню.
– Я чувствовал, что фамилия знакомая! – громко произнёс он.
Филипп посмотрел на майора.
Лицо Смирнова выглядело встревоженным и озабоченным.
– В чём дело? – спросил Саблин, остановившись у стола.
– Я всё понял.
– Что именно?
– Я знаю, зачем Казанцева ездила в Париж.
Глава 29. Санкт-Петербург. Суббота. 16:15
Саблин на мгновение забыл о своей новости, переключившись на писателя, который возбуждённо вскочил с места, проводя пальцами по волосам, взъерошивая их.