Книга шестая: Исход
Шрифт:
– А ядерное оружие мне нравится еще больше, – продолжал развивать мысль некромант, – видит Тьма, это самая настоящая магия! Только представь, я смогу уничтожить за пару мгновений целые города, когда завладею им! Кого не убьет взрыв, тот умрет от лучевой болезни, которая будет нестрашна ни мне, ни моему воинству! Смертные сами обрекли себя на рабство под моей пятой, Адепт, и это будет только начало! Следом мы с тобой уничтожим проклятых католиков. Всех до единого! Знал бы ты, какая ненависть переполняет меня по отношению к этим пресмыкающимся гадам, когда я вспоминаю о столетиях, проведенных во тьме и безмолвии… Ар-р-х!
Темный уже по-свойски принял меня за своего подчиненного, и непреклонным тоном рассуждал о том, какой работой он меня нагрузит. И хрен бы с ним, если б он при этом не пытался уйти с площади, уведя меня вглубь храма. И как мне, черт бы его подрал, остановить тварь?!
– Жрец… учитель, позволь тебя спросить? – Я хотел добавить подобострастия в голос, но побоялся, что некромант почует фальшь.
– Что еще?! – Древний сразу же продемонстрировал раздражение, и я впервые ощутил от него исходящее недовольство. Значит, чувствовать он все-таки еще может. – Не будь назойливым, Адепт, я этого не переношу! Говори, что ты хотел, только быстро!
– Прости меня, учитель, – пришлось изобразить небольшой наклон головы, стараясь максимально полно отключить свои эмоции, – но я думал, что мой статус как твоего ученика позволяет мне спрашивать…
– Все что тебе нужно будет знать, – высокомерно процедил Темный, – я расскажу тебе сам, запомни. А теперь, прекрати испытывать мое терпение и говори, какого дьявола ты хотел от меня!
Попытка заболтать старого лича не увенчалась успехом, поэтому я сейчас лихорадочно соображал, какая же тема способна его задержать. Судя по всему, Древний был достаточно тщеславен и кичлив, и единственное, что могло его отвлечь, это тщательное вылизывание костлявой некромантской задницы. Что ж… повосхищаюсь им еще немного, а чтобы Темный ничего не заподозрил, сделаю это вполне натурально…
– Прошу, ответь, Жрец, как тебе удалось породить таких величественных созданий?
Древний обернулся назад, прослеживая направление моего взгляда, и второй раз за нашу встречу я почувствовал его эмоции. В этот раз это было жгучим самодовольством, замешанным с ощущением собственного превосходства. Повернувшись обратно ко мне и одарив меня покровительственной улыбкой, он шагнул ближе и сорвал с меня окуляры прибора ночного видения. И я вдруг обнаружил, что Тьма больше не застилает мне взор, потому что вокруг Древнего простирается абсолютно чистое пространство, словно Сила боится к нему приближаться.
– Нравится, Адепт?
– Очень… – к своему лютому ужасу, я осознал, что ни капли не покривил душой. Эти могучие звери действительно будили во мне восторг и восхищение, от которых мне самому становилось не по себе. Я понимал, что испытывать благоговение перед такими монстрами может только человек с основательно протекающим чердаком, но ничего не мог с собой поделать. Любая здравомыслящая личность должна была бы ужасаться и желать сбежать без оглядки от этих созданий, но не я. Мне хотелось подойти к ним, прикоснуться рукой к перевитым канатами жил и мышц лапам, почуять свирепую мощь, скрытую в анатомически идеальном теле…
Черт, видимо я и правду окончательно свихнулся с этим Даром…
– Ха-ха, Адепт! – Древний отчего-то искренне развеселился. – Теперь-то я вижу, за что тебя полюбила Морта! Я-то опасался, что ты лишь очередной трусливый бездарь, но нет, ты просто еще не понял своего призвания. Преобразование плоти – вот твоя настоящая страсть! И это прекрасно, потому что таких малышей, – его палец указал на ближайшего к нам двухметрового «малыша», – тебе предстоит сделать очень много! А потом, когда я посчитаю, что ты готов, ты пойдешь еще дальше. У меня, к несчастью, совсем нет времени заниматься преобразованием, не говоря уже о том, что меня это крайне утомляет.
А, так вот зачем я ему был нужен… заниматься нудной и рутинной работой, бесконечно долго производя для армии Древнего элитных бойцов. Сам он, очевидно, не горел желанием заниматься подобным, о чем не преминул сообщить прямым текстом. Что же, если пошел такой разговор, то грех будет не попытаться понять свою ошибку, почему большинство моих Измененных не дожили до финальной трансформации.
– Прости, учитель, но я боюсь, что не справлюсь с твоим заданием. – Я попытался максимально искренне изобразить сожаление, а сам начал думать о Вике и нашем с ней расставании, чтобы мои чувства и внешний вид не сильно расходились друг с другом. Надеюсь, это поможет обмануть некроманта. – Из многих десятков Приспешников до преобразования я сумел довести только четверых. Я не очень силен в этом, ведь некому было указать на мои ошибки…
– Не беспокойся, Адепт! – Жрец положил мне руку на плечо, словно пытался приободрить, но добился только того, что от его прикосновения по моему телу прошла волна ужаса и холода. С огромным трудом, но я сдержался, чтобы не поежиться. – Все приходит с опытом! Просто внимательно слушай своих Приспешников, они сами тебе подскажут, как сделать так, чтобы преобразование завершилось удачно. И если будешь следовать этому простому правилу, в конце концов, ты сможешь создавать из мертвых тел нечто новое! Ты породишь своего первого истинного Морфа! Подумай, Адепт, хоть мы и считаемся властителями смерти, но тоже способны давать жизнь.
– А они что… живые? – Удивление в моем голосе было столь велико, что мне не пришлось даже ничего изображать. Я действительно был поражен.
– Естественно! Меня пугает твое невежество! Если ты уже имел дело с Морфами и не понял этого, что же ты за Адепт?!
– Но… – я попытался оправдаться и придумать какой-нибудь аргумент, – я ведь видел, как их калечит пулями и взрывами, но они не спешили умирать.
– Ну и что? – Последовал невозмутимый ответ. – Ты, как минимум, один раз уже побывал в могиле. Но ты ведь все еще считаешь себя живым?
– Хм-м… пожалуй. – Мне пришлось нехотя признать слова Древнего, ведь я действительно не считал себя трупом, но тогда выходит, что… – Но учитель, ведь тогда получается, что Измененн… э-э-э, я хотел сказать, Морфы, похожи на нас?
– Тьма, что за вздор ты говоришь?! – Возмутился некромант, снова выплеснув в пространство свое раздражение. – А горшок похож на гончара, вылепившего и обжегшего его? Мертвая плоть – это наша глина, Адепт, и мы лепим из нее то, что нам нужно. Да, пусть некоторые особи Морфов при определенном мастерстве создающего их Жреца и смогут самостоятельно охотиться и поглощать Тьму, но это едва ли не единственное, что нас с ними роднит.