Книга советов для бестолковых родителей
Шрифт:
Особенности «питания» и ухода
Любое живое существо (а маменькин сыночек не является исключением) нуждается в пище. Причем каждый вид живых существ имеет свою собственную, особую диету. Чем же «питается» данная разновидность ребенка?
Материнскими страхами. В первую очередь – страхом потерять этого ребенка, потерять в физическом либо психологическом смысле: что он вовремя не покушает, плохо оденется и заболеет, душевно отдалится, не оценит заботу, «уйдет к другой».
Любимыми «блюдами» маменькиного сынка были и остаются материнская ласка, поддержка и всепрощение, «блюда», любимые всеми детьми и необходимые им, но подаваемые слишком щедро и не всегда вовремя. Впрочем, раз уж разговор зашел о кулинарии, приведу один любопытный факт.
И наконец, «фирменное блюдо» – страхи и неврозы самого ребенка, щедро подпитываемые обоими родителями. Материнская любовь, даже самая горячая и неутомимая, – полбеды, если она не «питается» неуверенностью и боязливостью малыша. А вот если эти два качества встречаются вместе – тогда и образуется «питательная среда» для того пренеприятнейшего типа, который мы издевательски называем маменькиным сынком.
Основной уход за несчастным существом, которому посвящена данная глава, заключается в своевременной «кормежке» – подпитке подопечного мальчика страхом перед «чужаками», к которым мама по какому-то недоразумению (возможно, совершенно неумышленно) относит также отца ребенка. Не нужно забывать и о «гарнире» в виде ласки, одобрения и защиты перед всем миром. Ну и, само собой, помнить об охране своего чада от любых посторонних посягательств и влияний.
Меры профилактики и безопасности
Конечно, завести себе маменькиного сынка – затея неординарная. Вырастить этот тип не так уж просто, и усилия, потраченные на его выращивание и содержание, имеют свою ценность. Но зачастую возникает закономерный вопрос: а насколько оправданны в принципе эти усилия? Что, собственно, мы получаем взамен, «создав» подобного ребенка? Может быть, найдутся другие варианты, гораздо более привлекательные, чем описанный выше?
Может быть, и найдутся. Но тогда естественным образом возникает еще одна проблема: а что же делать с уже сотворенным персонажем? Он может быть в корне не согласен с нашим решением, то есть с его ликвидацией как типа. Да и, говоря по правде, без всяких поползновений окружающих в свою сторону «маменькин сынок» может принести достаточно неприятностей тем, кто с ним сталкивается. Поэтому выработка неких мер безопасности, правил обращения с этим типом представляется мне совершенно логичным занятием.
Маменькиного сынка не следует считать плюшевой игрушкой в руках матери. Зачастую этот типаж далеко не так безобиден, как кажется. Хотя бы тем, что в том монолите, которым, по сути, является семья (или к состоянию которого она должна стремиться), маменькин сынок – это своеобразный клин, бомба замедленного действия. Семья по определению должна согласовывать позиции, сплачиваться – иначе ей грозит развал. Или же она просто тихо умрет, оставив лишь формальную видимость. Вот живут в одной квартире фактически чужие друг другу люди – а по документам они числятся супругами. Недоразумение, которое отравляет жизнь всем членам этого «коллектива». Появление «маменькиного сынка» может быть как тревожным сигналом, указывающим на возникающую трещину в семейных отношениях, так и катализатором разрушительных тенденций. Маменькин сыночек – это тяжкое нарушение баланса сил в семье. Это потеря равновесия и источник раздоров.
Здесь я считаю своим долгом уточнить: источником раздора в семье является не конкретный живой ребенок, а тот комплекс отношений и явлений, который называют «маменькиным сынком». Ибо никакой маменькин сынок невозможен без мамы, его безусловно поддерживающей, и папы, который не стремится (или недостаточно стремится) сохранить свою роль и ценность в семье. С полным основанием сюда же можно добавить окружающую среду – знакомых, бабушек и соседей.
В связи с данным предположением первой и самой важной профилактической мерой от возникновения подобного типажа в вашей семье следует считать взаимопонимание и доверие между супругами и (или) искренние попытки друг друга понять. Если подобного желания у супругов (либо одного из них) нет, то имеет смысл всерьез задуматься над перспективами дальнейшей совместной жизни.
Именно доверие к окружающим, и в первую очередь к своему мужу, даст молодой матери ту необходимую защиту от страхов и опасений, которая важна как лекарство против сверхопеки над малышом. Мужчина, который привлекается к уходу за своим сыном практически с его рождения, получает мощнейшую прививку от типично мужского страха перед младенцами – страха ответственности. Боязни не справиться, оказаться беспомощным и смешным. Он не теряет драгоценные месяцы общения с малышом, которые могут быть утеряны безвозвратно и аукнуться последующим отчуждением. Конечно, опасения будут. Будет и вполне естественная женская ревность: ведь уход за младенцем – это традиционная прерогатива матери. Перебороть, заменить эту установку могут только любовь и доверие. Друг к другу, к ребенку, к своей семье.
Но что делать, если по каким-то причинам маменькин сынок – это уже свершившийся факт? Если само его существование (не ребенка, а именно типа) уже представляет определенную проблему? Если мать уже не справляется, она психологически устала от роли единственной опоры и «скорой помощи», а отец переходит к открытым боевым действиям по отношению к родному дитяти? Когда в семье уже фактически «холодная война»? Тогда нужно лишь одно условие. Несложное и не из ряда вон выходящее. Нужно просто, чтобы один из супругов осознал опасность и дал «задний ход». Неважно, кто это будет: мать или отец. Важно наличие желания и определенное терпение. А еще такт. И тогда свершится маленькое чудо: второй родитель «подтянется». Ибо вопрос всегда подразумевает ответ.
Оружие отца – полное игнорирование маменькиного сынка. Полное и принципиальное. Нет его, и не было никогда. Для тех, кто на этих строчках споткнулся и обвинил автора в жестокости и психологической безграмотности, поясню: автор просит отличать ребенка, больного синдромом «маменькиного сынка», от самого этого понятия. Речь ни в коем случае не идет об игнорировании самого ребенка! А вот его образ «нюни», «девчонки» должен растаять, раствориться. Это сложно – вдруг перестать видеть раздражающие диссонансы, когда у всех на глазах родной сын, минуя отца, непременно бежит к матери или в упор не слышит, что ему говорит папа. Однако очень важно такие моменты не то чтобы не замечать, а начисто игнорировать их обидное содержание. Ставить условия, грозить, применять шантаж – это может подействовать, но в далекой перспективе неэффективно. А вот использовать моменты, когда ребенок вынужден обращаться именно к вам, – нужно и необходимо. А такие моменты обязательно будут – не всегда же мама «под боком». И если мальчик не будет ожидать подвоха, сарказма и прямых издевательств, он подойдет.
Нужно найти в себе силы преодолеть неизбежное разочарование после первых успехов. Девяносто из ста против того, что сынок тут же умчится к матери, когда та появится в поле зрения. Ничего, это неизбежная инерция. Она будет сходить на нет, если папа будет осторожен. Не давить, не унижать, не осмеивать. Помогать, когда попросит, вовлекать в свои дела. Меры безопасности просты, не так ли?
Возможно, у читателя сложилось мнение, что в формировании «маменькиного сынка» виновата исключительно мать. Это не совсем так. В семейных проблемах очень редко (а то и вовсе никогда) бывает виноват один из супругов. Вероятно, кто-то подал повод, или поступил неосторожно, или просто возникло недопонимание. Но для развития конфликта нужны двое. Для матери маменькин сыночек может быть не меньшей обузой, чем радостью. В конце концов, мало кому понравится, когда твоего сына называют «тряпкой» и обижают все кому не лень. К тому же постоянная ответственность, которую не с кем разделить («твой сыночек, ты и возись»), здоровья не добавляет. Однажды наступает момент, когда хочется что-то изменить. Не просто стряхнуть с ноги эту прилипчивую тяжесть на минуту-две, а сделать так, чтобы это беспомощное существо научилось обходиться без нас.