Книга судьбы
Шрифт:
Подобно всякому новичку, впервые оказавшемуся в лимузине, Калинофф буквально прилип к стеклу.
— Мистер Калинофф, вы выходите первым, — напомнил я, когда мы подъехали к боксам.
Снаружи пилоты машин уже выстраивались, чтобы приветствовать президента. Через шестьдесят секунд они бросятся врассыпную, спасая свои жизни.
Калинофф перегнулся через меня к дверце со стороны водителя, у которой столпились пилоты НАСКАР.
Я подался вперед, чтобы помешать ему, и указал рукой на президентскую дверцу с другой стороны.
— Вам туда, — сказал я. Дверца находилась рядом с
— Но водители собрались здесь, — запротестовал Калинофф.
— Слушайте этого молодого человека и делайте, как он говорит, — вмешался в наш разговор президент, взмахом руки указывая на дверцу рядом с Калиноффом.
Несколько лет назад, когда президент Клинтон приехал на автомобильные гонки НАСКАР, толпа неодобрительно загудела. В две тысячи четвертом году, когда президент Буш прибыл сюда же вместе с легендарным пилотом-гонщиком Биллом Эллиоттом, тот вышел первым из лимузина, и зрители разразились восторженными криками. Даже президенты имеют право воспользоваться церемонией открытия.
С переднего сиденья донесся мягкий металлический щелчок. Старший группы агентов нажал потайную кнопку под дверной ручкой, позволяющую ему открыть тяжелую бронированную дверцу снаружи. Через несколько секунд дверца с мягким чавканьем распахнулась, и в лимузин одновременно ворвались потоки ослепительного солнечного света и флоридской жары. Калинофф опустил на асфальт ногу в сшитом на заказ ковбойском сапоге.
— Итак, встречайте четырехкратного победителя Кубка Уинстона… Майка Ка-а-линоффа-а-а! — разнесли динамики над стадионом голос распорядителя.
Толпа, как по команде, сходит с ума от восторга.
— Не забывайте, — шепнул президент на ухо своему гостю, когда Калинофф выбрался наружу под приветственный рев двухсот тысяч глоток, — это ради нихмы приехали сюда.
— А теперь, — продолжал распорядитель, — приветствуем гранд-маршала сегодняшних гонок, прибывшего к нам во Флориду собственной персоной… президента Ли-и-и Мэ-э-э-э-э-э-ннинга-а-а!
Президент, воздев правую руку в приветственном жесте, а левой горделиво похлопывая себя по логотипу НАСКАР, вышитому на ветровке, выскочил из лимузина вслед за Калиноффом. Он задержался на мгновение, чтобы подождать первую леди. Как всегда, можно было с легкостью прочитать по губам, что кричат собравшиеся на стадионе болельщики: «Это он… Это он… Вон они…» А потом, как только толпа переварила увиденное, засверкали лампы фотовспышек. «Господин президент, сюда, пожалуйста! Господин президент…» Он не успел сделать и трех шагов, как позади него оказался Олбрайт, за которым следовал Бойл.
Я вылез наружу последним. Слепящий солнечный свет заставил меня прищуриться, но я упрямо вытягивал шею, стараясь не моргать, завороженным фантастическим зрелищем двухсот тысяч болельщиков на трибунах, вскочивших на ноги, орущих и размахивающих руками. После окончания колледжа прошло всего два года, и вот какова она, моя жизнь. Сейчас мне позавидовали бы и рок-звезды.
Калинофф принялся обмениваться рукопожатиями с окружившими его гонщиками, которые в ответ обнимали его и похлопывали по спине. Впереди толпы встречающих стоял главный исполнительный директор НАСКАР со своей на удивление высокой женой, которая должна была составить первой леди компанию.
Приближаясь к гонщикам, президент широко улыбался. Сейчас
Хлоп, хлоп, хлоп.
Это все, что я услышал. Три негромких хлопка. Шутиха. Или выхлопная труба автомобиля.
— В президента стреляют! В президента стреляют! — во всю силу легких завопил старший группы агентов.
— Ложись! Всем на землю!
Я все еще улыбался, когда воздух прорезал первый крик. Толпа гонщиков рассыпалась: они в панике разбегались в разные стороны, падали на землю, и цвета их комбинезонов смешались в какую-то сумасшедшую палитру красок.
— Господь даровал силу избранникам Божиим… — из самой середины столпотворения воззвал мужчина с черными растрепанными волосами и глубоким голосом. Его крошечные глазки шоколадного цвета сидели настолько близко, что казались сросшимися, но при этом нос картошкой и изогнутые тонкие брови придавали его облику странное тепло, непонятным образом напомнившее мне Дэнни Кэя. [3] Он был одет в комбинезон гонщика черно-желтой расцветки и стоял, опустившись на одно колено и держа обеими руками пистолет. «Он похож на шмеля», — еще успел подумать я.
3
Актер кино и телевидения, настоящее имя — Дэвид Дэниел Комински.
— …но также и ужасам…
Я застыл на месте и не мог отвести от него глаз. Звуки исчезли. Время замерло и остановилось. Мир обрел черно-белые тона, превратившись в мою собственную кинохронику. Все было так, как в тот самый первый день, когда я встретился с президентом. Просто рукопожатие, казалось, длилось целый час. Кто-то удачно назвал это состояние «жизнью вне времени». Секунды падали в вечность.
По-прежнему зациклившись на своем шмеле, я даже не мог сказать, двигался ли этот парень вперед или же окружающие бежали от него прочь.
— Человек ранен! — прокричал старший группы агентов. Я проследил за звуком и взмахом его руки и увидел мужчину в темно-синем костюме, лежащего лицом вниз на земле. О нет, только не это! Бойл.Он прижался щекой к асфальту, лицо его было искажено. Он держался за грудь, и я видел, как кровь пузырится у него между пальцами и образует под ним маленькую лужицу.
— Человек ранен! — еще раз крикнул старший группы.
Я повернул голову в сторону, ища глазами президента, и отыскал его как раз в то мгновение, когда полдюжины агентов, одетых в комбинезоны гонщиков, подскочили к небольшой толпе, что успела собраться вокруг него. Разъяренные агенты двигались так быстро, что люди, стоявшие рядом с Мэннингом, оказались попросту притиснуты к нему.
— Уводите его! Быстро! — выкрикнул кто-то из агентов. Прижатая спиной к президенту, супруга главного исполнительного директора НАСКАР кричала в голос.