Книга Темной Воды (сб.)
Шрифт:
— Доктора в рекламе всегда улыбчивые, красивые, в белых халатах. И летают на белоснежных кораблях с красными крестами на дверцах, и мигалкой на крыше. А ваш катер грязный, закопченный. На таких доктора не летают.
— Может быть, среди нас есть верующие? – неожиданно поинтересовался коллега Малинин.
— И правда, – я бросил на него исполненный восхищения взгляд — до чего проницательный человек, – если среди нас есть верующие, можно помолиться.
— Я атеист, – пробурчал главный медик сквозь зубы.
Тео же вдруг громко забормотал:
— Отче наш, иже еси…
Умирать ему очевидно не хотелось. Давно заметил, отчего-то жизнь
А мы с коллегой Малининым сохраняли спокойствие. Не в первый раз наблюдали, как базу поглощает вирус. Я для него даже название специальное придумал — Вирус очищения. Через пару дней он оставлял базу, возвращая на места все неживые объекты — забирал только живых. Потом пятая рудная корпорация присылала новых работников, и все начиналось по новой. Последним, на кого не повлиял Вирус очищения, был коллега Малинин. Думаю, это произошло оттого, что у коллеги Малинина душа ангела. Еще порой мне кажется, что этот вирус — вовсе и не вирус, а местный Бог. Поэтому когда Тео стал молиться, я посмотрел на него с сочувствием. Вот ведь, злой человек, ударил коллегу Малинина, да и меня толкнул, а молится, просит о спасении…
Не помогло. Через пару часов наших гостей не стало. Остались только мы с коллегой Малининым. И принялись снова, как и много раз прежде, болтаясь в пустоте, обсуждать многообразие вселенной, Кафку, Мольера и труды моего любимого философа Льва Лосева.
Вы спросите, а зачем мы, собственно, отправили сигнал бедствия? Тут такое дело… Даже не знаю, как сказать. Ну, в общем, все же расскажу. Дело в том, что в той самой рекламе, которую так часто крутили по телевидению, такие красивые медицинские катера! А мне бы очень хотелось как-нибудь облететь на одном таком вокруг Глуца. Я думал так: тьма уйдет, а катерок-то останется.
Троица
Принять лиловую таблетку — и провалиться в иную реальность, где краски смазаны, а голоса звучат напевно и волнующе. На тощем теле лохмотья, бывшие когда-то военным мундиром, в прорехи проглядывает нечистое тело. В членах легкость, но нет никакого желания двигаться быстро, лучше вот так — плыть в киселе воздуха, стелиться над землей медлительной птицей, чье тело невесомо, и полет лишен цели.
Он бредет по пустынной улице, мимо черных домов. Выбитые окна, осколки на тротуаре. Холодный ветер носит обрывки газет, целлофановые пакеты, сухие листья. Перешагнул поваленный столб, разорванные провода силовой линии — электричества в городе нет почти шесть месяцев.
У магазина прямо на мостовой сидят люди. Все с пустыми лицами. Глаза прикрыты, зрачки поблескивают. Некоторые сжимают стаканчики с питательной смесью — она поддерживает в них жизнь.
Он собирается тоже присесть. Но вдруг слышит необычное: в отдалении звучит музыка. Мелодия напоминает ему нечто давно забытое. Он начинает было ускорять шаги, но тут же его охватывает чувство абсолютной апатии. Он едва волочит ноги. К чему спешить, если все неважно? Даже собственная жизнь, принесенная в жертву любви. Все же добрел до угла здания, задрал подбородок, уставился в размываемое радужным дождем небо. Мелодия льется из окон второго этажа. Кто-то выставил на подоконник старый дисковый магнитофон.
В голове колыхнулись воспоминания, и почти сразу исчезли, словно их никогда и не было. А существовала одна только иная реальность, расцвеченная дивными красками, насыщенная сладостными ощущениями. Он садится на бордюр, стараясь воскресить в памяти хоть что-то… Не получается. Прошлое сгинуло навсегда.
Через некоторое время мелодия смолкает. Появляются тени в темных балахонах. Между ними, суетливо оглядываясь, бежит, подгоняемый электрошокером, человек.
— Эй, – кричит он, – вы слышали? Скажите мне только одно, слышали?..
— Этот парень — контрабандист, – поведал полковник Жигалин. – Он поставляет наркотики на планеты Солнечной системы. При этом его совершенно не интересует, кому он сбывает свой товар. Ему плевать, где будет продаваться синтетическая дурь. Возможно, в школах или на детских площадках. Его не интересует, кто будет принимать наркоту. Только не надо думать, будто он думает нагреть руки. Вовсе нет. Он считает себя посланником бога в Солнечной системе. Он гордится тем, что делает. И неоднократно упоминал, согласно нашим данным, что совершает богоугодное дело. Мессия, твою налево. Мы имеем дело с фанатиком. Подсевшие на бутанадиол за пару недель превращаются в жалкое отребье…
Четверка оперативников федеральной службы внимала командиру спецотряда, сохраняя молчание. В паузах между чеканными словами тишина становилась такой глубокой, что было слышно, как жужжит и бьется в стекло муха. Каким-то образом насекомое оказалось в космической станции на орбите Меркурия. Полковнику она действовала на нервы. Прежде чем продолжить инструктаж личного состава, Георгий Жигалин взял папку с отчетами и одним ударом прихлопнул источник раздражения. На стекле остался след. Полковник швырнул папку на стол.
— Его неоднократно пытались взять, – продолжил он, – но всякий раз мерзавцу удавалось ускользнуть. Сейчас задание по поимке преступника поручено нашей группе. Есть мнение, что у парня корабль с форсированным фотонным ускорителем. У нашего командования есть и еще кое-какие идеи… совсем уже фантастические. Кое-кто уверен, что он и от нас ускользнет. Но лично я не верю, что его нельзя взять. Наша задача — сделать так, чтобы на этот раз капкан захлопнулся. Теперь предметно. По нашим данным, завтра в районе двенадцати часов по земному времени наш парень будет в районе Луны. Выйдет на орбиту и на некоторое время зависнет там. Будет ожидать стыковки с коллегами, твою налево, с Венеры. Судя по всему, он их поставщик. Катер наркоторговцев перехвачен. Вместо них к кораблю пристыкуемся мы. Действовать надо быстро и аккуратно. Он нужен живым. Нас интересует не только он, но и его сеть. Возьмем всех разом. – Жигалин сжал кулак и поднес к лицу.
— Можно вопрос? – Со своего места поднялся высокий брюнет с костистым носом и широкими плечами. В оперативный отряд он был принят всего пару недель назад, но успел заслужить прозвище Калач, в смысле «тертый», после того, как во время проведения операции по обезвреживанию банды налетчиков в рукопашной уложил трех вооруженных до зубов бандитов. Правда, немного перестарался. Одному сломал шею. Другому — кисти обеих рук.
— Валяй, – разрешил Жигалин. Самоуверенностью и явной склонностью к насилию парень его здорово раздражал, но он предпочитал своего истинного отношения пока не выказывать. Может, новичок еще покажет себя с лучшей стороны. Такое бывает. Хоть и нечасто. Взять хотя бы его самого. Сколько дел наворотил, пока понял, что следует уделить внимание самоконтролю, если хочешь добиться в жизни успеха.