Книга всех вещей (илл. Сердюковой)

Кёйер Гюс

Отцу они не понравились.

– Пии можно, – пояснила тетя Магда. – А у меня слишком большая пятая точка.

Отец не хотел смотреть ни на какую пятую точку и поэтому глядел в потолок. Его надо срочно побелить. Потолок.

На лестнице опять послышался шум. Бум-скрип, бум-скрип. Для Томаса это звучало, как музыка. Он побежал в коридор. Это мог быть человек в одном старом и в одном новом ботинке. Но скорее, это человек с кожаной ногой. Томас вжался спиной в дверь туалета.

Появилась Элиза. Она не заметила его в темном коридоре. И прошла прямо

в комнату.

– Привет, Элиза, – услышал он голос Марго. Донесся гул многих голосов.

– А где Томас? – спросила Элиза. – Я хочу сесть с ним рядом, ведь он мой друг.

В Голландии и по всему миру, до самых тропиков, распустились все бутоны, и все цветы пришли смотреть.

– Ох, Иисус, – прошептал Томас, – как я счастлив. – Но теперь войти в комнату было совершенно невозможно.

Бум-скрип-бум-скрип.

– А, Томас, ты здесь! – обрадовалась Элиза. – Ты что, прячешься от меня?

– Да нет, – ответил Томас.

– Иди сюда, – попросила она. И протянула руку. Здоровую руку с пятью целыми пальцами. Держась за руки, они вошли в гостиную.

Отец этого, к счастью, не видел, его загораживало внушительное мягкое место тети Магды.

– Давай посмотрим, – сказала Элиза. – Надо сесть так, чтобы люди не спотыкались о мою ногу. – Она оглядела круг из стульев. – Вон там, у окна.

Они сели. Кожаную ногу нельзя было подогнуть, но она никому не мешала, потому что Элиза сидела не на проходе.

– Что скажешь? – спросила она. – Как я выгляжу?

– Ты очень красивая, – ответил Томас, потому что на ней было небесно-голубое платье с белым воротником. – Твой отец, случайно, не играет на скрипке? – спросил он.

Элиза удивленно посмотрела на него.

– Играет, – сказала она. – Откуда ты знаешь?

Томас пожал плечами.

– Просто знаю. А мама очень красиво поет.

Тут Элиза совсем изумилась. Она отпустила его руку и обняла за плечи.

– Ты необыкновенный мальчик, знаешь? – улыбнулась она.

– Догадываюсь, – смущенно покраснел Томас.

«Тогда я вдруг понял, что именно знает Элиза, – написал Томас в „Книге всех вещей“. – И она знала, и я знал, что во мне есть что-то особенное».

Марго и тетя Пия разносили кофе. И пирожные из белой коробки тети Пии. На лестнице опять послышался шум.

– Иди посмотри, кто там, – сказала Элиза. – Я покараулю стул.

Томас вышел в коридор. Госпожа ван Амерсфорт со своим патефоном уже поднялась. За ней по лестнице шли четыре пожилые дамы. Первая несла плоский чемоданчик с патефонными пластинками.

– Это Томас, – представила мальчика госпожа ван Амерсфорт, когда они уже стояли в коридоре. – Он не боится ведьм.

– Очень удачно, – захихикала пожилая дама с пластинками.

– По крайней мере, можно не притворяться, – сказала пожилая дама с букетом цветов.

– Наконец-то встретился настоящий мужчина, – вздохнула пожилая дама, державшая по бутылке красного сиропа в обеих руках.

– Мне больше

нравится, когда они немножко боятся, – возразила последняя. – Боятся – значит уважают. – Она громко рассмеялась. Выглядело это устрашающе, потому что ее верхние зубы виднелись, даже когда рот был закрыт. А когда она его открывала, зубы было видно еще лучше.

– Томас, отнесешь патефон в комнату? – с хитрой улыбкой попросила госпожа ван Амерсфорт. – Тебе это не составит труда.

Они парадным шагом прошли в гостиную. Поднялся невероятный гвалт. Тетя Беатрикс, и тетя Магда, и тетя Пия, и госпожа ван Амерсфорт, и Марго, и Элиза, и четыре пожилые дамы – все говорили наперебой и никто ничего не слышал. Но было ужасно весело.

– О! – вдруг воскликнула госпожа ван Амерсфорт. – А вас-то мы и забыли!

Отец стоял, прижавшись к серванту, потому что за пышной фигурой тети Магды почти не оставалось места. Госпожа ван Амерсфорт попыталась пожать ему руку через тетю Магду.

– Достанете? – спросила тетя Магда. Она наклонилась вперед, а мягкое место отставила назад.

Теперь госпожа ван Амерсфорт достала до руки отца над плечом тети Магды.

– Жарко тут, да? – Отпустив его руку, она воскликнула: – Может, окно открыть?

– Хорошая мысль! – крикнула ей в ответ Элиза. Она ловко вскочила на свою кожаную ногу и толкнула окно вверх. В доме повеяло свежим ветром.

И тут в дверном проеме появилась мама. Ее платье развевалось, как флаг, из-за того, что и окно, и входная дверь были открыты.

– Здравствуйте все, – сказала она. Все посмотрели на нее, и гвалт затих. Платье было светло-желтое, почти белое, сверху узкое, а снизу широкое.

Мама слегка подкрасила губы и распустила волосы.

Томас никогда еще не видел ее такой красивой. Он посмотрел, видит ли это отец. Отец видел. Его лицо было таким же красным, как цветочки на платье тети Магды.

– У всех есть кофе? – спросила мама.

Тут снова поднялся гвалт. Томас не мог представить, что когда-нибудь в этом читальном клубе станет тихо.

10

Все пирожные были съедены. Весь кофе и лимонад выпит. Тетя Беатрикс угостила отца сигарой и закурила сама. И тут наступил великий момент.

Началась программа.

Пункт первый: Томас Клоппер читает стихотворение Анни Шмидт.

Томас встал. Стихотворение начиналось с учителя ванн Зутена, мывшего ноги в аквариуме. Томас знал его наизусть целиком.